Злобныи? король
Шрифт:
София была совершенно неподвижна. Запахи реки окутывали нас. В воздухе витало напряжение. Между нами поднималось чувство, которое я не знал, как описать.
Я сжал ладонью ее ягодицу.
— Я знаю, что ты сильная. Я знаю, что ты верна своей семье. Я знаю, что ты хорошая девочка. Но быть трудной прямо сейчас – опасно, и я знаю, что ты умнее этого.
Она дернулась, когда моя рука оставила ее задницу и спустилась вниз по бедру. То, как она лежала подо мной, создавало идеальное положение для того, чтобы разорвать колготки и погрузиться в нее. Я мог бы войти в нее на все девять дюймов прежде, чем она
Вместо этого я начал поиск. Сначала я проверил ее руки, проведя пальцами по тыльной стороне, а затем по запястьям. Кожа была гладкой и безупречной.
Мой брат спрятал маячок в руке своей одержимости, прямо там, на обратной стороне, а бедняжка Мэллори ничего не заметила, но тогда она еще не принадлежала нашему миру. София явно знала о трекере и могла выразить недовольство, если бы его захотели вживить в такое неприглядное место.
— Ты не облегчаешь себе задачу, София, – пробормотал я, опуская руки вниз по ее ногам и надавливая на кожу по мере продвижения. Маячок нельзя было вшивать куда попало; некоторые места были лучше, чем другие.
— Ты хочешь сказать, что я не облегчаю задачу тебе, – указала она. Ее лицо отвернулось от земли и темные глаза уставились на меня.
Я мрачно усмехнулся.
— Не понимаю, о чем ты. Я наслаждаюсь каждой секундой.
— Пошел ты.
Я вернул руку к ее заднице. Она как магнит притягивала меня. Черт, у нее было идеальное тело. Ее круглая попка извивалась в воздухе, и я не смог удержаться, чтобы не шлепнуть ее.
— Следи за языком, – цокнул я, просто чтобы позлить ее, и переместил руку на другую сторону.
Ее темные глаза смотрели на меня, обещая убийство. Моя рука с силой опустилась на вторую ягодицу, окрашивая ее кожу в розовый цвет, заметный даже через колготки.
— Маячок?
— Не понимаю, о чем ты.
— Неправильный ответ. – Я подкрепил свои слова новыми шлепками. — Отпечаток моей руки на твоей коже выглядит довольно красным.
— Гори в аду.
Она пыхтела, как после бега, причем сильнее, чем когда убегала от меня. Интересно.
— О, я планирую, но не сейчас. Может быть, возьму тебя с собой. – Я наклонился вперед, чтобы сказать следующие слова прямо ей в ухо. — Где маячок? Не притворяйся, что не знаешь, если только тебе не нравится, что я трогаю твою задницу.
Я положил руку на округлость ее ягодиц. Ее киска была так чертовски близко, всего в нескольких сантиметрах, и я мог засунуть пальцы в нее. Я провел кончиками вверх и вниз по прикрытой трусиками расщелине.
Она дернулась, как будто я ее ущипнул. Ее ноздри снова раздулись, а в глазах появилась темная ненависть и та крошечная, почти невидимая искорка, которая всегда присутствовала, когда она смотрела на меня. Однако в ее глазах было что-то такое, чего не было до того, как я отшлепал. Любопытство.
Я почувствовал, что становлюсь твердым, несмотря на влажную джинсовую ткань, давящую на мою промежность. Сейчас было не время для этого.
— Мечтай дальше, Николай, – сказала она наконец, и
Я закончил ощупывать ее лодыжки, ничего не обнаружив.
— Я не мечтаю. Я планирую.
Заставляя себя игнорировать ее интригующую реакцию на беспомощное положение и шлепки, я перебрался через нее, опустив колени по обе стороны от ее тела. Отвел ее мокрые волосы в сторону и ощупал плечи и шею. Она напряглась, и ее плечи прижались к линии роста волос, когда я ощупал правую сторону. Джекпот.
Я наклонился и пробормотал ей в ухо.
— Не стоит делать всё таким чертовски очевидным. Из тебя получился бы ужасный шпион, или, может быть, ты просто отчаянно хочешь остаться со мной, – сказал я, проводя пальцем по крошечной твердой точке за ее правым ухом, довольный тон смягчил мои слова. — Так вот где стоит штамп владельца. Приятно знать.
— Ты все такой же неадекватный, как и тогда, когда мы встретились, – обвинила она.
Я рассмеялся.
— Ты так говоришь только потому, что в последнее время мы мало времени проводили вместе. Я намного, намного хуже, – пообещал я ей. — Держись. Сейчас будет больно. – Я поднес нож к ее коже. — Один.. два…
Я сделал неглубокий надрез на счет «два», прежде чем она успела нагнать на себя еще больше страха.
Она злобно выругалась, когда я вынул маячок и разгладил крошечный лоскут кожи.
— Ты сделала это намного сложнее, чем нужно было, – заметил я, положив руку на ее задницу. Я не мог перестать прикасаться к ней. Я хотел поглотить эту женщину – всегда хотел – но время было не на моей стороне. Мы должны были двигаться.
— Пошел ты, – пробормотала София, словно это была мантра, отгоняющая зло.
Однако против меня она не действовала.
— Может быть, позже, lastochka, если у нас будет время4. Но не волнуйся. Я не скажу дорогому папочке, что тебе нравится быть связанной и отшлепанной.
— Я тебя ненавижу, – огрызнулась она.
— Тогда быть тобой – отстой, потому что ты застряла со мной. Вставай. Мы уходим.?
Я потерял счет тому, сколько мы прошли в тот день. За пределами Трентона леса не были особенно густыми. Комплекс Де Санктисов находился в мертвой зоне, вокруг него располагались лишь небольшие городки. Трентон, расположенный к западу, был самым густонаселенным районом. Несмотря на это, мы держались вдали от цивилизации, скрываясь в густой зелени. В лесу я всегда чувствовал себя как дома, в отличие от города.
Наступила ночь, пока я тащил Софию через лес за собой. Теперь ее руки были связаны впереди, а чтобы она не закричала, если ей покажется, что в лесу ходят другие люди, я вставил ей в рот еще один кляп из мягкого хлопка, оторванного от моей футболки.
Весь последний час она была тихой.
Когда стало слишком темно, чтобы идти дальше, я повел ее вниз, в затененный переход под мостом. Дорога наверху была больше, чем те, к которым мы приближались до сих пор. София оживилась, когда увидела проезжающие высоко над нами машины. Затем заметила мою ухмылку и нахмурилась.