Зловещий маскарад
Шрифт:
– Нет. Это что за неприятная личность? Ломброзо наверняка выдвинул бы предположение о преступных наклонностях этой дамы.
– Я бы его поддержала! Знаешь, по моему убеждению, она имеет прямое отношение к смерти Кристины. Той девушки, что спрыгнула с подружкой с крыши в прошлом году. По крайней мере, именно ее я видела там, возле тел! – убежденно заявила Алена.
– Ой! Это же наша преподавательница! Морозова Татьяна! – воскликнула Маша, едва посмотрев на снимок. – Именно о ней я вам говорила!
– Так! Становится все интересней и интересней! Она успевает и преподавать, и сатанизмом увлекаться, и еще к самоубийству подталкивает! Что ж это за монстр такой в женском обличье? – пробормотал Глеб, потянувшись за телефоном.
– Постой! Не звони никуда. Нужно сначала разобраться, с кем мы имеем дело. Я уверена, что именно с ее подачи оказалась тут.
– Что ты хочешь сказать? У тебя, насколько мне известно,
– Я на сто процентов уверена, что это дело рук Морозовой! Кроме того, я знаю, что в определенных кругах ее называют Уранией.
– Урания?! – воскликнула Маша. – Я слышала о ней! У нас девочки поговаривают, что она самая сильная ведьма! Даже Аньетта перед ней слаба!
– Стоп! – остановил Машу Глеб. – А ну-ка, давай не торопясь и по порядку! Что за Аньетта? Кто такая, почему она слабее Урании? И вообще, все известные тебе имена.
Маша замялась. Помолчала немного, испуганно и робко посмотрела сначала на Алену, затем на Глеба и, пожав плечами, начала рассказ:
– В прошлом году, когда я только поступила в колледж, произошло что-то до сих пор для меня непонятное. Как-то после занятий меня вызвала к себе в лаборантскую Татьяна Ивановна. Начала расспрашивать о том, кто я и что. Тогда у меня это не вызвало никаких подозрений. Может быть, так принято. Но вскоре девушку-первокурсницу, что жила со мной в комнате, по каким-то причинам переселили. А ее место заняла Алла. Она уже закончила первый этап и готовилась поступать на второй. У нас в колледже обучение строится поэтапно. Первый дает среднее образование. Второй – высшее. Так вот, Алла достаточно успешно заканчивала первую ступень. У нас с ней произошло несколько небольших бытовых ссор, но в конце концов мы помирились и даже, кажется, сдружились. Вскоре я заметила, что старшекурсники явно опекают некоторых первокурсников. Далеко не всех. Та девочка, Ира, что изначально жила со мной, попала в натуральную опалу. Как-то раз ей устроили темную. Иришке здорово досталось, но на помощь ей так никто и не пришел. Я отвела ее в душевую и помогла смыть кровь, отстирать одежду. Алла после этого сказала, что так делать нельзя. Потому что изгоям никто не помогает. Я не поняла, в чем дело. А несколько дней спустя, снова в душевой, я невольно подслушала чей-то разговор. Разговаривали две девушки. Голосов я не узнала. Шумела вода. Да и поняла далеко не все. Они обсуждали случай с Ирой. Одна сказала, что, мол, не нужно было перечить Урании, она не прощает непослушания. Вторая возразила, что если все спускать, то Урания затащит в постель, а после выставит на посмешище. Первая рассмеялась и ответила, что Урания девочками не интересуется, а те из парней, кто ей доставит удовольствие, награждаются на занятиях. Больше я ничего не услышала. Просто потихоньку вышла и постаралась забыть. Тогда я поняла, что Уранией называют кого-то из преподавателей. Но кого именно, даже не пыталась выяснить. Позже случайно услышала, что подобные забавы со студентами устраивает еще и Аньетта. Но кто она такая, я не знаю. В общем, из всех случайных разговоров я могу сказать только одно: главный там Ллорд. Почти на одном с ним уровне – Аньетта и Урания. Еще есть Урсула, Армида, Зило и Элимас. Но я никого ни разу не видела, а если и видела, то не знаю их колдовских имен. Вообще же, вся иерархия строится от Ллорда. Все остальные подчиняются только ему. Наверное, и в посвящении главную роль играет именно он. Но еще раз повторяю, у меня были завязаны глаза, и могу сказать только, что мужчины там были. Хотя в какой-то момент мне по казалось, что ко мне прикасались и женские руки. Простите, я не стану рассказывать, что со мной делали. Слишком гадко! До сих пор не могу забыть! – Маша остановилась. – Наверное, я мало чем вам помогла. Но это все, что я могу рассказать.
– Понимаете, Маша, каждое ваше слово для нас очень важно. Сегодня должен состояться шабаш. Мы собираемся задержать всех его участников и, если получится, привлечь их к ответственности. Сразу должен предупредить, шансов, что мы вырвем заразу с корнем, мало. Попытаемся получить показания прямо на месте. Но для того чтобы было что им предъявить, понадобится ваша помощь. Вы говорили, что вас собирались принести в жертву. Что под этим подразумевается – сказать трудно. Я, разумеется, сомневаюсь, что речь идет о настоящем жертвоприношении. Но в любом случае мы вас подстрахуем. С вами ничего не случится. Гарантирую! Поэтому и прошу о помощи. Согласны ли вы отдохнуть, а незадолго до полуночи вернуться в бомбоубежище? Повторяю, это не приказ. Вообще приказывать вам я не имею права. Просто прошу помочь. Скажите, вы считаете, что те, кто надругался над вами, должны понести наказание?
