Злой и коварный демон Буратино. Часть I
Шрифт:
Вот и сегодня среди вновь прибывших едва ли можно было найти хотя бы одного простачка с распахнутой нараспашку душой. Наоборот, контингент подобрался самый что ни на есть пропащий. В чем довольно скоро убедился черт-сотник, появившийся на длинной каменной платформе, объятой со всех сторон голубыми языками пламени. К тому времени черти-подмастерья успели приволочь из закромов недостающие котлы и вскипятить воду при помощи жидкой лавы, тем самым предоставив грешникам возможность принять свои первые термальные ванны.
– Все
Сотником его звали потому, что он отвечал за сотню котлов, находящихся в данном межплиточном разломе Земли, и являлся счастливым обладателем рыжей растительности, а не потому, что властитель ада назначил ему соответствующее число помощников. Будь их хоть тысяча, звание от этого не изменилось бы, так как подземная иерархия не блистала разнообразием.
– Молодцы, я обязательно сообщу о вашей расторопности руководству и, возможно, кого-то из вас ждет долгожданное повышение.
– Рады стараться! – раздались восторженные голоса. – Да здравствует преисподняя! Да славится наш бессменный лидер Люцифер, чей грозный лик призван вселять в сердца простых смертных неподдельный ужас!
– Ну, хватит заискивать перед Его Рогатым Великолепием, черти вы эдакие! Пора познакомиться с нашими новичками. Ведите меня к ним, чтобы я мог пересчитать их по головам и свериться со списком предварительной записи.
Сгрудившись возле сотника, подмастерья засеменили мелкими шажками в сторону ближайшего котла, откуда доносились истошные вопли несчастного бедолаги, имеющего неосторожность схлопотать срок уж совсем в отдаленном месте, которое закоренелые преступники не в состоянии даже себе вообразить.
– Спокойно, дружище! – поспешил внести ясность сотник. – Это все от непривычки. Уверяю, скоро ты свыкнешься, и болезненные ощущения сойдут на нет.
– Как можно свыкнуться с таким адскими муками? – продолжил вопить бедолага, высунув раскрасневшуюся физиономию из котла.
– Очень просто. Достаточно взглянуть на остальных. В отличие от тебя, они ведут себя смирно, или, если быть точнее, смиренно, стойко снося назначенное им наказание. Кстати, неплохо было бы узнать, за что ты сюда загремел?
– Перед вами, ваше стократное величие, – начал один из чертей-подмастерьев, пробежав глазами по листку бумаги, исписанному таинственными закорючками, – отступник от общепринятого уклада жизни, насаждающий повсеместно технические новшества, призванные упростить ручной труд смертных, и следовательно сократить их количество.
– Что можешь сказать в свое оправдание? – спросил бедолагу черт-сотник, тоже взглянув на листок бумаги.
– Но ведь это не является преступлением!
– Так-то оно так. Однако, прежде чем внедрять на производстве какие-либо новинки, стоит задуматься о том, куда девать освободившихся работников, поскольку из-за потери рабочих мест, им придется умереть от голода раньше времени, что влечет за собой уменьшение числа потенциальных кандидатов на звание грешника.
– О каких работниках идет речь? Я же занимался строительством пирамид.
– Вот именно. Раньше многотонные каменные блоки тягали триста с лишним рабов, а теперь, благодаря рычажному крану, изобретенному тобой, это под силу всего лишь пятидесяти рабам.
– И где здесь работники? Неужели вы имеете в виду тех безвольных тварей, чей удел влачить жалкое существование в тени наместников фараона?
– А разве рабы не люди? Лично для нас вы все едины, вплоть до цвета кожи. Скажи спасибо, что за твое прегрешение, тебе назначили срок в пятьсот лет. Будь моя воля, я бы непременно его удвоил.
– Переходим к следующему котлу? – поинтересовался черт-подмастерье, вновь скосив взгляд на листок бумаги.
– Да, переходим, – согласился черт-сотник, отвернувшись от отступника. – К нему вопросов больше нет. Пусть варится дальше.
– Теперь вашему вниманию мы готовы представить правозащитника, который защищал исключительно права богатых, даже если те были виноваты. Разумеется, за соответствующую плату.
– Я действовал в рамках закона и ни разу за них не вылез, – подал голос правозащитник, – поэтому требую повторного слушания дела с привлечением присяжных. Иначе все, что вы творите, можно смело отнести к произволу, не имеющему ничего общего с судом.
– Какая разница? – засмеялся черт-сотник, возведя руки вверх. – Закон, провозглашенный группой жалких пройдох, стоящих во главе государства, чистая фикция по сравнению со всеобщей справедливостью, установленной создателем всего сущего во вселенной, следовательно никто из нас не чинит произвол, когда подобные тебе попадают сюда. Посему считаю срок в тысячу лет достойным наказанием за твое стремление угождать богачам в ущерб малоимущим.
– Третью грешницу величают баламуткой, – произнес черт-подмастерье, отойдя от котла с правозащитником.
– О, это уже интересно! И кого же она баламутила?
– Односельчан.
– А поподробнее.
– Списала трехнедельную засуху, грозящую потерей урожая, на проделки ведьмы и обвинила в колдовстве ни в чем не повинную женщину, за что ту вскоре сожгли на костре, дабы унять гнев богов.
– Что за вздор! Людям не дано повелевать силами природы!
– Неправда! – воскликнула баламутка, чуть ли не выпрыгнув из котла. – Ведьмы существуют, и с ними следует обходиться самым жестоким образом!