Змеиная яма
Шрифт:
Метелкин слушал приятеля с открытым ртом.
— Ты гений. Дик. Надо эту идею обсосать как следует.
— Договорись с гримерами. Они люди небогатые, от халтуры не откажутся. Денег у нас на похороны хватит. Ты их небось не успеваешь считать.
— Не в деньгах дело. Как нам донести информацию о твоей смерти до Шефнера?
— Марецкий донесет, но об этом мы потом поговорим. Сначала надо решить вопросы с подготовкой и мелочами. Займись этим, а у меня своих дел хватает.
— Хочешь поехать в Красково?
— Обязательно. Нельзя
Метелкин промолчал. Он уже жалел, что позвонил Степану, но он знал о готовящемся убийстве, и только Марецкий мог предоставить Дику настоящее алиби.
Они расстались возле ресторана. Женя пошел к метро, а Вадим остановил машину. Все произошло быстро и очень неожиданно. Двое крепких парней взяли его под руки, а третий встал позади. Оставалось только сесть в машину. Так они и сделали. Вадим посредине, двое по бокам и третий впереди с водителем. На его вопросы не отвечали, ехали молча, тихо, и Журавлев понял, что разговаривать с ним будут не здесь и не эти быки.
Его доставили в знакомое отделение милиции и, минуя дежурного, отправили в камеру. Никто его протестов не слышал и на его выпады не реагировал. Когда его запирали, в дежурной части появился майор Марецкий. Капитан с повязкой дежурного вопросительно глянул на майора.
— Как будем оформлять, Степа?
— Как бомжа. Нарисуй ему мелкое хулиганство.
— И сколько с этой липой мы сможем его держать? Сутки?
— Тридцать шесть часов.
— Рискуем, Степа. Нас за это по головке не погладят.
— Найди какую-нибудь бабенку, пусть на него заявление напишет, требующее особого разбирательства, а потом заберет свое заявление, но не раньше чем через два дня. А с начальником я договорюсь. К Журавлеву никого не подсаживай. В полемику не вступать. Придет время, я сам с ним разберусь, а бумаги составлять — твоя забота, ты у нас спец по этим делам. Я буду у себя. Ко мне ребята должны приехать из Северного округа. Пусть их проводят.
К вечеру все собрались. Десять оперативников получили адреса женщин и разъехались по местам. Несколько сотрудников, в том числе Марецкий и Самохин, поделили между собой остальных женщин с единственной целью — убедить их не выходить из дому в течение нескольких дней. Большего они сделать не могли.
Белая «волга» перескочила через железнодорожный переезд и поехала вдоль полотна к поселку Гриша сидел в своих «жигулях» у поворота с выключенными фарами. Он заметил машину и разглядел силуэт водителя. По нынешним временам никто уже не носил шляпы, контур которой очень хорошо выделялся на светлом фоне заднего окна машины. «Волга» свернула на проселочную улочку, и Григорий включил двигатель. Он не стал зажигать фары, а ориентировался по габаритным огням шедшей, впереди машины.
Поселок утопал в соснах вековой посадки, а проселочные дороги делили его на квадраты, словно шахматную доску. Их отличало только название, которое в темноте не прочтешь, поэтому Гриша считал
В узких переулках столбы с освещением были разбросаны на расстоянии полусотни метров друг от друга, и приходилось напрягать зрение, чтобы не угодить в какую-нибудь яму. Дойдя до машины, Григорий запомнил адрес. На калитке краской значился дом номер двенадцать, а название улицы можно найти только на углах перекрестков. Эта была 7-я Вокзальная.
Гриша подошел к калитке и попытался найти щель, чтобы глянуть на территорию участка. Тут все и началось. Его правую руку какая-то силища заломила за спину, а к уху прижался холодный металл, очень похожий на ствол пистолета.
— Вы чрезмерно любопытны, молодой человек.
— Отпусти, больно. Я здесь живу рядом. Гуляю.
— И что при этом удивительно — твоя машина тоже гулять любит. Вчера она целый день простояла возле одного из зданий на Садовом кольце. А ты даже про обед с ужином забыл. И что ты там делал?
— Вы меня с кем-то путаете. Руку больно.
— Тебя одного сюда послали или с дружками?
— Никто никого не посылал…
— Не ври мне, гаденыш. Я тебя насквозь вижу. Значит, ты стерег меня со стороны переезда, а кто-то пасет въезд в Красково со стороны шоссе. Так?
— Никто никого не пасет. Что вам от меня надо?
— А это мы сейчас увидим. Шагай к своей машине, если не хочешь пулю в затылок получить.
Пришлось идти, пока руку окончательно не сломали. Гришу вывели к перекрестку, и возле двери его машины человек в шляпе резко развернул его к себе лицом. Правда, Гриша ничего не успел увидеть. Он получил мощный удар в челюсть, и из глаз посыпались искры, а потом все куда-то исчезло и наступила темнота.
Его бросили на заднее сиденье, и он рухнул, как мешок с песком. Крылов сел за руль «жигулей» и поехал в сторону Рязанского шоссе. Прозорливый холоп Шефнера не ошибся. На дороге, ведущей к основной магистрали, одиноко стояла «восьмерка». Крылов посигналил фарами и проскочил мимо на высокой скорости.
— Ты что-нибудь понял, Леня? — спросил сидевший за рулем парень.
— Ничего. Куда это он рванул? — Сейчас спросим.
«Восьмерка» развернулась и поехала в ту же сторону, что и пропавшая в темноте машина Гриши.
— Смотри, вон он стоит у обочины. Видишь?
— Не слепой, вижу. Кроме нее, и машин-то на дороге нет. За пять часов три машины проехало.
— Будний день, да еще погода. Какой псих поедет на дачу?
Они остановились позади Гришиной машины и вышли.
— Он что, заснул или напился до чертиков? — задумчиво произнес Вовчик.