Змеиный хвост
Шрифт:
— Хорошо. Запускайте системы. Нам предстоит долгий перелет, — громко проговорил Рейн. От команды его закрывала полупрозрачная проекционная панель, на которой яркими линиями бежала стрелка навигации. И как только она уткнулась в название «Дальний рубеж № 35670» общий свет в рубке потух, остались гореть лишь приборы управления. Кресла всей команды перетекли в полулежачее положение, а ИскИн Матар принялся отчитывать время до гиперпрыжка.
Рейн смотрел в эту черную мглу и нервно сжимал пальцы. Если Рик ему откажет, то сколько у него останется? Всего около пятиста циклов, сорок из которых он потратит
Ави проснулась от легких поглаживаний по своим волосам и сразу в ее поле зрения попала мощная грудь Эрсаха, его подбородок, его тонкие губы. Когда она подняла взгляд выше, то сразу увидела, что супруг тоже разглядывает ее с легкой улыбкой на этих красивых губах.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
Ави улыбнулась в ответ:
— Честно признаться, тело болит и такое ощущение, что меня заживо перемололи.
— Да уж, навряд ли такую формулировку хочется услышать после первой совместной ночи, — с напускной обидой сказал Эрсах. Но взгляд его моментально изменился, став пугающе серьезным: — Кто-то пытался навредить тебе, Ави. Сломать тебе жизнь, потому что я бы мог отменить наш ритуал за твою измену. Как ты уже поняла, я достаточно жесток и плохо умею прощать, поэтому мог натворить дел, если бы застал тебя с другим. У нас возникли серьезные недопонимания в начале нашего знакомства и я бы хотел кое-что с тобой обсудить и прояснить наконец-то причины своего поведения. Давай поступим так, — голос Эрсаха стал мягче, — я схожу за легким завтраком, а ты пока умойся.
Когда Эрсах ушел, Ави глянула на проекционное панно с температурой воздуха и временем, и вздохнула — был уже полдень. Сколько же они спали? Она поднялась с кровати, пошла в ванную умыться, а когда вернулась в спальню, то поняла, что на ней ничего нет. Хотя чего она могла ожидать, учитывая прошлую ночь. И ведь Эрсах не остановился — повторил заходы раз пять, будто дорвавшись до ласки, которой у него давно не было. Ави провела пальцами по распухшим губам от поцелуев и задумалась, что они с Эрсахом действительно нормально ведь и не разговаривали. Толком ничего не обсуждали, а будто выживали рядом друг с другом, делая выводы из сделанных поступков или обращенных напрямую фраз. А что там в головах друг у друга — даже не знали.
Им был срочно нужен задушевный разговор.
А перед разговором Ави решила, что надо бы одеться. Она прошла к стене из полупрозрачного матового стекла — за таким же в ее комнате скрывалась гардеробная. Активировала панель, система поприветствовала ее как сейше Сареффа, а потом позволила открыть двери. За ней действительно скрывалась целая комната, только это оказалась не гардеробная. Плети, хлысты, ремни, какие-то закрытые черные шкатулки — это больше походило на пыточную, но вряд ли Эрсах разместил бы такую комнату в своей спальне.
Послышался мелодичный звук открываемой двери, и в комнату вошел сам хозяин с подносом, да так и замер около защелкнувшейся двери.
Ави, совершенно обнаженная, замерла напротив стены с разными плетками.
— Нам надо поговорить, — сказали они одновременно, и Ави вдруг
Эрсах сразу же расслабился и поставил поднос на столик, который примостился под навесом на террасе, а потом молча сходил в ванную, принес халат и сам лично укутал в него, поцеловав Ави в шею и крепко прижав к себе спиной.
— Попытку номер «четыре» я не провалил? — спросил он лукаво.
— Ночью была попытка номер «три с половиной», — поправила его Ави и добавила не менее лукаво: — Нет, не провалил. Но попытка номер «четыре» еще впереди.
Уже четвертый раз Финарэль задавала вопрос аттеру Эйгалу, с которым прогуливалась в его саду, но тот не хотел говорить ни про своего советника, а тем более ни про Августу. Именно не хотел — это Фннарэль чувствовала прекрасно, но она не собиралась сдаваться. Когда еще Сошар ее отпустит на такую прогулку?
— Нам пока не сообщили дату брачного ритуала между Ави и аттом Сареффа. Это как-то связано с вашими традициями? — нежным голоском расспрашивала Финарэль.
— Даты еще нет, — ответил Эйгал таким же мягким бархатным голосом. Они бы могли соревноваться в сладости своих интонаций. — Ее по своему желанию назначит сама Августа. Поэтому, пресветлая Финарэль, расскажите мне лучше о ваших детях. Я знаю, что Ларисс очень заинтересовался Эрсах, так как ваш род одарил сам уроборос. Знаете, ламии и у нас рождаются не так часто.
Финарэль оценила хитрый маневр по переводу темы — сама ведь сто раз такое проворачивала. Только вот ее собеседники обычно поддавались манипуляциям, но, конечно, на такое рассчитывать с управителем атласов даже и не стоило.
— Как вы знаете, мы даже не подозревали о таком даре. И до сих пор не можем поверить, что наша тихая Ларисс обладает великим даром. Но я наслышана о том, что атласы ценят такие таланты. А ведь у нашей Августы тоже есть талант, аттер.
От Финарэль не укрылось, каким цепким взглядом одарил ее Эйгал. Управитель явно интересовался Ави, вот только почему?
Финарэль выждала нужную паузу и продолжила:
— Она прекрасная хранительница очага и отличная спутница. Умная, собранная, верная. Я не знаю никого, кто бы мог так быстро брать себя в руки. Вот уж кто никогда не будет капризничать.
В глазах Эйгала загорелся красный огонек, отчего Финарэль поежилась. Раньше она считала нагов опасными созданиями, но оказалось, проблем на ее голову с прилетом атласов стало больше. И впервые она совершенно не могла понять, о чем думает ее собеседник. Нет, в силу большого дипломатического опыта, она хорошо чувствовала невербальные сигналы, но Эйгал был почти как хрусталь — прозрачный, обтекаемый, обманчиво чистый.
— Говорите, что наш Ави не капризная дева? Приятно слышать о таком благоразумии у столь молодого создания. Тогда, пресветлая Финарэль, вам тем более не стоит переживать за судьбу вашей подопечной. Эрсах превыше всего ценит семью. Ради нее он пойдет на все, — улыбка у Эйгала была зловещей. Или Финарэль просто казалось, что высший аттер о чем-то предупреждает ее, а на самом деле в его словах не крылось никакого двойного дна. Если подумать, что плохого в том, что Эрсах так предан своей семье.