Змеиный хвост
Шрифт:
«Ты для него слишком обычная, чтобы тобой интересоваться», — безжалостно напомнил внутренний голос, и Ави не любила прятаться за розовыми очками своих фантазий. Ее реальность была такова, что Эрсах никогда не полюбит ее, а вот она... Ави сглотнула. Эрсах был слишком красив, чтобы отрицать очевидное. Она, конечно, могла, но какой толк в самообмане?!
— Рон-Тан будет злющий, — сказала Лей, глядя в удаляющуюся спину Эрсаха. Тот извинился перед ними из-за возникших дел и перепоручил дальнейшее размещение своему управляющему
— Не только он, — выдохнула Ларисс, рассматривая красивый сад около дома. — Они с Мо-Ваном того и гляди — начнут ругаться с атласами. Хорошо, хоть папа будет с ними — успеет потушить огонь ненависти. Ох, здесь очень красиво! Как тебе, Ави?
Услышав свое имя, Ави будто очнулась, всплывая из своих мыслей. Она толком и не заметила убранство сада — глаза ее были прикованы к гравию дорожки и внутренним попыткам разобраться с собственными чувствами.
Она подняла взгляд и улыбнулась.
— Потрясающе...
— И ты здесь будешь жить! — приобняла ее за плечи Лей. — Вставать каждое утро и наблюдать сад, в котором всегда есть четыре сезона. Нет, Рисс, мама живой с Эрсаха не слезет, когда увидит, как он внедрил климатические установки. Это же невероятно! — Лей приблизилась к изящному бонсаю и словила на ладонь белые снежинки, что спускались от кристаллической перголы.
— Этот сад был подарком для покойной супруги нашего атта, — вдруг заговорил их провожатый. — Прошу, пройдемте на веранду, там уже накрыт стол с легким полдником.
Вся троица на секунду замерла, а сестры быстро посмотрели на Ави. Она незаметно махнула им рукой, давая понять, что все разговоры потом, но как только, они перестали сверлить ее взглядами, прикусила губу.
Такой сад дарят только любимым. Самым дорогим людям... И сразу пейзаж потускнел, а радость поутихла. Она была готова к прошлому Эрсаха, но не так скоро.
Финарэль нервно сжимала кончик хвоста Сошарра, который умудрилась как-то подхватить в свои руки с пола. Видя напряженное задумчивое лицо своей сейше, князь эс Бунгар не стал забирать чувствительную часть своего тела, но принялся мягко поглаживать спину супруги. Ее нервозность он понимал и разделял.
Как их встретят атласы?
Что будет с Ларисс?
— Это моя вина, — сказала Финарэль и сжала кончик хвоста сильнее. Сошарр все-таки решил аккуратно вынуть его, и заодно обнять супругу. Та не сопротивлялась, а сразу вцепилась в него, будто за самую надежную опору. — Не надо было потакать их желанию учиться в военной академии. Они же девочки в конце концов!
— Финарр, — ласково позвал Сошарр, — ты же сама настояла на том, чтобы наши хвостики прошли военную подготовку. Чтобы были сильными и независимыми. Чтобы сами выбрали себе мужей, хотя без твоего перста тут тоже не обошлось, но в целом ведь все шло, как того хотела ты.
Финарэль всхлипнула, а Сошарр тяжело выдохнул.
— Я дура! Самая настоящая никчемная мать! Леука со мной намучилась. Теперь наши змейки.... И ты со мной мучаешься! Капризы мои терпишь. Характер этот дурной. Вся семья будет только рада,
— Финарр! — Сошарр даже прикрикнул на супругу, что не делал почти никогда. — Да что с тобой?! Откуда эти жуткие мысли? Никто с тобой не мучается! Все тебя очень любят, а я уж втройне люблю тебя за твой характер. И тем более за капризы, — последнее Сошарр сказал игриво, обвивая хвостом ногу своей сейше. Потому что Финарэль капризничала только в их постеле и была порой такой ненасытной, что это сводило нага с ума.
— Ты меня жалеешь, — обиженно проговорила Финарэль, но обнимать не перестала, а Сошарр прикрыл на секунду глаза, собирая всю свою выдержку, и продолжил:
— Я тебя очень люблю, моя кобра. Но сейчас в тебе говорит усталость от перелета, страх и переживания за наших детей. Постарайся успокоиться, скоро мы будем грузиться в лендеры и наконец-то прибудем на Атлею. Там я договорюсь, чтобы все официальные встречи перенесли на послезавтра, чтобы мы могли увидеться с нашими хвостиками. Поэтому просто сделаем так, — на этих словах Сошарр прижал несколько пальцев к стенке корабля, где транслировался через нанороботы вид на планету атласов, и медленно повел ими вниз, затемняя проекцию, — чтобы ты смогла хоть немного поспать. А я посижу с тобой. Хорошо?
Финарэль кивнула два раза, и сразу была подхвачена на руки. Сошар дополз до кровати и переложил туда свою ношу, а следом лег и сам, сворачивая хвост около ног своей сейше. Он думал, что не сомкнет глаз, но мирно спящая Финарэль усыпила грозного князя.
Но проспать вылет им никто не дал.
Терния обнимала дочь и чувствовала, как в ее ребенке сжата огромная пружина. Ави привычно отмалчивалась и была мила со всеми, но это была ее плоть и кровь, ее родное солнышко, которое она берегла с самого рождения.
В первые месяцы беременности она до дрожи боялась, что возненавидит ребенка, который зародился от насилия. Но чем ближе был срок родов, тем сильнее она любила его. Тем нетерпеливее становилась, желая поскорее встретиться со своим малышом.
При выписке так и сказала: — Это мой малыш.
Графа отцовства оставалась пустой ровно до этого проклятого брачного ритуала. Адон сразу же внес Августу в семейное древо, хотя до этого не признавал.
Терри рассказала о ребенке не иначе, как от огромной, ширившейся с каждым днем, любви к собственному ребенку. Она посчитала, что Адон должен хотя бы знать, что у него есть дочь — прекрасное создание. Но грязь, которую он вылил на Тернию, до сих пор липкими разводами сходила с ее души.
Надо отдать Адону должное — он излечил Терри от наивности, а та в свою очередь, принялась с утроенным рвением воспитывать в дочери наблюдательность, которая выручала и ее саму не раз.
Оттого ничего не укрылось от ее взгляда.
— Покажешь мне свою комнату? — спросила она тихо, чтобы остальные их не расслышали. Семья эс Бунгар вместе с вархскими царями-воинами бурно обсуждала свои дальнейшие планы. Как выяснилось при приземлении жить они будут отдельно от Ави, Лей и Ларисс, что определенно не обрадовало большое семейство.