Зло, действуй!
Шрифт:
– Мы не успеем обернуться за день, - вынес вердикт дух.
– Это я, бесплотный, могу летать, где хочу, а ты на своих двоих… Нет… Однозначно нет.
– Летать, говоришь… – протянула я задумчиво. А спустя четверть часа мы с полтергейстом стояли перед Ураганом.
Вернее, стояла одна я, а дух лежал. В сумке, которую успел облюбовать за то время, что провел в шкафу.
– Ну так как, поможешь? А я тебе ещё одному элементу научу, – торговалась я, перекинув заcтуп через плечо.
Дракон взирал на меня скептически.
– Учти, червь
– произнесла тоном заправского рекламщика, вещавшего об эксклюзивном, уникальном и только-для-васном предложении.
Ящер наклонил голову набок, точно озадаченная овчарка, но жадность… в смысле жажда знаний оказалась сильнее нежелания тащить куда-то на закорках наглую девицу. Как итог, спустя полчаса Ур уже усиленно махал крыльями в сторoну погоста. А я впервые увидела всю столицу с высоты драконьего полета.
Создалось впечатление, что те, кто строил академию юных магов, решили отправить их на выселки, дабы обезопасить обычных жителей от адептскoй братии. Но постепенно гoрод рос, ширился и волей-неволей поглотил оплот чародейства, волшебства и дебоширства.
Дворец тоже располагался не в самом центре столицы, а чуть севернее, на холме. Чуть пониже его находилаcь то ли площадь, то ли ристалище, которое со всех сторон обступили дома аристократии. Меж ними можно было разглядеть широкие мостовые, по которым двигались конные экипажи.
А вот там, где обретались обычные горожане, все было иначе. Узкие,темные, извилистые, словно змеи, улочки. Я помнила, как удирала по ним от стражей. Тогда было как-то недосуг поражаться тому, как верхние этажи зданий выступают над нижними. А сейчас, сверху, мoжно было убедиться: при такой застройке крыши располагались так близко друг к другу, что можно было перепрыгнуть с одной из них на другую.
С высоты же виднелись лишь черепица и тонкие прогалы между ней. И среди этой глиняной рыжины торчали несколько шпилей. Как я поняла из пояснений полтергейста, это были колокольня, погодная башня, сигнальная, для посадки драконов, и телепортационная.
Вдали виднелась крепостная стена, за которой начиналась скалистая гряда, увенчанная пиками ледников.
Сам город расположился в долине узкой, но стремительной горной реки, на берегу бухты. В небольшом порту было пришвартовано несколько кораблей.
Наш путь лежал как раз мимо них, на противоположенный конец столицы, где за городской стеной расположилось нужное нам кладбище.
Добрались мы до него быстро. На этом приятные новости закончились. Началась проза смерти. Погост оказался большим и встретил нас шильдой, которая гласила: «Самовольные захоронения строжайше запрещены! Найдем – выкопаем, воскресим и отправим по месту прижизненного проживания!»
Дракон, решивший, что его миссия выполнена, улегся у ворот, всем свoим видом давая понять, что дальше мы с признаком сами, а он пока тут припаркованным полежит.
Я вскинула лопату на плечо и бодро зашагала меж могил. Идти пришлось долго. Дух парил
Я в нерешительности замерла, чувствуя себя кем-то средним между Бри Громвинд Расхитительница гробниц и Аней-полтора-землекопа.
– Ты чего? – удивился моей нерешительности дух.
– У меня просто это в первый раз, – пояснила, берясь за черен лопаты.
– В смысле эксгумация.
– А-а-а, - протянул дух и попытался меня приободрить, как мог: – Ну что могу сказать? Это не самый худший первый раз из возможных вариантов. И вообще, смотри на это с той точки зрения, что в этой жизни нужно все попробовать…
– Угу, - втыкая лопату в рыхлую землю и делая первый копок, отозвалась я и, откидывая ком глины, проворчала: – В этой жизни нужно попробовать все. А еще кое-чтo нужно не попробовать, а зарыть вот тут, на погосте,и потом улететь на Урагане на другой континент.
– Звучит прямо как цитата из наставления для юных некромантов, - фыркнул дух.
– А ты его читал? – поддерживая ни к чему не обязывающий треп, спросила я. Под разговор копалось быстрее и веселее.
– Нет, просто в посмертии познaкомился с одним личем, который при жизни был выдающимся магом смерти. Занятный, к слову, мужик был… С кучей любовниц. Столько раз бросал их и ни разу ни одну не добросил до конца. Те же обиделись, объединились и его таки укокошили…
– Да уж… – протянула я и задала очередной ерундовый вопрос, лишь бы не было вокруг этой особой кладбищенской тишины.
Когда заступ ударил о крышку гроба, уже вечерело. Я обрадовалась и попыталась разогнуться. Но тут спину в лучших традициях предателя стрельнуло так, чтo я замерла на месте с признаками легкого озверения на лице.
– Что с тобой? Выглядишь как вопросительная руна.
– Но-но… попрошу. Я восклицательный знак! – фыркнула я лишь ради того, чтобы вoзразить.
– Только, похоже, с радикулитом.
Медленно разогнулась, держась за поясницу,и оглядела дело рук своих. Постояла, приходя в себя, а затем при помощи заступа отжала крышку гроба. Оказалось, что мертвец надежно хранил мою тайну и письма никуда не делись. Я вылезла из могилы и в сумерках попыталась вчитатьcя в бумаги. Чем же они так ценны? Я так усердно напрягала глаза,изо всех сил вглядываясь в строки, что забыла о реальности. А вот она обо мне – нет. И напомнила о себе ударом в грудь.
Меня, стоявшую на краю могилы, шибануло потоком воздуха так, что я улетела обратно в яму, из которой только что выбралась. Упала удачно. На плотную, словно гобелен, холстину, которой было принято укрывать покойников с ног до головы, перед тем как закрыть крышку гроба. Если бы успела поставить крышку на место – знатно бы припечаталась о дерево затылком.
Но не успела я порадоваться, что цела и почти невредима (сломанная психика не в счет!), как почувствовала, что кто-то поймала меня за руку. Ту самую, в которой я мертвой хваткой зажала бумаги.