Злодеи поневоле

Форвард Ив

Робин, вздохнув, вынул арфу и начал ее настраивать.

— Пока не очень много, — грустно сказал он. — У нас так мало свободного времени…

— Да, — с улыбкой отозвался Сэм. — Особенно у тех, кто спит, покуда другие заняты.

Робин покраснел и обиженно задергал ушами.

— Только потому, что я не жажду крови и насилия… — сердито начал он.

Сэм замахал рукой:

— Не надо оправдываться, Робин. Я понимаю. Ты еще очень юн, если я хоть немного понимаю в кентаврах. Сыграй песню — любую, — только не разбуди остальных.

Сэм устроился поудобнее и снова взял в руки венок. Робин в молчании настроил арфу. Глядя

на ловкие пальцы Сэма, он пробежал по струнам и запел старую песню:

Снова летние цветы зимний снег занес порошей.Ветер говорит о том, что давно осталось в прошлом.Может быть, лишь на заре детства были мы свободны,Нынче пешками в игре движемся от года к году.

Он замолчал, пытаясь вспомнить следующую строку. Как же там? Мы… кружимся… Его пальцы продолжали наигрывать мелодию, и он с изумлением услышал, как песню подхватил другой голос.

Мы кружимся и летим, стали мы игрушкой рокаИ не знаем ни пути, ни отпущенного срока…Что теперь для нас война, преступления, обиды?Смерть поможет лишь забыть то, что было пережито.

Мягкий и чистый голос Сэма придавал напеву горечь, и древние слова звучали неожиданно щемяще. Робин молчал и продолжал играть. И когда голос Сэма затих, следующую строфу начал прекрасный голос, услышав который и убийца, и менестрель вздрогнули. Кайлана сидела, стиснув в руках свой посох и закрыв глаза. Ее голос был непохож на обычный, в нем звучала древняя магия и музыка, давно ушедшая из этого мира.

Мы всего лишь огоньки, что на море бросит солнце,И себя переменить никому не удается.Лишь героям и богам краткий миг дан озаренья —Но когда уйдут в ничто, будет ждать и их забвенье.

Кайлана допела песню и открыла глаза. Ее голос вновь стал нормальным.

— Вот, менестрель, — тихо сказала она, — приблизительно так пели барды в незапамятные времена. Они ушли тем же путем, что и мои предки.

— Барды? — переспросил Робин. — Так кто же все-таки такие…

— Потом, кентавр. Советую тебе все же поспать. Я сменю тебя через час, убийца, — добавила она, обращаясь к Сэму.

Робин кивнул, поскольку действительно очень устал. Вздохнув, он убрал арфу, поискал местечко помягче и поудобнее привалился к склону.

Проснувшись через час, Кайлана вздрогнула, почувствовав что-то у себя на волосах. Она тряхнула головой, и ей на колени упал венок. Друидка строго посмотрела на Сэма, который, лежа чуть поодаль, внимательно наблюдал за ней. Из-за жары он снял куртку, и черная рубашка его распахнулась, обнажив мускулистую грудь, покрытую бесчисленными шрамами. На левом плече виднелась родинка, напоминавшая формой звезду.

— Твое дежурство, кажется, — тихо сказал он. Кайлана взяла венок в руки.

— Да. Хорошее

плетение, кстати. Красивый.

Про себя она поразилась, как это убийце удалось собрать такое количество редких цветов. Среди них были даже… Впрочем, вслух она ничего не сказала, но прикрепила венок к поясу.

— Спасибо, — откликнулся мягкий голос. — Только все же не такой красивый, как ты.

Лицо Кайланы превратилось в камень. Она решала. Повод ли это, чтобы еще раз ударить его? Или всего лишь невинный комплимент, о котором он уже пожалел? С интерпретацией человеческих мотивов у нее всегда было неважно… В конце концов она решила не подавать виду и, встав, отряхнула одежду.

— Постарайся получше выспаться, убийца. Впереди у нас долгий путь.

Сэм вздохнул и потянулся, сразу став похожим на гладкого черного кота.

— Это точно. Когда надоест, разбуди Арси. Он у нас любитель всяких там приключений.

Убийца повернулся на бок и быстро заснул. Кайлана дежурила — и размышляла.

Наконец она разбудила Арси. Бариганец выглянул из-под шляпы, потом встал и, заметив венок на поясе у Кайланы, качнул его рукой.

— Ого! А это еще что такое?

Кайлана села.

— Это венок, который сплел Сэм, — объяснила она. Воришка посмотрел на венок, потом на Кайлану — и радостно заулыбался.

— Да что ты говоришь?! А я, осел, сразу-то не догадался! В Бисторте ведь только и говорили о том, какие у него ловкие руки! — Раздался глухой удар, и Арси, вскрикнув, потер спину, куда угодил метко брошенный комок земли. Сэм проснулся и негодующе смотрел на вора. — Вот он — человек, не знающий промаха! Об этом у нас тоже без конца болтали. А симпатичные цветики-цветочки, правда, Сэм? Ох! — снова вскрикнул он и, хохоча, нырнул за Кайлану, прячась от целого града комьев. Сэм прекратил обстрел и, наградив бариганца еще одним возмущенным взглядом, снова улегся, отвернувшись от них. Кайлана озадаченно покачала головой.

— Тебе дежурить, Арси, — сообщила она бариганцу.

— Угу, ладно… До вечера, стало быть, — отозвался он, все еще улыбаясь.

В сумерках злодеи наскоро позавтракали и принялись рассматривать записи Валери.

Иди туда, куда указан путьСлезами Мейлы. Взять не позабудьС собой отвагу. Захлестнет волнойТебя Судьба — но будь самим собой.

— Эти проклятые загадки хуже самих Испытаний! — пожаловался Арси, почесывая затылок.

— В этой дикой стране очень мало ориентиров, — заметила Кайлана. — А в стихах каждый раз имеются в виду вполне определенные вехи — географические либо исторические…

— Значит, тут должно говориться об историческом событии? — предположил Сэм. — Боюсь, я плохо знаю историю…

— Ну, для этого у нас есть менестрель, — сказала Валери, злобно улыбаясь. — Пора нашему четвероногому спутнику оправдывать свое присутствие.

— Я… э-э… — замялся Робин, лихорадочно пытаясь сообразить, как быть. Он еще не успел сделать очередной доклад Миззамиру — и, честно говоря, боялся докладывать. Вероятно, Первый маг очень расстроен тем, чту злодеи натворили в его собственном доме… А теперь выяснялось, что он должен опять им помогать, чтобы сохранить себе авторитет — а может быть, и саму жизнь.