Злые ветры Запада
Шрифт:
О том, как подросток, только-только становящийся мужчиной, искал убийц своего деда? Как шел по оставленным на песке отпечаткам, как ловил ветер, несущий запах тела, как искал взглядом клочки ткани на колючих акациях?
Первый бой, настоящий, до единственного выжившего, до последней крови, до хрипа из перерезаемой глотки, Дуайт принял в тринадцать. И помнил об этом всегда.
Сколько боев выпало деду? Этого он не знал. После первых Врат на землю пришла Бойня. Сразу же после Пламени Божьего. Дед, потерявший в первые дни почти всех родственников
Машину тряхнуло. Дуайт щелкнул зубами, чуть не прикусив язык. Этого ему не хотелось. Он посмотрел внутрь.
Моррис перевернулся на бок, скинул сапоги и распустил слюни по собственному спальному мешку. Вот так всегда. Как заснет крепче, становится похож на ледащую охотничью псину. Точно, вон, дернулся пару раз, как будто за кроликом побежал.
Командора он практически не увидел. Тот пересел на второе кресло, рядом с Хавьером, смотрел вперед через щель в защитном люке. Четки щелкали, скорее всего, судя по подрагивающим крупным косточкам из металла. Если Дуайт не ошибался, то четки командора состояли из стальных гранатных колец и девятимиллиметровых пуль штурмового «браунинга».
Мойра, поджав ноги, читала большую книгу. Судя по цвету и полустертому названию, Библию. Она подняла голову, глянув на Дуайта, и показала ему длинный узкий язык.
Да уж, чего еще он заслуживает?
Двигатель «Кугуара» ровно гудел, машину чуть потряхивало на неровных потрескавшихся остатках хайвея. Дуайт вернулся к собственным мыслям. А мысли, вот незадача, крутились вокруг Изабель.
Странным казались многим их отношения. Гордая и недоступная чернокудрая Изабель, плюющая на «золотых мальчиков» Вегаса и наезжающих временами надутых шишек из Города ангелов. Мрачный, всегда спокойный и не особо общительный Дуайт, маори, «пустынный брат» с лицом в татуировке и с домом-бронеавтомобилем.
Но они случились. И были. Горячо, страстно и недолго. Шрамы в душе или на сердце? Будь Дуайт христианином, может, и поверил бы в такое.
Но…
«Кугуар» встал. Так умел делать только Хавьер: резко, но чтобы никто не полетел лбом в металл, не выбил зубы или не сломал пальцы на руках. Хавьер остановил машину ровно и плавно.
Дуайт, разозлившись на себя, прижался к панораме прицела.
– Что за черт! – Моррис, еще не поднявший шляпы с глаз, но уже взявшийся за винтовку, вставать не хотел, чертов лентяй. – Хави?
– Помолчи, солдат, – одернул его командор. – Дуайт, видишь?
Да, он видел.
Ветер, гонявший по серому полотну дороги песок и пыль, стал сильнее. Но занести следы, уходившие за торчавшие обломанными зубами невысокие скалы с каньоном между ними, не мог. Хотя сейчас это оказалось совершенно не важным. Из темного провала меж серо-красных, в белых прожилках слюды, камней к ним шел человек. Или, скорее, оболочка человека.
Дуайт подкрутил верньер, приблизив замеченное. Выругался, понимая, что остановка неизбежна. Потому что «пустынные братья» не могут проехать мимо такого.
Белая пористая
– Ловушка? – спросил Марк, повернув к нему голову.
– Скорее всего, – проворчал Дуайт, – но выходить придется.
– Придется, – согласился командор, – это наш крест, нам его и нести.
– Что там? – Моррис, совершенно проснувшийся, уже выщелкнул магазин, проверяя патроны.
– Порабощенный, – ответил Дуайт и со скрипом развернул маску. – Мойра, ты умеешь пользоваться пулеметом?
Он был готов удивиться, и она его удивила, кивнув.
– Ты и впрямь талантлива, – проворчал Моррис и покосился на нее с еле заметным раздражением. – Будь с ним аккуратнее.
– С кем?
– С любимой мясорубкой нашего кап… сержанта Оаху. – Моррис заговорщицки подмигнул девушке. – Я порой не понимаю, кого он любит больше: женщин или свой башенный «браунинг»?
– Трепач. – Марк поднял маску к лицу. – Ты, Моррис, когда бываешь серьезным?
– Прямо сейчас, padre, вы вновь увидите серьезного Морриса. Как всегда, стоит появиться исчадиям зла, и я тут же преображаюсь.
Командор вздохнул. Порой Моррис бывал в ударе.
– Хави, прикрой нам тыл, – скомандовал Дуайт, поправил подсумки и наискось перебросил ремень винтовки. – Мойра, внимательнее смотри вперед, не оглядывайся. Хавьер сделает все необходимое. Я выхожу первым. Моррис, ты через три секунды за мной. Марк, замыкаешь. На счет пять. Раз, два…
Марк поднял «исповедника». Обычно командор не любил длинноствольное оружие, но в дорогу выбрал именно автоматический карабин сорокового калибра. Дуайт даже не задумывался о пулях. Разрывные, надпиленные крестом, блестевшие изнутри чистым светом серебра.
Моррис нацепил маску, хрюкнул и взялся за колесо гермозатвора люка. С шорохом и шелестом внутрь машины потянулся песок. Дуайт вышел быстро, прижал приклад к плечу и огляделся.
Фигура обращенного неуклонно приближалась к машине. За спиной лязгнули набойки каблуков, и Моррис приземлился рядом с ним. Наглый задира Моррис, превратившийся в Морриса-убийцу.
Рука командора, затянутая в кольчужную перчатку, тронула плечо Дуайта. Все, тройка готова двигаться вперед. Сзади скрежетнул штурвал затвора, надежно запечатав оставшихся внутри «Кугуара».
Шорх-шорх, подошвы топтали песок, белое перекошенное лицо становилось все ближе. Обращенного остановил Моррис. Автоматический «ругер» коротко кашлянул глушителем, две пули раздробили бывшему человеку колени, заставив того упасть.
Воздушная смесь шла по шлангу беззвучно. Стекла, поляризованные и темные, не потели. Дуайт порадовался, что успел заскочить в мастерскую сразу после приезда в Форт-Кросс. Пытаться воевать, ничего не видя, крайне глупо.