Змеиный хвост
Шрифт:
Ваше высочество то, ваше высочество — се!
Рон-Тан вернул брату статус и положение, после закрытия тяжелого и долгого выяснения реальных причин экологической катастрофы их мира. Они с Лей лишь по касательной коснулись этих процессов. Знали про дядю, про непростое положение дома Гридов, но по итогу все разрешилось. И опалу с Мо-вана сняли, обнаружив в собственном роду черную душу: дядю упекли надолго и далеко.
А следом за возвращением статуса, статус сменился и у Ларисс. Не сильно, в конце концов, она же сама княгиня, но ее беременность вдруг стала достоянием целой
Будто она золотые яйца несла, а не маленьких вархонагов собиралась рожать!
Маслица в огонь Мо-вана подлил и Эрсах, вдруг не вовремя вспомнив, что Ларисс ламия и в таком деликатном положении ей нужен покой и помощь сведущих, то бишь его, как учителя.
Ну и вот! Все теперь стояли и наблюдали второй виток гнева и ревности вархского ящера, которого боги тоже не обидели, наделив мощью огня.
Голова Мо-вана вспыхнула пламенем во второй раз, только теперь намного сильнее и больше. Глаза загорелись желтым светом, а голос стал ниже и страшнее, вибрируя в грудной клетке до болезненных спазмов. Ларисс даже казалось, что будь на то воля Мо-вана, и он одним своим голосом разорвет им всем грудину.
Перспектива пугала, поэтому Ларисс скользнула к мужу, нежно коснулась его руки, переключая все его внимания на себя, а второй махнула остальным, чтобы сматывались. Рон-Тан и без этих сигналов уже подхватил Лей на руки, скрываясь с ней за дверью. Следом потянулись и остальные.
— Рррисса! — прорычал Мо-ван, как только их оставили одних. — Что за глупые тайны! Ты хоть понимаешь, насколько непредсказуемо может протекать твоя беременность! Мое семя очень тяжелое. Могут быть последствия...
— Откуда ты знаешь? Есть опыт? — перебила его Ларисс, вдруг почувствовав жгучую ревность. Вроде же на пустом месте, но как же коротнуло!
— Не говори глупостей, — мягче сказал Мо-ван, пытаясь притянуть ее к себе ближе, но Ларисс вдруг вывернулась. Почему-то ей стало еще подозрительней, что Мо-ван так заворковал, стоило уличить того в наличии внебрачного ребенка. Варх так и остался стоять с вытянутыми руками, удивленно хлопая глазами.
— Свет мой, ты что там себе надумала? — заворковал он еще нежнее. Хотя это больше походило на утробное кошачье урчание.
Ларисс будто надвое разделилась: одна ее крохотная часть пищала, что она взрослая и умная канисианка, которая создает из зернышка дерево, а вот вторая... Ох, вторая такие рулады ревности распевала, что впору было начинать бояться слов Мо-вана про «тяжелое семя». Живота еще и в помине не было, а гормоны уже устраивали бунт.
— Прости, — вдруг повинилась Ларисс и кинулась в объятия мужа. Мо-ван сразу же прижал ее крепко. Огонь на волосах осыпался искрами, оставляя лишь медный блеск его длинных волос. А губы сами нашли губы Ларисс и мягко приласкали их. Кончиком языка Мо-ван нежно прошелся по их внутренней стороне. Ее супруг вообще никогда не напирал в ласках, всегда до последнего нежил медленно и обстоятельно. Грубость и напор он позволял лишь в сексе, когда сам чувствовал — можно. А Ларисс с ума сходила от этого контраста: ласковый любовник и чудовищный собственник — все это был ее Мо-ван.
Даже их первый секс был таким — нежность на грани помешательства перетекла в грубое и властное обладание. Мо-ван брал ее как зверь,
И Ларисс бы шею за такое свернула любому другому, но не Мо-вану. Потому что только он смотрел на нее ТАК: словно в любую минуту умрет, если Ларисс прикажет. И убьет любого, кто только посмеет обидеть его свет.
— У меня нет и не было ни детей, ни любовниц. Несколько быстрых связей, без потери контроля и разума. Рисс, ты думаешь, я бы врал о таком. Зачем ты так со мной? — выдохнул он.
— Это все гормоны, — повинилась она. — Как представлю какого-то другого рядом с тобой, так сразу хочется задушить конкурентку хвостом.
— Ты меня ревнуешь, — промурлыкал Мо-ван, который зря времени не терял, оглаживая руками все любимые места своей ревнивцы. Мест этих было предостаточно — вся Ларисс целиком, поэтому она чувствовала ласку везде. — Ревнуешь к воздуху. Это так... возбуждает, — выдохнул Мо-ван и принялся задирать длинную тунику.
— Я не ревную... это гормоны, — пыталась оправдаться Ларисс, но сама изворачивалась и помогала снять с себя одежду быстрее. Когда на ней остались лишь длинные ажурные шорты, Мо-ван не выдержал и снова вспыхнул: волосы, кожа на спине, руки. Любого бы напугало это зрелище, но Ларисс знала, что только с ней этот огонь безопасен и ласков. Даже родной брат Мо-вана не может трогать его, не получив серьезный ожог.
А уж какие нереальные ощущения дарит это пламя!
Ларисс, не долго думая, легла на тахту и принялась снимать белье. Плюсом гостевого дома было его местоположение — они могли сейчас предаваться страсти и не сдерживаться, наслаждаясь друг другом.
«И зачем было скандалить? Лучше бы полезным делом занялись!» — подумала Ларисс.
— Полностью поддерживаю, — прошептал Мо-ван, и Ларисс поняла, что сказала это вслух. Ну и хорошо — пусть знает, как она ко всяким выяснениям отношений относится.
Сначала она почувствовала, как ласковый жар прошелся по его шее, спустился к груди, опалил соски, заставив их затвердеть от предвкушения ласки, а следом она почувствовала укусы — легкие, но такие возбуждающие. А когда Мо-ван принялся прикусывать тугие вершинки, спустившись одной рукой вниз и запустив горячие пальцы внутрь, то Ларисс уже не смогла сдерживать голос. Она с ума сходила от удовольствия и тяжести красивого сильного тела. Ей безумно нравилось, как Мо-ван накрывал ее своим телом, как придавливал собой, вжимая в кровать, закрывал собой от всего внешнего. Ларисс даже порой обращала ноги в хвост, чтобы посильнее сплестись с любимым. Почувствовать нехватку воздуха в легких под этой звериной мощью.
В такие интимные моменты не хотелось быть ни независмой, ни княгиней, ни военным офицером, а просто женщиной, принимающей своего истинного мужчину.
Мо-ван почувствовал, как расслабилась в его руках Ларисс, как открылась ему, и пожалел, что так вспылил. Ну действительно, это же его Ларисс, умная и спокойная, не будет она рисковать их еще не родившимся чадом. Вина переплавилась в желание заласкать супругу, вымолить ее беззвучное прощение, и Мо-ван спустился ниже, разведя стройные ноги.