Злодеи поневоле
Шрифт:
— Вполне возможно, — признал Арси. — Но это же все равно карта!
— А ты что — дикобрат? — осведомилась Валери. Арси покачал курчавой головой. — Тогда эта карта нам не поможет. Вор хмыкнул и стал разглядывать карту.
— Глупости! Видишь — тут все проще некуда: вот горы, а вон — океан. Нет, я ошибся, это пустыня. Извините… Нет, это… так, запад… — Брови его начали извиваться, словно рыжие гусеницы. — Гм… Ну, мы в пропасти среди гор — это совершенно ясно.
Он поспешно сложил карту и спрятал ее в кисет с табаком.
Раздался громкий дрожащий стон: Робин с трудом поднялся на ноги, потирая затылок. Осмотрев
— Вы меня ударили!
Черная Метка кивнул. Робин решил не развивать эту тему и, вытащив свою арфу, озабоченно проверил, цела ли она.
— Который сейчас час? — поинтересовался Арси.
— Два пополудни, — ответила Кайлана.
— Шесть, — сказал Сэм. Они переглянулись.
— По солнцу — два, — уверенно заявила друидка.
— Мое ощущение времени говорит, что шесть, — возразил Сэм.
— Одним словом, самое время выбираться отсюда, — подвел итог Арси.
Места были никому не знакомые, но злодеи отыскали древнюю тропу гномов и пошли по ней, пробираясь между валунами. Кое-где надо было карабкаться, и Робину пришлось нелегко. Никто с ним не разговаривал, но если Робин и подозревал, что его разоблачили, то вида не подавал. А злодеям было не до него. Потеряв связь с Миззамиром, он стал безобиден. Его легко можно было убить, но никто не видел в этом особого смысла. Сэм счел бы бесплатное убийство нарушением профессиональных принципов, а с точки зрения Валери это было бы напрасной тратой колдовских сил. А что касается Арси — так тот вообще вряд ли бы смог убить столь жалкое и беззащитное существо. Одним словом, пока с общего молчаливого согласия Робину было позволено тащиться с ними в качестве возможного заложника или приманки.
Но узкий карниз, встреченный на пути, едва не решил проблему по-своему. Робин, который шел последним, посмотрел вниз и начал неудержимо дрожать: как и большинство кентавров, особенно коммотсов, он панически боялся высоты. Учитывая пережитый страх от падения и последствия удара металлической перчаткой по голове, неудивительно, что он потерял равновесие.
Из-под копыт у него громко посыпались мелкие камни. Обернувшись на шум, остальные успели увидеть лишь его исчезающий в пропасти хвост. От испуга кентавр даже не смог закричать, только отчаянно перебирал копытами и наконец зацепился за крохотный уступ всего в нескольких дюймах от отвесного края обрыва.
— Ну вот, вопрос со шпионом решился, — негромко фыркнул Арси.
— Помогите, — донесся снизу голосок Робина, очень тихий, очень испуганный и очень юный. Он уже не мог закричать, забиться, потерять сознание: он был скован тем парализующим страхом, который заставляет кролика сидеть и ждать, когда змея проглотит его.
Валери улыбнулась, но Робин, к счастью, не видел этой улыбки.
— Ну, кентавр, похоже, твой приятель Миззамир теперь тебе не поможет? — промурлыкала она.
Озорной ветерок сорвал с головы кентавра потрепанную шляпу с пером и, закрутив, швырнул ее в пропасть.
— Мы его подтолкнем слегка, или пусть сам упадет, когда ноги устанут? — спросил Арси, покосившись на Сэма.
Убийца отвел взгляд. Ему пришлось не раз повидать смерть. Он не любил ее, но и не ненавидел. Он относился
Небольшая доза снотворного — и менестрель полетит вниз, не видя пропасти, он умрет, не просыпаясь. Сэм оглянулся на Кайлану. Та стояла в стороне, не глядя ни на кентавра, ни на остальных. О чем она думает? Судя по ее отношению к злу и добру, другого от злодеев она и не ждет, но, ощущая огромное неравновесие, не станет мешать смерти кентавра. И все же — что она чувствует в глубине души? Зеленые глаза и суровое лицо не выдавали никаких мыслей и чувств.
— Помогите.
В голосе Робина не было ни надежды, ни даже мольбы: просто это было единственное слово, которое он мог сейчас произнести.
— Жаль, — заметила Валери, — что бифштекса мы так и не увидим.
Она явно наслаждалась происходящим. Сэм едва заметно покачал головой. Сколько горечи должно накопиться в душе, чтобы так относится к смерти… с другой стороны, ведь она принадлежит Тьме. Впрочем, как и все они — даже Кайлана, раз действует заодно с ними. Он вложил в трубку иглу, поднял ее, прицелился… И был остановлен рукой, которая легла ему на плечо. Вернее, железной перчаткой. Сэм опустил трубку и вопросительно посмотрел на темное забрало.
Рыцарь отрицательно покачал головой, а потом извлек из заплечной сумки, которую дала ему Кайлана, веревку и вручил ее Сэму.
— Что? — спросил Сэм. Рыцарь указал на кентавра, сделал рукой жест, словно поднимал что-то, а потом ткнул пальцем в Сэма. Теперь уже Сэм покачал головой. Остальные, казалось, не замечают этого безмолвного разговора.
— Спасти его? Нет. Он — доносчик. Он — обуза. И потом — это не моя специальность.
— Помогите, — произнес Робин еще тише.
Тогда Черная Метка запустил пальцы в сгиб перчатки у запястья и, вытащив оттуда крошечный черный мешочек, протянул его Сэму. Убийца с озадаченным видом взял его, открыл — и от изумления у него перехватило дыхание.
На ладони у него горел идеальной формы камень — круглый, чуть побольше вишневой косточки. Он был прозрачный, но обладал сиянием, совсем непохожим на нечто столь обыденное, как блеск бриллианта. Камень вобрал в себя цвет волос, глаз и одежды Сэма, и в его глубине замерцали черные, зеленовато-коричневые и золотые вспышки. Сэм никогда не видел такого камня, но по легендам и слухам знал, что это такое. Кожу на ладони слегка покалывало.
Он посмотрел на безмолвную фигуру рыцаря, благоговейно убрал камень в мешочек, спрятал его во внутренний карман, перекинул веревку через плечо и улыбнулся:
— Ну, Черная Метка, так уж случилось, что цена одноразового поручения, которое идет вразрез с моей основной профессией, это один, прописью «один», Сердцекамень.
Он шагнул к краю тропы и отодвинул в сторону Арси.
— Посторонись, приятель. Меня наняли доставить кентавра в безопасное место, — весело объяснил он, глядя вниз.
Уступ, на котором держался кентавр, начал уже осыпаться. Дополнительного веса он скорее всего не выдержит. Значит, надо подобраться сбоку.
— Тебя наняли? — прошипела Валери. — Это кто же?