Злыднев Мир. Дилогия
Шрифт:
Когда смотрел он на мой шлем, в глазах его плескалась такая зависть, что я даже испугался. Ведь в конце-концов, он то был тысячник из благородных, а я всего-то безродный полусотник. Ему стоило только приказать, – «сдать неуставной шлем», и прощай моя находка. Однако он этого не сделал. И даже не стал предлагать ему этот шлем продать. Видно понимал, что подобные вещи цены не имеют, особенно для того, кто свою голову под удар каждый день подставляет. Я его тогда за это так зауважал, что чуть было шлем ему этот не подарил. Да жаба задавила. Иногда думаю, – «А подари я ему его, может он бы тогда и живым бы остался. Было бы в нашей армии одним хорошим командиром больше». А впрочем, – ему же тогда брюхо вспороли.
Так что таскал я этот чудо-шлем в своем мешке, и надевал только перед дракой. И сколько раз спасал он мою неразумную голову…., вот и в этот раз помог.
Опять пустота в голове. Опять приходит приказ, – атаковать врага на новом направлении.
Уходя с позиции, опять окинул взглядом поле боя. Ощущение хаоса и полной неразберихи только усилилось. Кажется наш отряд оставался одним из немногих, что еще могли услышать приказ Знака. Поэтому нас и вывели из предстоящей мясорубки.
Впрочем новое задание, тоже мало напоминало чаепитие с плюшками, скорее наоборот. Нами усиливали оборону стоящего справа холма. И уже отсюда, я видел как к нему приближается отряд вражеских мечников, раза в три больше нашего.
Опередить их я не имел возможности, и недолго подумав, решил атаковать с фланга. Пользуясь изгибом холма и царящей на поле неразберихой, незаметно подкрались как можно ближе и ударили. …Хорошо так ударили, славно. Наша внезапная атака смела ряды противника, и разрубила их отряд на две половины. Несколько минут, мы словно волки посреди овечьего стада, резали всех до кого могли дотянуться. Резали, кололи, топтали, – пользуясь моментом, когда могли это делать почти безнаказанно.
Уже после первых лет на Войне, я понял как это важно правильно воспользоваться подходящим моментом. Иногда можно свалить несокрушимую стену, легонько ударив в правильное место в нужный момент. А иногда, если момент неподходящий, то и куриного яйца кувалдой не разобьешь.
И сейчас нам удалось почти невозможное, втрое больший отряд Врага был изрядно побит и рассеян, а его остатки мы спихнули в лощину на противоположной стороне холма. Несколько раз они пытались вылезти оттуда, но попробуйте забежать по скользкому крутому склону, да еще и в полном вооружении. А забежав, натолкнуться на плотный ряд щитов и быстрые удары мечей. Что? Не нравиться? Вот то-то же!
Прилетевшая неизвестно откуда молния, прикончила мое хорошее настроение и треть моего отряда. Следующая, хоть и сверкнула над нашими уткнувшимися в грязь головами, – оптимизма не прибавила. Драться с магом дело безнадежное, а драпать некуда. Остается лежать и молиться. Третья молния прошла значительно ниже, опалив нам задницы. А в ответ, из-за наших спин, засверкали «наши» молнии и полетели огненные шары.
И тут началось! В такую катавасию я еще не попадал ни разу в жизни. Видимо этот холм был чем-то очень дорог, как для нас, так и для наших противников. Потому что с десяток или больше магов, с обеих сторон начали лупить своими чертовыми молниями, заклинаниями и прочей гадостью.
Ощущение было, словно кто-то запихал в одну бочку землю, воздух, огонь и лед, швырнул туда до кучи нас, и покатил эту бочку по склону крутого, полного кочек и выбоин холма.
