Змееборец

Веста А.

Прощаясь с отцом, младшенький Гриша сунул родителю свою мальчишескую драгоценность – водяной пистолет, и для пущей сохранности батюшка убрал оружие в чемоданчик для треб.

Над полями всходило розовое спросонок солнце, в низинах колыхался густой утренний туман, и батюшка свернул с большака, чтобы скоротать путь полевой дорогой. Внезапно машина скакнула и завалилась передним колесом в ливневую промоину. Батюшка попробовал дать задний ход, но автомобиль неумолимо оползал в разверзающийся под ним провал. Отец Арсений выскочил из машины и успел выхватить из салона самое важное – старенький чемоданчик. Грунт просел с глухим подземным гулом, из-под ног побежали змеистые трещины. По осыпающимся кускам почвы отец Арсений сумел добежать

до твердого края, и, только стоя на безопасном берегу, он оглянулся назад, и ноги его подкосились…

– Господи, грехи наши поколебали землю…

Он с ужасом заглянул в провал: на дне его лежали истлевшие человеческие кости и побуревшие черепа.

Стоя над разверстой братской могилой, отец Арсений шептал Символ Веры:

– Верую во единого Бога Отца Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым…

В эту отчаянную, помрачающую ум минуту слово снова стало основанием всякого миропорядка.

– Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века! – шептал отец Арсений.

И вот ведь чудо! Кому-то уже удалось воскреснуть. Со стороны озера к батюшке уже бежал некий всемирно известный мертвец, а ныне воскресший дедушка Ленин. Он размахивал руками и что-то кричал. Он подбежал ближе и заговорил, задыхаясь и без всякого пафоса:

– Эй, уважаемый! Помогите! Там человек в воде лежит, одному не вытащить, у меня сердце слабое.

Окончательно сломленный отец Арсений покорно побрел за вождем мировой революции. «Говорит, сердце слабое, а сам такими делами ворочал!» – подумалось ему с давней обидой на внезапно воскресшего атеиста и гонителя Веры.

Вдвоем они дошли до озера. Ильич зашел по колено в воду и, раздвигая озерную воду широкими шагами, выбрался на мель. На песчаной гривке вблизи от берега ничком лежал какой-то человек, весь облепленный тиной и пиявками. Сняв тяжелые башмаки и подобрав подол рясы, отец Арсений помог донести до берега нагого, зверски избитого утопленника. Ленин по старинке прослушал его сердце, приложив ухо.

– Вроде жив еще! Только остыл очень, да еще эти кровопийцы, будь они неладны! – Он с треском оторвал от тела спасенного пиявку. – У меня тут шалашик неподалеку… – И Ильич робко предложил: – Может быть, туда перенесем?

Они кое-как доволокли умирающего до уютного убежища на берегу, где стоял шалашик, покрытый свежим сеном, и было оборудовано что-то вроде бивуака, дымил костерок и грелся на тагане чумазый чайник.

Спасенного освободили от гадов, отнесли на солнышко и растерли конечности крапивой для восстановления нормального кровообращения. В чемоданчике священника нашелся церковный саван, в него и завернули счастливо спасенного и только тогда под коростой побоев и саднящими кровоподтеками разглядели Макара.

Чертухинский ветеринар не сразу пришел в себя, и, даже выпив горячего травяного чая, он все еще не открывал глаз.

– Они не виноваты, – шептал он. – Ты прости их, Господи, ибо не ведают, что творят…

Автопортрет с драконом на коленях

Последняя запись в дневнике императрицы Александры Федоровны гласила: «Вы были правы, это Зеленый дракон».

