Злой Октябрь
Шрифт:
– Шлепни его, Иван! Шлепни! Борзой больно! – загнусавил малец с прищемленным носом.
На его писк «старшой» никак не прореагировал, он сказал:
– Мы-то? Ну, из «хреном подпоясанных», мало тебе. Ложи лопатник, тебе сказано, пока в лобешник маслину не получил.
Лежебоко отпустил нос парня и закатил ему такого леща, что тот осел на пол, а сам произнес как-то даже радостно:
– Ну, раз «хреном подпоясанные», тогда иной разговор, – и с этими словами мгновенно выхватил из кармана
«Старшой», державший свой маузер стволом вниз, не решился его поднять и попятился, я, однако, увидел, что один из их братии, стоявший сзади и заслоненный другими, едва заметно поднимает свой ствол и тихо взводит курок, чего Лежебоко явно сейчас не видел.
В его маузер я и выстрелил из своего браунинга.
Его пистолет упал на пол вместе с оторванным пальцем, прилипшим к спусковому крючку. Раненый завизжал, закрутился волчком, пересыпая свой визг матерной бранью и забрызгивая кровью рядом стоящие столики.
– Так что, гражданин хреном подпоясанный, забирай своих инвалидов и давай-ка отсюда по-быстрому, пока женилку не отстрелили, – посоветовал Лежебоко.
Его совет, подкрепленный двумя нашими стволами, направленными на него, был выполнен незамедлительно. В следующий миг «хреном подпоясанных» уже не было в зале.
Из-за соседних столиков прозвучали аплодисменты в наш адрес. Половой, тот самый наводчик, «на цырлах», как говорят в их мире, снова подскочил к нам:
– Браво, господа! Чего-нибудь еще желаете?
– Еще рябчиков, – сказал Лежебоко, – что-то у меня аппетит разгулялся.
– Айн момент! – Половой упорхнул и в следующий миг снова появился с блюдом, полным дымящихся рябчиков: – Завсегда рады! Угощайтесь, граждане-товарищи.
– Угостимся, можешь не беспокоиться, – ответствовал Лежебоко. – Только не здесь – что-то сквозит у вас тут. Заверни-ка нам эту снедь, заберем с собой.
– Слушаю-с!
Еще миг – и куль с рябчиками был уже у меня в руках. Мы стали подниматься из-за стола.
– Тока с вас… – проговорил половой. .
Брови у Лежебоки поднялись.
– Что? – спросил он.
– Двадцать пять рубликов… Да можно и полуимпериальчик… А ежели керенками…
Я уже полез в карман за деньгами, но бывший следователь перебил его:
– Ну-ка, братец, повернись-ка, – попросил он.
Половой беспрекословно повиновался, и тогда Лежебоко дал ему такого пинка ногой в зад, что тот пролетел через всю залу, пока его не остановила встреча со стеной.
Снова послышались аплодисменты, кто-то даже крикнул: «Браво!»
– Ну как, – спросил Лежебоко у трясущегося возле стены полового, – этого полуимпериальчика тебе довольно или до полного империала добавить?
– Никак нет, все за счет заведения, – дрожащим голосом отозвался тот.
Мы двинулись
– Смотри, братец, мы с товарищем сюда еще как-нибудь наведаемся. Узнаю, что ты снова «иванов» наводишь на это заведение, – такой империал от меня грешного получишь – не встанешь уже. – И на прощание так саданул дверью, что сверху труха посыпалась.
Раззадоренные этим приключением и веселые, до дому добрались без приключений – видимо, сами приключения подобного рода теперь опасались нас. Я уже почти не сомневался в благополучном исходе предстоящего нам дела.
Лежебоко, едва мы вернулись, сразу высыпал из куля на блюдо всех рябчиков и предложил мне продолжить прерванный обед. Я, со своей стороны, от продолжения трапезы отказался – хотелось, чтобы мой новый друг наконец наелся всласть. Лежебоко не стал меня уговаривать и приступил к еде с таким усердием, что через десять минут от рябчиков ни одной косточки не осталось.
Теперь можно было и приступить к обсуждению деталей нашего грядущего мероприятия, ограбления, то есть.
Но это обсуждение длилось гораздо меньше времени, чем поедание рябчиков. Лежебоко лишь сказал, что приступим в три часа ночи, что предприятие это нехитрое, тут даже и говорить лишне, и что самое лучшее – это сейчас вздремнуть, чтобы «пойти на дело» со свежими силами. С этими словами он улегся на кушетку, и уже в следующую минуту задал такого храповецкого, какой задают, как у нас считается, только люди с чистой совестью.
.
Из бумажного хлама
…и увы, как следует из статистики, недоедание снова становится в Петрограде самой распространенной причиной смертности среди детей рабочих…
…участились случаи поедания кошек и собак.
***
…можно сказать, что никакой полиции в городе нет и в помине.
… а убитым за сущую безделицу и даже вовсе безо всякой причины может быть любой….
…участившиеся случаи разбоя в ресторанах, куда преступники приходят в поисках легких денег.
***
…сообщить, что гражданин Леднев, известный меценат и член Петроградского Яхт-клуба, менее года назад овдовевший при всем известных печальных событиях, вновь намерен сочетаться узами брака.
…однако причины, по которым имя его новой избранницы пока держится в тайне, пока не известны. Известно лишь то, что она, как и его прежняя, усопшая супруга, тоже нынче вдова и мать троих детей, что, видимо, не случайно, ибо хоть так г-н Леднев скорее всего надеется восполнить утрату горячо любимых им детишек, погибших в том пожаре на яхте….