Змеиное Солнце
Шрифт:
Правда, изрядная часть вендов, мирно живших пашней и выпасом скота, так и осталась сидеть на земле, платя подати Аратте. Непокорные лесные венды презрительно звали их хлапами и грозились, вернувшись, оставить в рабском положении всех тех, кто не возьмется за оружие. Их слова находили отклик во многих хлапских душах. И зачастую набеги вендов отличались не только стремительностью, но и завидной точностью, что заставляло думать о множестве глаз по эту сторону великой реки.
Отряд Даргаша обшаривал окрестности дороги, когда один из воинов крикнул:
— Сюда!
Предводитель
— Вот, гляди!
Воин указывал на куст со множеством сломанных мелких веточек.
— Тут дрались, — тихо проговорил Даргаш, оглядывая пожелтевшие листья, устилавшие землю. — Смотри-ка, бурые пятна...
Он начал осматривать место кровопролития.
— Похоже, тут кого-то убили, — не поднимая глаз, проговорил он. — Листья разворошены, на земле кровь...
— Гляньте, что я нашел! — крикнул еще один воин, обшаривавший кусты чуть в стороне. — Серебряная бусина!
Даргаш принял украшение из рук своего человека и начал его разглядывать. Ага, знакомая вещица... Когда он служил Жезлоносцем Полуночи в столице, он видел много подобных зажимных бусин, усаженных зернью. Столичные девушки украшали ими волосы, скрепляя косицы в сложных прическах. Если бусина оказалась на земле, значит косица была растрепана в схватке...
Молодой вождь огляделся. Здесь дорога поворачивает, слева холм, справа осыпь. Он бы и сам выбрал такое место для засады!
— Двое остаются с лошадьми, — начал распоряжаться он. — Вы втроем поспешите к Шираму с новостями. Вы пятеро — следуйте за нами в отдалении, шагах в двадцати, и слушайте мои приказы. Остальным — разойтись широким гребнем, друг друга из виду не терять. Похоже, мы нашли то, что искали.
Вспугнутые приближением людей сороки взвились c недовольным стрекотом и начали кружить над лесом, ожидая, когда чужаки уйдут, чтобы продолжить прерванную трапезу. Но люди не собирались уходить. Они стояли вокруг, не обращая внимания на запах тления, и молча глядели, как один из воинов, сидя на ветке, распутывает косы, на которых висели исклеванные птицами тела.
— Этот наш, из рода Афайя. Этот из рода Зериг. Те двое — из рода Багх, — всматриваясь в искаженные лица убитых, тихо говорил Даргаш. — Харза из рода Афайя был жезлоносцем. Я хорошо его знал... — Он указал на изуродованный труп. — Похоже, эти четверо из тех, кто угодил в плен во время битвы у излучины.
— Так и есть, — подтвердил один из воинов. — Харзу ранили острогой на моих глазах, когда он пытался взобраться на колесницу.
— Значит, их отослали в Накхаран вместе с царевной, чтобы передать Шираму как подарок на свадьбу... — Он повернулся к одному из воинов. — Ты посчитал, сколько тел на кострище лесовиков?
— Не меньше восьми.
— Похоже, тут была нешуточная схватка. А если венды решили сжечь тела прямо здесь, значит спешили. Иначе бы потащили их с собой.
— Там, в отдалении, я нашел обрывок ленты, — подошел один из следопытов.
— Нашей?
— Нет, женской.
— Значит, Аюна со свитой точно здесь побывала, — задумчиво проговорил
— Вероятно, такие ленты будут еще, — добавил следопыт.
— Почему ты так думаешь?
— Эта не просто зацепилась за ветку — ее наскоро примотали.
— Тут могут быть еще следы. — Даргаш поднял голову и приказал: — Обыщите здесь все!
Ширам прибыл на место расправы тем же днем. Увидев обезображенные трупы сородичей, саарсан помрачнел и стиснул зубы. Будь он, как прежде, всего лишь главой рода Афайя, ничто не помешало бы ему прямо сейчас пуститься в погоню, чтобы отомстить вендам за поругание братьев.
Но теперь он еще и правитель Накхарана! Уйти в вендские леса по следам врагов значило бы отбросить его замысел выманить Кирана из столицы и поймать в западню, как говаривал Хаста — точно хорька в тыкву.
А ведь есть еще новости о том, что Аюр жив, — и они важнее всего! Следует немедленно начать поиски, пока его не опередил тот же Киран или кто-нибудь еще, желающий смерти наследника...
Ширам тяжко вздохнул. Он чувствовал себя так, будто его тянут в разные стороны, пытаясь разорвать на части. С тех пор как он стал саарсаном, он не знал ни мгновения покоя. И все равно каждое его решение плодило все новых недовольных.
«Что я делаю не так?» — с болью подумал он.
— Мои люди обшарили здесь каждый куст, — рассказывал Даргаш. — Неподалеку от дороги в овраге нашли пару дюжин объеденных зверями тел. Должно быть, это была свита и охрана царевны. Тела ободраны до нитки. Женщин и добро венды прихватили с собой. Тут поблизости много чего нашли — обрывки лент и платьев, рассыпанные бусы, речной жемчуг... Отряд был довольно большой — не меньше пяти десятков. Ушли, не особо скрываясь, выследить будет несложно. Но венды торопились. Они наверняка уже за рекой.
— Значит, хорошо знали, кого ждут, — задумчиво произнес Ширам. — Знали, сколько охранников будет в обозе царевны. И что подмоги ей ждать неоткуда...
Саарсан вспомнил свою беглую невесту. Еще совсем недавно, возвращаясь с Великой Охоты, он думал о ней ежедневно, с душевным волнением. Представлял, как будет беседовать с ней, и в его мыслях царевна отвечала ему разумно и ласково. Он тщательно подыскивал слова, чтобы рассказать о себе и народе, в который ей предстояло войти его женой. Но его мечтания обратились в прах. Сгорели вместе с крепостью в столице, разлетелись с пеплом подожженной им степи.
Теперь Ширам старался думать о царевне холодно и спокойно — так, будто венды похитили почти неизвестную ему девушку. Ведь она же оттолкнула его, выбросила из своих мыслей, как выбрасывают золу из очага! Сколько презрения и ненависти обрушила тогда на его голову! Нет, он сам не поедет искать Аюну — она этого не заслужила. Просто отошлет Даргаша с его людьми на поиски. Заодно пусть родич разорит ближайшее селение вендов в отместку за погибших братьев. А еще лучше — захватит какого-нибудь племенного вождя с семейством. Даргаш — ловкий следопыт и опытный воин. Он хорошо знает эти земли и уж точно не оплошает.