Между последней записью в дневнике погибшей императрицы и первым визитом Избранника в Лондон в качестве официального лица лежит пропасть, но через эту пропасть перекинут тонкий мостик – «Зеленый дракон». Этот символ не давал покоя Избраннику, он преследовал его на протяжении всего недолгого срока, что он был у власти. И неудивительно: тайное общество с таким названием оставило заметный след в русской и мировой истории. Призрачный «Зеленый дракон» помогал революционерам и народовольцам. Этим же шифром была помечена кончина царской династии Романовых. В нацистской Германии с «Зеленым драконом» контактировал Гитлер; везде, где внезапно всплывало это чешуйчатое пресмыкающееся, начинался

новый виток истории, и начинался вполне однообразно: с кровопролития, бойни, разрухи, голода и гибели многовековой культуры. Тем не менее присутствие в земной истории этой тайной разрушительной силы все еще оставалось незамеченным, и даже глубоко осведомленные спецслужбы только разводили руками. Хотя виновные всякий раз назывались: то исламские террористы, то масоны… «Зеленый дракон» проникал повсюду, но тайные нити заговора и пахнущие тиной следы вели в Старый Свет, точнее – в старую и добрую Англию. Должно быть, поэтому визит в эту консервативную страну оказался первым среди официальных визитов Избранника, и неудивительно, что его первый прием в Вестминстерском дворце в Лондоне с непривычки показался ему несколько затянувшимся.

В начале приема ему подали записку за подписью лорда Натаниэля, представлявшего английскую ветвь банкирского дома Ротшильдов. Неофициальный хозяин этого официального приема предупреждал Избранника о необыкновенном событии, в котором ему предстоит участвовать.

В этих предварительных обхаживаниях не было ничего значительного или таинственного, и Избранник с кротким терпением представил еще один обряд, вроде церемонии посвящения в рыцари Капитула или кавалера Креста святого Варфоломея. Претенциозный и пустой спектакль! Представители кровной аристократии с признаками неумолимого наследственного вырождения на лицах еще раз произведут над ним непонятный и даже глупый, если смотреть со стороны, обряд: поставят на одно колено, похлопают по плечам плоскими лезвиями шпаг, да еще опояшут, как кухарку, белым передником с циркулем и звездами. Избранник хорошо знал цену этим магическим ритуалам.

В последнее время звездное семейство лорда Натана через своих финансовых офицеров тянуло руки к русскому никелю и якутским алмазам и теперь жаждало личных контактов.

Приглушенный разговор гостей навевал дремоту, а провисающие паузы в речи министров и нарочито медленная смена блюд наводили на мысль, что время специально затягивают, подводя к намеченной точке на циферблате. Всепожирающая европейская скука проникала всюду. Снаружи доносились частый шорох шин и редкие команды охраны. Встреча достигла уже той фазы, когда многие правила дипломатического этикета отменялись сами собой и участники приема неспешно разъезжались по-английски. Поэтому Избранника немало удивила внезапная и бесшумная суета прислуги, которая всегда предшествует прибытию важного лица.

По знаку лорда Натана он удалил охрану и переводчиков, как этого требовала обстановка высшей дипломатической секретности. Слуги торжественно закрыли снаружи двери в зал и тщательно затворили распахнутые из-за жары рамы верхних окон. Электрический свет плавно погас, и мажордомы зажгли старинные канделябры. Свечей было немного, так что в передней половине зала царил бархатный полумрак, зона сумерек, сотканная из густых колеблющихся теней. В переменчивом пламени свечей заиграл хрусталь, и недопитое вино в бокалах приобрело зловеще алый оттенок.

В зале остались только двенадцать человек, составляющих могущественную ложу. По команде лорда Натана владыки и судьи встали и обернулись к двери. Сомкнутые половинки медленно отворились, и в темноте коридора возникло нечто расплывчатое, бесформенное, внушающее первобытный ужас. Любое самое страшное человеческое существо не казалось бы столь омерзительным и пугающим.

Огромный ящер медленно вплыл в зал и водрузил себя во главе большого овального стола. От него веяло холодом и запахом тления, тем не менее он был одет в безупречный глянцевый фрак, сшитый по его размеру и пропорциям. Благодаря удачному соотношению лицевой части и мозгового отдела его голова отчасти напоминала человеческую, дряблая шея и щеки были покрыты бурой старческой кожей с редкими, едва заметными чешуйками, похожими на хитин насекомых. По бокам головы болтались два кожистых жгута, похожих на пейсы московских хасидов.