Злая мачеха против!
Шрифт:
— Что вы! Господин Соммерс всегда очень мил! — смеется Амелия, — И он учит меня не только игре на пианино.
— Неужто…
— Еще математике. И истории. Литературу я, правда, знаю лучше его. Но господин Соммерс учит меня разбираться в книгах. А не читать все подряд.
— Это полезное умение, — не без сарказма замечаю я.
Отчего-то Амелия смущается. Наконец-то! Некоторое время мы сидим молча, а потом падчерицу снова прорывает.
— Папа писал, что у вас есть две дочери, это правда, маменька?
— Да.
— А
— Мои дочери очень заняты.
— Чем?
— Они замужем.
Амелия хлопает глазами. Потом снова смеется своим счастливым детским смехом.
— Холсноу большой дом. Я уверенна, что ваши девочки смогут приехать сюда вместе с мужьями и детишками. Вот будет здорово! Я всегда мечтала иметь сестру! Правда только одну. Но ведь две сестры даже лучше?
Я замираю. Откладываю расческу, тогда как на самом деле мне больше всего на свете мне хочется ударить Амелию этой тяжелой деревянной щеткой.
— Деточка, — медленно говорю я, — Сегодня на чай приедет графиня Бретинская.
Амелия хлопает глазами. Я продолжаю.
— У Мэг отгул. Льюк заболел. А Хана вряд ли успеет к пяти, на ней ведь еще и хозяйство.
— Вы хотите, чтобы я помогла, матушка? — радостно спрашивает Амелия.
— Да, дорогая, — как можно более сладко говорю я, — Ты будешь очень любезна, если выручишь меня.
— Ах, маменька! Как это здорово! Я так рада! — Амелия обвивает меня своими мерзкими ручонками, — Давно, я мечтала, что буду готовить на кухне вместе со своей мамой!
— Да. иди. Я подойду, — холодно говорю я, не уточняя, что я подойду непосредственно к чаю, — А ты пока помой посуду, подмети, напеки кексов и завари чай.
Амелия убегает вниз.
Я хочу крикнуть ей в вдогонку, что неплохо бы и полы начистить, но решаю, что для первого раза достаточно. Ставить на место надо медленно и аккуратно. Чтобы в конце человек сам думал, что его место именно в каморке под крышей.
Через два часа, одевшись, просмотрев каталоги нескольких модных домов и написав пару писем с заказами новых вещей, я спустилась вниз — проведать, как дела у Амелии.
Но увы…
Я нахожу падчерицу на кухне. Только вот не за мойкой посуды, и не за печкой кексов. О нет! Моя прекрасная Амелия сидит на высоком стуле, поджав ноги по-турецки, и читает!
Читает она, видите ли!
На часах уже три. Графиня Бретинская будет в пять.
— Амелия, — чеканю я, — Кто давал тебе разрешение читать?
Амелия вскакивает с места и показывает мне свою книгу.
— Я шла прибраться, но вдруг поняла, что абсолютно не знаю, с чего начать! — улыбается она, — Вот, решила почитать введение в домоводство!
— Не знала с чего начать? — спрашиваю я, надеясь, что слова мои наконец-то поникнут в эту кудрявую голову, —
Я гневно составляю грязные тарелки и кружки в большой медный таз. Ставлю воду на огонь. Беру с верхней полки на кухне — пакет муки.
— Ты можешь принести молока, или тебе надо для этого прочесть книжку? — спрашиваю я у Амелии.
Та кивает головой и выбегает из кухни. Как ни удивительно, она-таки возвращается с молоком. Аллилуйя.
В итоге, большинство вещей приходится делать самой, но мы поспеваем к приезду графини.
Скрепя зубами, я делаю себе заметку завтра начать обработку Амелии с более мелких заданий, а потом натягиваю улыбку и спешу встречать наших гостей.
"Сыночек"…
Графиня Бретинская — толстая темноволосая дама почтенных лет. Богата как королева. Вдова. Бабуля молоденького мальчишки, родители которого уже давно погибли от эпидемии чумы. Он сегодня тоже приехал к нам со своей бабан. Мы вчетвером пьем чай в практической тишине. Бретинская-не самый интересный собеседник, зато она председатель дамского клуба, в который я очень хочу попасть.
— Еще чаю, графиня? — мягко спрашиваю я.
— Конечно, дорогая.
Я заметила, что Бретинская зовет так абсолютно всех. Либо "дорогая", либо "милочка". Богатство позволяет таким людям не утруждать себя запоминанием имен собеседников. Клуб Леди, — твержу я про себя, — Самый известный дамский клуб в стране. Престиж. Почет. Немного потерпеть, и я стану членом.
— Ваши кексы изумительны, — вдруг говорит графиня.
Лицо дурочки Амелии озаряется.
— Как здорово, что вы заметили! Мы с матушкой сами…
— Амелия, еще чаю? — опережаю я падчерицу, протягивая ей чашку, и тут же, словно бы случайно, опрокидывая ее той на юбку, — Ой. Родная, немедленно иди переоденься.
Амелия послушно удаляется, и я подмечаю, как смотрит на нее юный граф Бретинский.
— Ваша дочь что-то говорила, милочка? — переспрашивает меня графиня.
— Только то, что мы сами следили за тем, чтобы прислуга следовала старинным семейным рецептам, — отвечаю я.
Графиня кивает. Но приглашения в клуб в тот вечер я не получаю. Ох, Амелия за это еще заплатит.
Амелия кажется неисправимой. Я говорю ей подмести пол, а она растаскивает пыль по всему дому. Помыть посуду-а вместо скользкие чашки вылетают из ее рук и я теряю половину красивого сервиза. Постирать…Думаю, такого потопа Хилсноу еще не видел.
В итоге, я с ужасом понимаю, что мне придется сдаться. Амелия настолько неприученная к труду, что все же лучше подыскать ей пансионат высокоооо в горах. Там, куда благоверному будет лень навещать ее. Да, пансионат-и с глаз долой. Так будет лучше всего.