Змеиная невеста
Шрифт:
Вокруг закручивались энергетические потоки. Знакомое чувство. Декор стен и обстановка тоже напоминали дорогу к залу для беседы, однако Лера точно могла сказать, что здесь еще не была.
– Где мы?
– спросила тихо.
– В покоях Захри, - так же тихо ответил Саха.
Теперь он не улыбался, напротив, выглядел сосредоточенным. А Лера вдруг поняла...
– Он что, запер ее в своей спальне?
Саха скосился на нее и ничего не ответил. А через некоторое время они, пройдя мимо нескольких каменных дверей по довольно мрачному коридору,
– Пришли, - проговорил Саха, бросив быстрый взгляд в конец коридора.
Лера невольно оглянулась тоже, как-то тревожно стало. А он огляделся еще раз и приложил к двери ладонь. Колыхнулась магия, признавая родную кровь, потек синеватый дымок по ногам. Она вдруг подумала - почему им ни разу не встретилась на пути стража? Хотела спросить, но дверь стала открываться, и Саха сказал:
– Заходи, только недолго.
Теперь эта затея уже не казалась ей такой безопасной. Но поворачивать назад было поздно. Саха остался в коридоре, а Лера вошла.
Спальня один в один напоминала ее собственную. Только, наверное, еще мрачнее. Преобладали черные и темно-зеленые тона. Тяжелые диваны с широкими спинками, тяжелые кресла, огромный стол. Огромный темно-зеленый с разводами ковер, похожий на темный мох. Огромная, застеленная черным бельем кровать, золотисто-бронзовый балдахин, похожий на шатер...
Но поразило не это. Полное отсутствие световых проемов. Однако рассеянный свет в комнату откуда-то все же попадал. Гнетущее впечатление. Лера с трудом заметила в этом полумраке девушку. Только когда та поднялась с дальнего кресла и шагнула к ней.
Молча поклонилась и замерла.
Тогда, на обручении, Лера вроде бы неплохо разглядела девушку. Но там была другая обстановка, рядом с ней была мать, к тому же Нигмат и АзатХан оттягивали на себя все внимание. Сейчас Золотая выглядела иначе, в ней чувствовался какой-то стержень.
Ничего удивительного, теперь ей не на кого надеяться, кроме себя, подумалось Лере. Вслух она сказала:
– Здравствуй. Рази.
Та кивнула, не поднимая глаз, и проговорила:
– Здравствуйте.
Холодно, закрыто.
– Ты...
– Лера вынуждена была прокашляться, не зная, с чего начать.
На память вдруг пришел первый разговор с Далгетом, и она слово в слово повторила сказанное им тогда:
– Ты довольна своей спальней?
И тут же сама поняла, как глупо это прозвучало. Здесь же невозможно находиться. Надо поговорить с Захри, убедить его, во всяком случае попытаться.
Тоненькая девушка еще больше выпрямилась и горько улыбнулась уголком рта.
– Боюсь, это не имеет значения.
Повисла неловкая пауза.
Рази так и смотрела в угол. А Лера понимала, что Золотой змейке сейчас, наверное, еще хуже, чем было ей самой, когда она только сюда попала.
Черт... Вся решимость и благие намерения куда-то испарились.
Но надо было что-то говорить, и Лера сказала:
– Знаешь, Захри своеобразный. Но он... Очень мудрый. И преданный. И у него большое сердце. Ты только...
Она хотела сказать, что его сердце надо просто суметь растопить, но девушка, до того стоявшая застывшим каменным изваянием, вдруг встрепенулась. Целая гамма чувств отразилась на ее лице, испуг среди них был не единственным.
А дверь внезапно отворилась, и в комнату вошел Захри.
Взглянул на нее и резко бросил:
– Лера, выйди.
***
Как она вылетела из комнаты, сама не помнила. В ушах звенело, а щеки просто пылали.
За дверью ее встретил бледный Саха, рядом с ним стоял Далгет. Посмотрели на нее одновременно, потом Далгет перевел взгляд на младшего брата и опустил ему руку на плечо:
– Иди.
Тот кивнул. Взглянул на нее искоса и как-то по-особенному повел шеей, а потом двинулся в конец коридора, в ту сторону, откуда они пришли. А Лера осталась с Далгетом.
Возникла напряженная пауза.
Она чувствовала себя нашкодившей девчонкой и почему-то внутренне противилась этому чувству. А какая-то необъяснимая интуиция подсказывала, что она поступила правильно. Только как теперь это объяснить?
Далгет ни слова не сказал, только взглянул на нее и открыл прямой ход в стене. В следующий миг они уже оказались в другом коридоре. Потом еще один переход, и дальше обстановка была уже узнаваемой. И все это время они двигались молча.
Лучше бы он ее ругал. Лера не выдержала этого тягостного молчания, заговорила первой.
– Нехорошо вышло, да?
Еще несколько шагов прошло в молчании, прежде чем она услышала:
– Ничего такого, что нельзя было бы исправить, ИматАани.
Он улыбнулся уголком рта, но взгляд остался серьезным. А ей вдруг просто до дрожи захотелось прижаться к нему, почувствовать себя под защитой в его объятиях.
– Мне надо было ее увидеть, поддержать ее как-то, - пробормотала она, уткнувшись носом в его рубашку.
– Я ведь помню, каково это, когда тебя все ненавидят.
Его руки непроизвольно сжались. Но не о том она хотела сейчас.
Лера не сказала главного. Да и как говорить об этом?
Но ей вспомнился тот разговор с Захри, перед началом обручения. Эти его слова:
«Радуешшшся, что я отойду и не буду мешать вашему счччастью?»
Ей до сих пор было стыдно.
Ведь это тяжело на самом деле - знать, что кто-то ради тебя жертвует своим счастьем. Это страшная ответственность. Наверное, потому ей и хотелось как-то все исправить.
И сегодня, когда она смотрела на Рази, поняла одну вещь. Да, сейчас Золотая ненавидит Захри, он ее пугает. И сложно представить, как эти двое вообще могут быть вместе, после того, что было. Но ведь она видела в этой Золотой змейке еще что-то, кроме страха и ненависти.