Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Злые белые пижамы

Твиггер Роберт

Шрифт:

В 6:30 мы делаем зарядку под старомодный музыкальный аккомпанемент из репродукторов, выстроившись в несколько шеренг перед истерически жизнерадостным инструктором. Опять-таки зарядку проводят взрослый и ребенок. Хитрец становится немного более человечным, когда рядом с ним стоит дитя. Это известная техника манипулирования, которая в японском языке даже имеет свое собственное название: «мужчина приходит на встречу вместе со своей маленькой дочерью» — когда сотрудник приходит к боссу со своим самым младшим ребенком, чтобы придать переговорам более неформальный и человечный оттенок, обычно чтобы попросить повышения зарплаты или внеочередной отпуск.

Я

знал, что Хэл постарается превратить утреннюю гимнастику в абсурд, но мне было интересно, каким именно образом он это сделает. Вполне ожидаемо он проводил зарядку с полной самоотдачей и серьезностью, что совершенно абсурдно, с учетом того, что никто не может быть хотя бы наполовину серьезен, проводя такое идиотское мероприятие. Принимать это всерьез и проводить должным образом — это был также способ самоутвердиться без лишнего притеснения всех остальных членов группы.

После зарядки следовал совершенно неаппетитный завтрак. Я так и не смог привыкнуть к тому, что миска мутной пахнущей рыбой жидкости и миска разваренного риса, посыпанного сухой рыбой и водорослями называется «завтрак». Правда, если вы умираете с голода, вам уже все равно.

Обед и ужин были немногим лучше, они состояли их традиционных японских блюд, то есть как правило, представляли собой «мусорную еду». Все это, на мой взгляд, было в среднем абсолютно несъедобно: вся еда была переваренная или пережаренная, тем не менее или совсем холодная, либо едва теплая и совершенно безвкусная. Ее можно было есть, если только быстро проглатывать не пережевывая. Все те, кто декларирует любовь к традиционной японской кухне — ненормальные, проглатывающие целиком такие деликатесы как: лапша, одиноко плавающая в пустом бульоне; рис с холодным соусом карри; водянистые бургеры, которые окатывают вас жидкостью, похожей на гной, когда вы пытаетесь подцепить их на вилку; жирные спринг роллы; холодные горки картофельного пюре, зачем-то посыпанные сверху перцем чили; микроскопического размера порции салатов, сделанные поваром без капли фантазии с заправкой из безвкусной дезодорированной спермы; крошечные сардельки, которые больше всего по виду напоминают экскременты. И все это обязательно сопровождается белым клейким рисом, который имеет нулевую питательную ценность. Белый рис как часть японской культуры, которая особенно ценилась националистами в 1930-е годы, символизирует собой ту липкую кашу, в которой Япония время от времени имеет тенденцию вязнуть.

Интересно отметить, что в префектуре Яманаши, жители которой имеют наибольшую продолжительность жизни среди всего населения центрального и самого большого японского острова Хонсю, используют в качестве главного продукта пшеницу, а не рис. Кухня в Японии не везде основана на использовании риса, потому-то белый рис до двадцатого века был большой роскошью. Его использовали в качестве «королевского шиллинга» для того, чтобы рекрутировать деревенских юношей в армию, которая в 1904 году разгромила русских. В этой войне больше японцев умерло от дефицита витамина В, чем от вражеских пуль. Огаи, главный хирург Японии в то время, знал, что белый рис является диетой, бедной витаминами, но не распространял эту информацию, чтобы не препятствовать процессу вербовки рекрутов.

Японцы обычно радуются, когда вы выражаете в мягкой форме свою нелюбовь к их кухне. С их точки зрения, это еще раз подтверждает отличие японской культуры от остальных культур мира. Однако мое предположение состоит в том, что японцы подозревают в глубине души, что их еда по большей части отвратительно

безвкусная; называя ее экзотической и особенной, они всего лишь пытаются сохранить хорошую мину при плохой игре. Люди, которые действительно хорошо готовят, не болтают все время про то, как вкусны их блюда. Они просто их едят. Японский пунктик на еде вызван их сомнениями в адекватности их национальной кулинарии.

