Злодейский путь!.. Том 9

Моргот Эл

— О нет, конечно, нет. Не уверен, что они равнозначны. По крайней мере, существование этого тигра имеет ценность.

Магистрату Жоу потребовалось пару секунд, чтобы осознать, что именно тот сказал. Его рот распахнулся до противоестественных размеров, и помещение сотряс крик. Шен закрыл уши руками, всерьез испугавшись, что перепонки лопнут.

Выдохнув почти через минуту, призрак замолчал. Шен осторожно отнял ладони от ушей, но крик, казалось, все еще звенит в них, словно остаточное эхо.

Призрак с интересом наблюдал за его реакцией — ему понравилось, что

он смог оказать на заклинателя такое воздействие. Однако крик и для него самого не прошел бесследно и повторить подобный трюк прямо сейчас он не мог.

— Не по-мужски визжишь, — саркастично заметил Шен.

Если магистрат Жоу мог покраснеть и покрыться испариной — точно бы это сделал, но в призрачном состоянии смог лишь зарябить от негодования.

Он долго молчал, и Шен тоже не спешил начать разговор, думая обо всем, чему ему довелось стать свидетелем и о чем узнать. Наемники, привлеченные крупной суммой, установленной за убийство белого тигра. Подставное нападение тигра на Лей — только бы получить «достойный» повод убийства тигров. Дело трехлетней давности, генерал, который заслужил почет и уважение на поле боя, но погиб из-за заговора. И ради чего? Денег? Власти? Но если с теми тремя заговорщиками все понятно, откуда взялся этот человек, ставший магистратом? О смерти генерала Чи не было известно при дворе, соответственно, и официального назначения нового магистрата быть не могло.

— Откуда ты взялся здесь три года назад? Ты вообще чиновник?

Призрак магистрата Жоу оценивающе посмотрел на Шена, словно решая, что предпочтительнее: выговориться, рассказав правду хотя бы с того света, или же досадить этому заклинателю, не раскрывая карты. Очевидно, досадить ему хотелось больше.

— Если расскажешь, мы похороним твоего сына по всем традициям, — добавил Шен.

Это была достойная плата.

— Даешь слово?

Шен кивнул.

Призрак еще с полминуты пристально смотрел на него, словно взвешивая решение, и все же начал рассказ:

— Я не чиновник, я — мошенник. Годами мотаюсь… точнее, мотался из города в город, что далеко от столицы и власти здесь мало, притворяясь чиновником. Иногда удавалось неплохо нажиться. Но в Шуэй меня поймали, хотя это была отличная игра и префект оценил мои навыки по достоинству. Без ложной скромности, я талантливее многих мелких чинуш, купивших себе ранг. Префект предложил мне сыграть роль магистрата Хушуэй, место которого как раз должно было освободиться. Я собирался провернуть дельце и сбежать. Всего-то и нужно было — незаметно убить нескольких тигров и переправить префекту. Но за одним убитым тигром последовал второй и третий, а я заинтересовался рыночными ценами. Ты не представляешь, как дорого стоит одна туша. Один тигр стоит больше тысячи рабов. Я исправно посылал тигров префекту, но и себе откладывал. Я решил, что вытяну из открывшейся возможности все до последнего, а потом исчезну.

— А твой сын? Он тоже в этом участвовал? По его поведению и не скажешь, что он знал, что все это постановка.

Магистрат скорбно покачал головой.

— Нет, он не знал. Он думал, что я на самом деле чиновник

и меня назначили магистратом Хушуэй. Все это время я обманывал его до самого последнего дня.

Шен только криво усмехнулся, вместо того чтобы проникнуться горечью утраты. Может, он сочувствовал бы магистрату больше, если б не сам убил его сына. Впрочем, представив, сколько тигров погибло за три этих года, Шен быстро отмел мысли о каком бы то ни было сочувствии.

— Если у тебя был налажен рынок сбыта, что же пошло не так? Зачем было срываться и в открытую охотиться на тигров? Зачем созывать наемников? Проклятье?

— Да, проклятье! На моем теле стали появляться язвы, от которых не было никакого лечения. Может, это тигриное проклятье. Чтобы излечиться, мне самому понадобились белые тигры — их когти и усы — ценнейшие ингредиенты в редких целебных снадобьях, излечивающих любую хворь. А ловить тигров к этому времени стало куда сложнее.

Шен изогнул правую бровь.

— Позволь уточнить, тебя прокляли тигры за то, что ты ловил, убивал и продавал их на черном рынке, и поэтому, чтобы излечиться, ты стал ловить и убивать тигров еще активнее? Я прав?

Ответа ему не требовалось — это был риторический вопрос.

— Ты не думал уехать?

— Как я уеду с такой болезнью? Мне приходилось делать компрессы каждые несколько часов. Да и слишком долго я здесь пробыл — прикипел к этому месту, осел здесь. Думал, сбегу, если запахнет жареным.

— Но не успел.

— Не успел, — признал магистрат.

— Ясно. Признаться, я бы ни за что не догадался, что наглость префекта могла зайти так далеко. Неужели он не боялся, что ты банально сдашь его?

— И вот он я, рассказываю все как на духу тебе — и что? Что ты сделаешь? Для обвинения недостаточно слов призрака и шамана. У тебя нет доказательств. Нити, ведущие к префекту, обрублены с моей смертью.

— Контрольному бюро хватит моего слова.

— Даже контрольное бюро не уполномочено карать чиновников третьего ранга без суда и следствия.

Шен промолчал. Вероятно, что этот лже-магистрат был прав, но обсуждать эту тему Шен с ним был не намерен. Отвернувшись, он решил, что узнал все, что ему было интересно, и пора было прекращать его навязчивое преследование. Он задумался, как лучше его отогнать. Сходить к Муану и забрать заколку с бубенчиками? Или лучше на кухню за черным рисом? Или можно использовать какую-нибудь печать?

Пока он раздумывал, магистрат праздно поинтересовался:

— Кстати, ты чего так печешься о жизни того тигренка? Решил вырастить и продать подороже?

Шен перевел на него крайне тяжелый взгляд.

— Мысль о том, что есть люди, которые пекутся не только о материальной выгоде, никогда не приходила тебе в голову?

Лже-магистрат фыркнул и произнес издевательским голоском:

— Еще скажи, что просто любишь животных.

Шен продолжал молча буравить его взглядом, осознав, что спорить с ним очевидно бесполезно.

— Да будто я не знаю ваши заклинательские делишки! — разошелся лже-магистрат. — Первые в очереди на редкие материалы!