Злой

Выставной Владислав Валерьевич

Нет, это был не вполне человек. Что-то не то было в его теле и движениях. Но главное даже не в этом. Что-то не так было с его взглядом.

В нем не было разума.

Ник сделал над собой усилие — и отвел взгляд, лихорадочно соображая, куда же он попал.

Это явно была какая-то лаборатория, только вдоль одной ее стены выстроилось огромное количество новейшей техники физиологического направления, а вдоль другой — клетки с узниками. Обитателей клеток было около десятка. И только он, Ник, мог наверняка сказать о себе: я

все еще человек.

Бесшумно открылась стандартная лабораторная дверь из матового стекла, и вошел уборщик в синей форме, мало отличающейся от униформы лаборанта. С мощным моющим и дезинфицирующим аппаратом в руках он направился к клеткам. Довольно формально повозил грязь у соседней клетки и приблизился к Нику.

Многозначительно посмотрел ему в глаза и принялся елозить своим агрегатом, уставившись в пол. Ник подошел ближе.

— Сейчас я уроню кое-что на пол, — очень тихо, не подымая головы, сказал уборщик. — Если хотите остаться человеком, возьмите это и проглотите. Немедленно!

— Кто вы? — так же тихо спросил Ник, но уборщик сказал только:

— Просили передать. Вас помнят…

Ник опустил взгляд. На кафельном полу что-то блестело. Он поднял маленькую капсулу, сверкающую и переливающуюся, тяжелую, будто отлитую из ртути. Оболочка пилюли чуть пружинила под пальцами.

— Что это?

— Антидот.

— Антидот? Противоядие? От чего?

— Скоро узнаете… Проглотите! — настойчиво повторил уборщик.

Ник подчинился и тихо поинтересовался:

— Что-нибудь еще просили передать?

— Да, — сказал человек. — Будет больно. Очень больно.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ПОДОПЫТНАЯ КРЫСА

1

Неизвестный доброжелатель не обманул.

Было больно. Настолько, что казалось, он сходит с ума. Что это было за демоническое зелье? Ник не знал, и все его познания в биохимии свелись к одному: от этой металлической с виду и такой же железистой на вкус штуки — невероятно больно. Он корчился на грязном полу, его било в ознобе, он истекал потом и проклинал этого проклятого «доброжелателя» с его кошмарным снадобьем.

А потом все вдруг кончилось. Исчезла боль, и наступило неимоверное, ни с чем не сравнимое облегчение. Ник не знал еще, что эта боль от странного металлоподобного снадобья — мизер по сравнению с тем, что еще предстоит испытать.

Эту ночь он спал мертвым сном, скрючившись в позе эмбриона на грязном полу с упругим теплым покрытием. Будущее подкрадывалось с рассветом — столь же неясное и неощутимое, как и сам рассвет, оставшийся там, снаружи, отделенный от Ника непробиваемой толщей земли.

Все началось буднично и просто.

Утром, четко по графику рабочего распорядка, пришли лаборанты и стали готовить оборудование. Включались и начинали тихо гудеть автоклавы, центрифуги, какие-то перегонные кубы, непонятые

машины с роботизированными «клешнями», обвешанные датчиками и мотками тонких, как вены, шлангов и проводов.

Чуть позже стал собираться и старший научный персонал. Здесь это были доктор Биф, доктор Гордон и доктор Ксан.

Главным же здесь был доктор Грегори Стивенс.

Надо же — Грегори Стивенс!

Грег.

Какие забавные штуки выкидывает иногда жизнь. Она долго вызволяла Ника из самых тупиковых ситуаций. Только этот выверт, похоже, не в его пользу…

С первых же минут своего появления в лаборатории Грег избегал смотреть в его сторону. Он определенно знал, кто именно сидит в этой клетке под номером пять. Просто не мог не знать.

Но доктор Грегори Стивенс методично руководил подготовкой лаборатории к какому-то «новому циклу». И эта подготовка очень не нравилась Нику. Так же, как не нравилось ему сидеть за решеткой — рядом со странными, потерявшими человеческий облик, но все еще человекоподобными существами.

— Эй, вы! — ухватившись за прутья, выкрикнул Ник. — Выпустите меня отсюда! Немедленно!

На него даже не посмотрели. Все были заняты текущей работой.

— Вы не знаете, кого вы тут держите! — злобно крикнул Ник, тряханув проклятую решетку, но та даже не шелохнулась. — Я буду жаловаться! Черт! Сообщите мистеру Сэдрику…

Грег наконец обратил на него внимание. Как-то нехотя, словно выполняя важный, но хлопотный и неприятный долг, он неторопливо подкатил к решетке лабораторный стул минималистского дизайна. Сел, поправил свои чудовищные очки и уставился на узника ничего не выражающим взглядом.

— Вы не смеете так со мной поступать! — заявил Ник. — Я живой человек! Вы что же — экспериментировать надо мной собрались? Ставить опыты на живых людях противозаконно! Это просто бесчеловечно, черт побери! Вы думаете, я не понимаю, что происходит? Я все понимаю! Я биохимик, черт возьми!

— Ты здесь не биохимик, а дерьмо собачье, — негромко сказал Грег. Он снял очки и стал протирать их полой халата. — Лучше не ори и не мешай работать. А то хуже будет.

На Ника словно обрушилось ведро ледяной воды. Все его красноречие разбилось об это ледяное спокойствие Грега. А тот, легко оттолкнувшись ногой, подкатился в кресле поближе к решетке. Внимательно, с ног до головы, осмотрел ошалевшего пленника.

— Видишь, как оно бывает, — неторопливо проговорил Грег. — Сначала ты легко так, походя, отбиваешь у человека женщину, которой тот добивался годами. А потом вдруг оказываешься в клетке, в полной власти этого самого человека…

Ник задышал — тяжело и часто. До него стал доходить зловещий смысл сложившейся ситуации. А Грег продолжил:

— Вот после такого и начинаешь думать: все-таки есть бог на свете. Как ты считаешь, а?

Теперь пришла очередь Ника отмалчиваться. Ему просто нечего было сказать.