Зло торжествует
Шрифт:
Смелый ход. Койот. Отчаянный риск, но я питаю уважение к тем, кто на него способен. Пусть наша игра закончится вничью. Я заберу свою добычу и немедленно вас покину.
Я отрицательно покачал головой. Я не мог допустить, чтобы она ушла от меня, и поэтому решил запереть своей волей это измерение. Мне казалось, что аспект синтезатора должен быть близок к аспекту строителя, и скорее всего мне удастся заковать этот мир в броню. Я мысленно представил себе, как заключаю его в непроницаемую оболочку.
Новое солнце, черное солнце, появилось на небе и затмило старое. Чернота растеклась от него по небесному своду, подобно чернильному облаку, расползающемуся в воде. Температура
– Ты не можешь! – вскричала она.
– Еще как могу. – Я впился взглядом в лицо Нэтч и в одно мгновение пробил внешнюю оболочку. Я проник взглядом в ее глаза и по оптическим нервам достиг мозга. Я начал проталкиваться дальше, сужая свой фокус и проникая все глубже, на клеточный уровень. Я вошел в ее клетки и сжимался до тех пор, пока митохондрия, плавающая в протоплазме, не стала казаться мне дирижаблем. Но и на этом я не остановился, а продолжал сокращаться в размерах, пока ДНК из спутанного мотка пряжи не превратилась в переплетение всех дорог мира.
Я расщепился миллион миллиардов раз и распространился по ее телу, словно бацилла. Я двигался быстрее пучка нейтронов и производил еще меньше разрушений. Я опять превратился в охотника и делал то, чего Скрипичник всегда от меня требовал: искал свою неуловимую добычу в самых неожиданных местах.
Я нашел Императрицу. Она съежилась в глубине клеток, рассеянных по всему телу Нэтч. Я сосредоточил свои силы, окружил частички Императрицы и погнал ее перед собой. Я чувствовал ее страх, но не хотел его впитывать, потому что боялся заразиться им или отвлечься от главного дела.
Императрица, как и Скрипичник, чувствовала себя вольготнее, действуя чужими руками, и избегала прямых столкновений. Она обладала могуществом и могла бы меня уничтожить, но предпочитала бежать, надеясь ускользнуть от меня при помощи хитрости. Она не подозревала, что оставляет за собой след, который я не упущу, как бы она ни старалась его замаскировать. От нее несло смертью, и я знал, что обязан ее преследовать, потому что она и в самом деле была моей.
В последней попытке улизнуть от меня она нырнула в бриллиант, который держала Нэтч. Я промчался мимо нее и вернулся в собственное тело, прочитав ее намерение создать из алмазов воина, подобного обсидиановому воину Пигмалиона. Ее план оформился, и она лишь на мгновение замешкалась, размышляя, как высвободить его из алмазной горы, но в это мгновение я ее поймал.
Я вырвал бриллиант из руки Нэтч и поднял перед собой, крепко зажав его в левой руке. Я всмотрелся в камень, пытаясь увидеть, приняла ли она в нем какой-нибудь образ, но не увидел ничего. Без раздумий, без сожаления я стиснул кулак и отнял у нее жизнь.
Открыв ладонь, я ссыпал алмазную крошку на землю и поискал в ней хоть какие-то следы Императрицы, но почувствовал только ее смерть.
Я впитал ее в себя и позволил себе согреться ее теплом. Я победил. Я уничтожил ее. Я стал Темным Властелином, принял могущество Темного Властелина, но избежал их пороков. Я убил Императрицу Алмазов и знал, что покончил с самой серьезной опасностью, когда-либо угрожавшей Земле.
Я слышал вокруг себя радостные крики друзей, но что-то привлекло мое внимание к Нэтч.
Еще раз я вторгся в нее и съежился до таких размеров, что двойная спираль ее ДНК нависла надо мной, словно Млечный Путь в прозрачном чистом небе. Я дивился ее поразительной простоте. Всего четыре нуклеотида, сцепляясь в длинные цепочки, составляли всю информацию о том, чем была Нэтч и чем она когда-либо
Я устремил свое сознание дальше, следуя извилистым путем вдоль хромосомы. Молекулы аденина соединялись с тимином, гуанина – с цитозином, складываясь в бесконечные повторяющиеся узоры. Двигаясь дальше, я понял, что парю вдоль хромосомы 11. Я знал, что она состоит из генов, без которых не может существовать ни одно человеческое создание. Тут я почти безотчетно замедлил движение и стал разглядывать простирающиеся подо мной 1720 основных пар, составляющих ген, который отвечал за производство бета-глобулина – одного из четырех белков, входящих в состав гемоглобина. Благодаря ему красные кровяные шарики разносили кислород из легких по всему организму.
Изучая цепочку, я понял, насколько она важна. Любые изменения, любые нарушения в ее коде окажутся роковыми, если распространятся по всем клеткам тела. Если я заменю одну пару тимин-аденин на пару цитозин-гуанин, клетка наполовину перенастроится на производство гемоглобина-М. А если я сделаю такую же замену на том же участке второго экземпляра хромосомы 11, дефектную форму бета-глобулина начнет производить и эта клетка, и те клетки, которые возникнут в результате ее деления.
А если я проделаю такую операцию со всеми клетками тела Нэтч, она заболеет "черным зевом" и умрет. Если же произвести такую замену только в яйцеклетке, а потом в половых клетках Бата или другого партнера, которого она выберет, у них родится" ребенок со смертельным недугом.
Нэтч оплачет умершего младенца, а потом захочет родить другого, и его тоже унесет смерть.
И я вдруг понял, что хочу произвести такую замену.
И понял, что стоит за этим открытием.
"Это только начало", – сказал мне Скрипичник, умирая. Он не сожалел о своем уходе, он встретил смерть, источая самодовольство, от которого меня пробрал холод. Давным-давно он поклялся, что не повторит ошибки, которую допустил с Пигмалионом. Он лишил меня возможности принять могущество Темного Властелина без его одобрения.
Теперь я знал, почему он не противился смерти и почему мне удалось помешать Императрице сбежать из этого измерения. Я не был ни синтезатором, ни конструктором. Этот мир потерял Темного Властелина, который определил его законы и свойства. Гибель Пигмалиона придала его протоизмерению тот же аспект, которым наградил меня Скрипичник.
Смерть.
Скрипичник решил не допустить, чтобы его провели и предали еще раз. Он сформировал из меня безжалостного охотника, неотступно преследующего врагов своего господина, но не ограничился этим. Он сделал из меня бомбу замедленного действия. Он дал мне аспект, который заставлял меня жаждать смерти других. Меня влекло желание нести смерть; я черпал из нее свою силу. А так как смерть неизбежно приходит ко всем тварям, любое живое существо рано или поздно станет пищей, укрепляющей мое могущество.
Теперь, когда я принял власть Темного Властелина и вкусил смерти, ход моих действий предопределен. Мое дело – нести смерть и наслаждаться ею. Я уничтожу всех врагов Скрипичника, потому что смерть сильных мира сего будет для меня гораздо слаще и принесет мне гораздо больше могущества, чем смерть обычного существа.
Но, когда других Темных Властелинов не останется, я не смогу остановиться. Я буду кочевать из измерения в измерение, оставляя после себя пустые, лишенные жизни миры.
И это будет продолжаться до тех пор, пока не останется ничего, что можно было бы убить, и тогда я пожру самого себя. Скрипичник, мой создатель и повелитель, в конечном счете одержит победу над всеми, и даже надо мной, человеком, убившим его.