– Я готова растерзать их! – почти крикнула Маша.
Глеб только кивнул в ответ. Алена настороженно
– Помни, ты отвечаешь за все! Кроме того, привези мне комбез. Я иду с вами!
– Аленушка! Это невозможно! Ты только после операции! – возразил Глеб.
– Я не буду тебе объяснять, в чем заключаются такого рода операции. Но поверь, я способна действовать не намного хуже твоих бойцов. Кроме того, моя помощь прямо там, на месте, может быть неоценимой. Я разговорю того, кого вам не удастся припугнуть! – твердо сказала Алена.
Ольга никак не могла избавиться от того необычайного, волнующего ощущения, что преследовало ее с самого рассвета. Это оказалось так ново, так восхитительно, что сердце куда-то обрывалось и вновь взлетало в неведомую высь. Счастье, новое, не испытываемое никогда раньше, переполняло ее. Безумно хотелось продолжения. Чтобы это повторялось снова и снова. Чувствовать его руки, губы. Слышать его сумасшедшие слова. Видеть сияющие восторгом и любовью глаза. Желание, чтобы он всегда был рядом, чтобы не выпускал ее руку из своей, чтобы вот так же любовался ею всю оставшуюся жизнь. Смотрел на нее и не мог наглядеться. Мир для нее неожиданно окрасился чудесными красками. Стал ярким, волнующим и безмерно красивым. Оказалось, это так упоительно – открыть для себя любовь, утонуть, раствориться в ней, наполниться ею изнутри. Впитать в себя свое естество, ее головокружительные соки. Ощутить в себе новое, незабываемое. Стонать от восторга и восхищения. Терять разум. Отдавать всю себя и принимать его…
Ольга просто рухнула в постель, еще хранящую его запах, помнящую его напор и нежность. Радость, как безумие, опять захватило ее. Повлекло в пучину нестерпимо ярких переживаний. Стоило только закрыть глаза, и появлялся он. Сильный. Мужественный. Головокружительно красивый. Такой желанный. Такой прекрасный в своем нетерпении. Как могло случиться, что раньше они не сделали этого шага? Почему понадобились долгие, невыносимые полгода? Разве нельзя было не мучить, не заставлять друг друга сомневаться? Почему они не вознеслись к этим вершинам блаженства раньше? Почему не открылись? Почему так долго таили в себе то, что уже давно связало их? Легкая нотка печали скользнула в сознании. Но и она не погасила радости, наоборот, словно необходимая приправа, только подчеркнула достоинства изысканного блюда.
Настойчивый зуммер раздражал и беспокоил, не давал мыслям выстроиться в нужном порядке. Ольга покрутила головой и открыла глаза. Боже! Уже половина второго! Она проспала полдня! Домофон продолжал тревожно звенеть. Вскочив, девушка бросилась к двери. Нажала кнопку. Спросила «Кто там?», но ответа не последовало. Ужас охватил ее. Неужели Гоша вернулся раньше и она не открыла ему? Бегом в спальню. Только оттуда можно увидеть того, кто только что набрал номер ее квартиры.
Во дворике с круглым старинным фонтаном несколько молодых мам с чадами. В еще по-весеннему редкой тени на скамеечке дремлет старик, уронив на колени газету. Гоши нигде не видно. Ольга вернулась в большую комнату. Просторный двор с другой стороны дома тоже пуст. Несколько машин замерли на стоянке. Со стороны школы движется группа вполне оформившихся старшеклассниц, что-то бурно обсуждая. Взглянув направо, девушка заметила выходящую на улицу женщину. С первого же взгляда она узнала свою коллегу, Татьяну. Что за чудеса?! Что она может делать здесь? Ведь она никогда не бывала у Ольги дома! Вдруг что-то будто кольнуло в груди. Всю ночь она с Гошей посвятила тому, чтобы докопаться до истины, и в итоге пришла к выводу, что именно Татьяна подослала тех троих подонков к ней. И вот теперь Морозова заявилась собственной персоной к ее дому. Позвонила в дверь и, убедившись, что Ольга не открывает, спокойно уходит! А ведь она так и не связалась с Глебом!
На то, чтобы отыскать, как назло, пропавший мобильник, понадобилось время. Ольга никак не могла вспомнить, где оставила его. Ни на кухонном столе, ни возле компьютера, ни на диване, ни в спальне телефона не оказалось. Трубка словно испарилась. Девушка металась по комнатам, заглядывала в самые укромные места, но все тщетно. Расстроенная, она опустилась в кресло. Позвонить Глебу, сообщить ему о сделанном ими открытии следовало уже давно. Конечно, можно связаться и по городскому телефону. Вот только номер Ольга, естественно, занесла в мобильный и не задумываясь выбросила бумажку, на которой он был записан. Как теперь связаться с Глебом, она не представляла. Вспомнить номер – задача невыполнимая! Стоп! Номер! Оля, сорвав с аппарата трубку, быстро отстучала номер своего телефона. Недолгая пауза – и… из спальни раздалась приглушенная мелодия. Мобильник оказался под подушкой, которую во сне обнимала Ольга.