Перед ужином Бен и Рэм пришли к нам в комнату. Они сообщили никого не удивившую новость о том, что кататься на роликах в лагере запретили. Вдоль стен комнаты стояли тяжелые скамьи с футонами и одеялами на каждой из них. Мы сидели на скамьях и болтали. Каждый из нас хотел рассказать больше о своей прошлой жизни, которая до этого, кажется, и вовсе не существовала. С началом курса сложилось впечатление, что настоящая наша жизнь началась только с первого дня тренировок в качестве сеншусея. За дверями додзё был совершенно другой мир, про существование которого никто не догадывался. Это было немного похоже на учебу в английской публичной школе.

Возможно, потому что атмосфера была очень непринужденной, Билл задал Рэму весьма прямой вопрос: «Так сколько же на самом деле ты убил людей?» В странном мире боевых искусств почитается за особую доблесть, если ты лишил жизни кого-либо. Рэм улыбнувшись дал нам список подтвержденных жертв: двое «террористов», которых он убил из винтовки около иорданской границы, палестинец (я подозреваю, что он мог быть и не один), который умер после жестокой драки

— Возможно, вы думаете, что я сумасшедший убийца, но это не так. Другой израильтянин меня бы понял, — он усмехнулся, блеснув круглыми стеклами очков. Он совершенно не был похож на человека, способного убить.

Он пожаловался на всю армейскую бюрократию, сказав, что только по этой причине он подал рапорт на увольнение. — Ты убиваешь одного человека, и должен заполнить тысячи форм. Это сумасшествие.

В Ливане войскам было запрещено избивать женщин.

— А что поделать? Женщина плюет тебе в лицо, потому что ее сына убили, и пытается выдрать тебе волосы. Все твои подчиненные на тебя смотрят. Тебе не остается ничего, как только ударить ее. Поэтому я сказал своим солдатам, что они могут ударить женщину, только не на главной улице, а где-нибудь на задворках.

— Но в Газе мне было страшнее всего. Даже когда я спал, где-то в глубине моего мозга всегда присутствовал страх. Я никогда не забуду этого, до самой смерти. — Рэм усмехнулся вопросительно. — Вы думаете, что я сошел с ума. — Он посмотрел на Бена, который был евреем по национальности, однако не израильтянином. — Другой израильтянин меня бы понял.

Староста группы зашел к нам в комнату и напомнил, что наступило время ужина.

— Тяжелый случай, — сказал Билл мне по пути в столовую, — Ага и эти армейские ребята только играют в солдатики. Рэм настоящий солдат

— Хотя мне кажется, что он все же слегка сумасшедший, — заметил я.

— Что значит сумасшедший? — сказал Билл. — Он нормальнее, чем большинство придурков, с которыми мы тренируемся.

После ужина у нас было собрание группы — повод выпить пива. По японскому обычаю каждый должен был произнести речь, так что за вечер мы должны были выслушать порядка сорока выступлений, и последнее из них Накано-сэнсея. «Он похож на касатку, правда?» — сказал Малыш Ник, и он был прав. С маленькими глазами на широком и грубом лице Накано действительно напоминал касатку. Он не был большим, но производил впечатление большого. Было в его облике что-то грубое и жестокое.

Поделиться:
Популярные книги

Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки

Марей Соня
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки

Последняя Арена 11

Греков Сергей
11. Последняя Арена
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 11

Ученик. Книга третья

Первухин Андрей Евгеньевич
3. Ученик
Фантастика:
фэнтези
7.64
рейтинг книги
Ученик. Книга третья

Идеальный мир для Лекаря 28

Сапфир Олег
28. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 28

Чужая дочь

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Чужая дочь

Барон Дубов

Карелин Сергей Витальевич
1. Его Дубейшество
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
сказочная фантастика
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Барон Дубов

Сумеречный стрелок 6

Карелин Сергей Витальевич
6. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный стрелок 6

Мастер 8

Чащин Валерий
8. Мастер
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Мастер 8

Кодекс Крови. Книга VI

Борзых М.
6. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга VI

Кодекс Охотника. Книга VII

Винокуров Юрий
7. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
4.75
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга VII

Демон Системы. Часть 2

Poul ezh
4. Пехотинец Системы
Фантастика:
попаданцы
фэнтези
фантастика: прочее
5.00
рейтинг книги
Демон Системы. Часть 2

Дорога к счастью

Меллер Юлия Викторовна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.11
рейтинг книги
Дорога к счастью

Возвышение Меркурия. Книга 14

Кронос Александр
14. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 14

Я – Легенда

Гарцевич Евгений Александрович
1. Я - Легенда!
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
фантастика: прочее
5.00
рейтинг книги
Я – Легенда