Сам не знаю как, но я и весь мой, сильно поредевший отряд, скатились в ту самую лощину, из которой, несколько минут назад, старались не выпускать Врага. Оба наших отряда перемешались. Но нам было уже не до драки. Мы валялись в грязи, пытаясь вдохнуть своими обожженными легкими хотя бы частицу горящего воздуха. На спины нам падали осколки разбитых вдребезги булыжников, комья раскаленной земли, куски льда, и что-то склизкое и вонючее. Смерчи проносясь над нами, выдергивали тех кто был полегче, или не успел зацепиться за корни деревьев и уносили в неизвестном направлении.
Время остановилось. И если вы спросите меня, сколько длилось это безумие, – я отвечу, – «вечность», или сотню ударов бешено колотящегося сердца. Но когда все это окончилось, еще более внезапно чем началось, я скорее готов был поверить что умер, чем жив.
И абсолютная, звенящая как колокол тишина, воцарившаяся над полем, только усиливало это впечатление. Не было слышно ни грохота молний, ни криков, ни лязга мечей. Только стоны раненных доносились до нас, словно протискиваясь сквозь какую-то завесу. Битва прекратилась мгновенно, в одну странную секунду. И те из нас кто еще оставался жив, крутили головами пытаясь понять причину этого.
Но тут мы увидели.., нет, – услышали.., или почувствовали как с противоположных концов этого страшного и кровавого поля, навстречу друг другу стремительно двигались две фигуры. И в наших головах, столь же стремительно промелькнула мысль. – «Это они. Верховный Защитник и Главное воплощение Зла».
МАЛЫШ
Вот уже почти сутки я лежал в кустах около проезжей дороги и наблюдал за этими…, людьми.
Они мне не нравились. Мне не нравился их вид, их запах, их манера громко и бестолково говорить. И особенно, – их мысли и эмоции. Как можно жить с такой кашей в голове? Как можно существовать не зная чего действительно хочешь? Даже не пытаясь контролировать свои чувства и эмоции. Не понимая…, – да что они вообще понимают, эти люди? Они даже не способны настроить свой организм так, что б он не выделял столько мерзких запахов. Или хотя бы мыться почаще.
И среди этих грязных, вонючих и безумных существ, – я должен жить?! – Нет, я просто не смогу этого сделать. Я не выдержу. Да и зачем мне это? В лесу, среди животных, такому как я затеряться намного проще. Там я чувствую себя своим, там я дома, я знаю каждый кустик, я нахожу общий язык с любым населяющим его существом. – Решено, я не пойду к людям, я пойду в соседний лес, или еще дальше, в конце концов лесов много, и если кто-нибудь решит меня в них найти, – ему придется очень сильно постараться.
Я встал, повернулся спиной к дороге и сделал первый шаг. Подумал немного, развернулся и пошел в обратном направлении, к дороге.
В конце – концов Наставник сказал мне идти к людям. И он надеется, что я так и сделаю. И поступить по-другому, – означает обмануть его надежды и предать его веру в меня. Поэтому, как бы мне не было это противно, я пойду к людям.
Стоило мне пройти по дороге всего лишь несколько минут, как меня нагнал свернувший с одного из проселков обоз. Несколько нагруженных телег, в сопровождении десятка вооруженных мужиков, с довольно мрачными лицами. Они поравнялись со мной, и внимательно косясь то на меня, то на окружающие дорогу кусты и деревья, стали обходить по обочине.
Прочитав их мысли, я понял что все эти большие и вооруженные люди, – меня бояться. И даже не столько меня, сколько чего-то, что может быть со мной связано. Почему-то им казалось, что я могу представлять для них какую-то опасность. А еще, – так же они думали про кусты, растущие на обочине, про повороты дороги, и про все, что казалось им хоть чуточку необычным.
Я понял, что это группа душевнобольных, страдающих манией преследования. (Наставник что-то про таких рассказывал). – Мне они показались в общем-то безобидными. Но я решил, что лучше как-нибудь успокоить их подозрительность, тоже прикинувшись безобидным. Главное, не провоцировать их на вспышки насилия и не обострять болезнь. (Ведь даже вполне разумные звери, заболев бешенством способны на ужасные поступки, чего же ждать от этих, изначально безумных людей?).