Зло торжествует
Шрифт:
НЕТ! Мысленный крик ужаса пробрал меня до глубины души и внушил почти жалость к маленькому человечку, парящему надо мной. На мгновение – страшное, болезненное, кровоточащее мгновение – Пигмалион вспомнил, что значит быть человеком в присутствии одного из самых могущественных Темных Властелинов во Вселенной. Это воспоминание нарушило его сосредоточенность, и в то же мгновение верхний сегмент сферы отвалился, словно верхушка черепа под пилой патологоанатома.
Скрипичник, похожий на разъяренного паука, протиснулся в измерение Пигмалиона. Он приземлился в круг межпространственных врат и вызвал землетрясение. Почва
Воины Пигмалиона поднялись и атаковали Скрипичника. Они карабкались по его ногам, словно по внешним стенам небоскреба. Темный Властелин, едва ли сознававший, что подвергся нападению, потряс нижними конечностями, как кошка, намочившая лапку; воины Пигмалиона разлетелись в разные стороны и погибли, врезавшись в здания, которые недавно были их жилищами.
Когда я увидел воинов на желто-зеленом экзоскелете Скрипичника, они показались мне тлей на фоне стебля розы. Хотя я уже дважды видел своего бывшего господина – один раз в Фениксе, когда он пытался войти в межпространственные врата, другой раз – в измерении, где он дал нам Вету, – у меня никогда не было эталона, чтобы представить себе его истинные размеры. Он сбил в Фениксе вертолет, но так и не протиснулся в город весь целиком. Теперь я обнаружил, что приуменьшал в воображении его размеры. Каждая его нога была способна раздавить небольшой жилой квартал, а в лежачем положении он запросто мог бы служить мостом через двухмильную брешь, отделяющую Центр от башни "Лорики".
Каждым своим шагом сотрясая маленький мир, Скрипичник подошел к границе межпространственных врат и переступил ее.
– Ты преуз-з-зпел, моя забава. Я пришел.
Я поднялся на ноги и задрал голову, чтобы увидеть его всего. При этом я едва не вывихнул себе шею.
– Твоя очередь.
Огромный Темный Властелин вытянул переднюю конечность, выдвинул ее, словно телескоп, вперед и раскрыл трехпалую ладонь. Пигмалион по сравнению с ним выглядел мошкой, не больше комара, и оказался таким же вертким. Он взметнулся вверх и проскользнул у Скрипичника между пальцами, которые сомкнулись с громовым хлопком.
Скрипичник щелкнул жвалами и, повернув голову, проследил взглядом за убегающим к черному городу Пигмалионом. Гигантская туша развернулась быстро и невероятно грациозно для своей массы, потом поднялась на две задние ноги и с силой грохнула по земле передней парой.
Здания в городе задрожали и начали рушиться, словно карточные домики. Плита падала за плитой, крыши рушились по всему городу. Пыль, поднявшаяся в воздух, закружилась в водовороте:, когда сейсмическая волна смела город с поверхности земли. Дома падали, словно сложенные из Костяшек домино, и тут же покрывались толстым черным слоем пыли.
Скрипичник ринулся к городу, и тут я заметил, как что-то шевелится в пыли. Оно на глазах выросло ввысь и вширь и ударило черной стеклянной конечностью Скрипичника в торс. Удар пришелся высоко и оказался достаточно сильным, чтобы Скрипичник качнулся назад. Он споткнулся, и две его задние ноги подогнулись, словно ноги пораженного ударом боксера. Его брюхо коснулось земли, и на миг он оказался беззащитным.
Несмотря на все свое могущество, Скрипичник никоим образом не был неуязвимым, особенно
Пигмалион знал это, его особенности и специфические законы; это дало ему преимущество, благодаря которому он мог избавиться от Скрипичника. Стремительный, точный, решительный удар мог бы принести Пигмалиону победу.
Однако человеческая природа Пигмалиона оказалась его слабым местом. Не поддайся Пигмалион тщеславию, он уничтожил бы своего бывшего господина. Но он не сумел устоять против искушения устроить сценический эффект и, создавая свое оружие, позаботился, чтобы оно возникло из черного облака пыли, окутывающего руины его столицы. Подобным же образом Пигмалион не смог отказаться от возможности насладиться зрелищем унижения и мучений своего бывшего хозяина, побежденного в битве.
Оружие, которое он создал, действительно было великолепным и отлично годилось для его цели.
Используя обломки обсидиана, оставшиеся от его. города, Пигмалион создал еще одного гомункулуса.
У этого колосса была фигура Мики, а его величина соотносилась с размерами Скрипичника, как величина Мики с размерами лошади. Воин из жидкого стекла принял боевую стойку и двинулся вперед легким, как перышко, танцующим шагом, словно издеваясь над упавшим противником.
Я включил рацию.
– Мистер Йонек, два снаряда по каменному человеку.
Статуя Мики выбросила ногу вперед, и Скрипичник получил тяжелый удар в верхнее левое плечо. Каменная ступня пробила экзоскелет и вогнала осколки панциря в плоть Темного Властелина. Цикадоподобное жужжание боли наполнило протоизмерение, и башня задрожала, словно камертон. Из раны на статую хлынул поток черной крови, но не оставил на ней даже следа.
Два реактивных снаряда прочертили небо огненными языками. Они ударили меньше чем В двух метрах друг от друга с разницей в две секунды. По первоначальному замыслу конструкторов «Апачи» должна была стать смертоносной противотанковой военной машиной, поэтому зрелище его атаки на живое каменное существо получилось очень эффектным. Фугасные боеголовки пробили два глубоких кратера в широкой груди статуи, расплескав во все стороны острые осколки обсидиана.
Но еще больший урон созданию нанесли две ударные волны, мгновенно распространившиеся до кристаллической решетке обсидиана. В том месте, где их фронты столкнулись, образовалась гигантская трещина. Статуя зашаталась, и мне показалось, что она вот-вот рухнет, но гигант оправился от удара и занес кулак над Скрипичником.
Но Скрипичник опередил противника. Он нанес сильный удар и пронзил правой верхней конечностью грудь статуи. Его пальцы сомкнулись в узловатый кулак, но, казалось, сам удар причинил меньше вреда, чем гнев, который Скрипичник сосредоточил на статуе. Послышался резкий хруст, кулак отклонился, потом снова обрушился на статую.
Колосс разлетелся, словно автомобильное стекло под ударом молотка. Большие и маленькие Осколки хлынули на землю дождем. Скрипичник тяжело поднялся на ноги и ринулся вперед. Три неповрежденные передние конечности зарылись в обломки, как собачьи лапы в мусорную кучу, потом я услышал ликующее жужжание и ужасный отчаянный крик.
Выдернув Пигмалиона из-под обломков гигантского воина, Скрипичник повернулся к нам. Я услышал звук, идущий от сведенных вместе пальцев поднятой руки Скрипичника.