Злодей моего романа: 2. Кощей и Александра Бессмертная

Красовская Марианна

Илья с Елизаветой сбежали, а Бессмертный провел рукой по столу, усмехнувшись. Вспомнил.

… смахнул всё со стола на пол, не обращая внимания на грохот и звон. Усадил на стол Александру.

Она смотрела на него широко раскрытыми, изумленными глазами. Раздвинул ее колени, запустил руки под юбку. Погладил бедра, по внутренней стороне ноги добравшись до трусиков. Замер на мгновение. Отодвинул в сторону ткань, проник пальцами в сосредоточение ее женственности.

Сашка

закусила губу, не желая издавать звуков. Погладил ее, едва коснувшись чувствительного местечка, ощутил движение бедер навстречу пальцам.

— Моя! — прошептал Бессмертный.

— Фиг тебе, — усмехнулась Сашка. — Это ты мой.

Принялась расстегивать его рубашку. Он ведь специально стал рубашки носить, чтобы она их расстегивала. Рубашки гораздо эротичнее футболок.

Расстегнула, провела ногтями по груди, оставляя белые следы, скользнула к застежке джинсов.

Запустила руку, обхватила уже готовый к самым активным действиям орган, пробежалась по его длине пальцами, сжала, погладив подушечкой большого пальца.

— Нет, так не пойдет, — выдохнул Кощей ей в губы. — Что ты со мной делаешь, милая?

— То же, что и ты со мной, — между поцелуями отвечала Сашка. — Свожу с ума.

Действительно, сводит с ума.

Кощей, как мальчишка, заводился от одного ее прикосновения, от запаха, от вида ее ног. Вот и сейчас, не в силах сдерживаться, жадно целовал, закинул ее руки себе на шею и приспустил джинсы.

— Сашка, Сашка, Сашка… — шептал он, сминая в руках ее попку, насаживая ее на себя. — С ума от тебя схожу, Сашка…

Сашка, Сашка, Сашка. Скоро приеду. Еще чуть-чуть потерпи.

18

Александра стояла на утесе, куда ее отправила Хозяйка "дышать воздухом". В горах вообще холодно, а в ноябре особенно. Ветер еще цепляется к волосам, задирает юбки, хлопает полами плаща. Девушке казалось, что за два прошедших месяца она повзрослела на несколько лет.

Рядом с Дарьей невозможно остаться прежней. Холодная как мрамор, яркая, как изумруд, мудрая, как змея Дарья отнеслась к Сашке настолько заботливо и нежно, что девушке казалось — такой была бы ее мать. Сашка рядом с ней то ли успокаивалась, то ли каменела.

А здесь, в горах, на бесконечном просторе, в окружении горных хребтов, Александра всей душой наслаждалась свободой и упивалась отчаянием. Горы не давили на неё. Наоборот, Александре казалось, что горы — абсолютно естественный мир, зеленый, огненно-красный, серый. Весь мир вздыбился, земную плоть кто-то сморщил огромными пальцами, раскидал по склонам кривые сосны, рыжие лиственницы, серый кустарник и зеленые валуны.

Дарья одевала Сашку будто куклу в яркие расписные наряды. Такие, наверное,

принцессы в средние века носили. Тяжелый бархат и шерсть, расшитые камнями, украшенные мехом, длинные присборенные рукава. Платья в пол Сашке нравились, они заставляли ощущать себя женщиной, красивой, яркой, взрослой, и, пожалуй, сексуальной. Гномы смотрели на нее, невысокую, гибкую, тонкую, с восхищением. Она словно была их подобием, не возвышаясь над ними, не смотря свысока, но в то же время казалась фарфоровой статуэткой среди глиняных кружек. Сашкины гладкие почти белые волосы вызывали восторг и жгучую зависть у гномок. Они чуть не дрались за право заплетать ей косы. Но здесь, на свободе, девушка всегда расплетала волосы, выпускала их, аынимала все шпильки. Подбитый мехом плащ с широкими рукавами и капюшоном немного защищал ее от ветра.

Ветер здесь был другой, не как внизу. Такой же колючий, такой же мощный, с таким же запахом сосен, но более яркий, свежий.

Ветер был ее друг, он смахивал со щек слезы, трепал волосы, наполнял грудь. Хотелось раскинуть руки, шагнуть вниз и полететь. Порой Сашка едва сдерживалась от такого порыва.

Потерла ледяные руки, потопала озябшими ногами. Пора обратно. В самом деле, заболеть не хотелось. Сами по себе руки легли на живот. Девушка прислушалась к себе. Да беременна ли она? Позывы к тошноте и странные вкусовые желания прошли, живот если и увеличился, то только от сала. Никаких больше признаков Сашка не находила. Если бы не снимок узи, она бы уже разуверилась в своем положении.

В животе что-то шевельнулось, толкнулось в ладонь — еле заметно, совсем чуть-чуть. От неожиданности Александра чуть не оступилась. Из-под ног посыпались мелкие камушки.

На лице появилась неуверенная улыбка. Дочка! У нее будет дочка! Маленькая девочка с темными волосами…

Еще немного, и Кощей обязательно придет. А не придет — и черт с ним. Теперь Сашке есть кого любить.

Развернулась, плотнее запахнула плащ, широкими шагами, путаясь в подоле теплого бархатного платья, пошла обратно внутрь горы.

Сегодня ее ждала Дарья.

Приподняв безупречные брови, она оглядела с ног до головы Александру, взяла в ладони ее ледяные руки.

— Закажу тебе перчатки, — сказала она. — Пойдем, я велела принести чай.

Да, горячий чай с лимоном и горным терпким, чуть горьковатым медом — это то, что сейчас Александра хотела больше всего на свете.

* * *

Увидев, что Кощей собирается уезжать и узнав, куда, Черномор быстро собрал вещи и помчался к машине.

— Я с тобой, — сказал Черномор Бессмертному. — Я тебя одного не отпущу в таком состоянии духа.

— Иди к черту, — ответил Кощей. — Мне няньки не нужны.

— Тогда считай, что я воспользуюсь случаем и заеду в гости к любимой женщине, — пожал плечами Черномор, закидывая в машину свой баул.

— Сволочь ты, Черномор, — пробормотал Кощей. — По больному бьешь. А кто вместо тебя за порядком следить будет?

— Игната старшим оставил, — ответил Черномор, забираясь на пассажирское сиденье. — Поехали, чего ждешь?

— Какой Игнат? — возмутился Кощей. — Игнат псих, его уже с десятка снимать пора, пока парней не угробил!