Змей Горыныч и Клубок Судьбы
Шрифт:
Выходя из библиотеки, Иван столкнулся с матерью.
— Уже закончил? — удивилась она.
Юноша пробормотал что-то под нос.
На лестнице путь ему преградил отец:
— Ну, как, получилось? — строго поинтересовался он.
— Вроде бы, — попытался проскользнуть мимо Иван.
— Вроде бы, значит нет. Закончи урок.
— Да надоели вы с вашими уроками! — неожиданно даже для себя взъярился Иван. — Утром уроки! Вечером уроки! Зимой уроки! Я гулять хочу!
— Закончишь урок — и гуляй себе на здоровье.
— Надоело! — повторил юноша и напролом ринулся вниз по лестнице.
— Ты куда?! —
— Куда-нибудь! — не оборачиваясь бросил Иван. — Я теперь сам могу…
Конец фразы заглушила хлопнувшая дверь.
С минуту юноша стоял на крыльце, ожидая, когда вслед за ним выскочат из терема родители, чтобы до конца высказать им все накипевшее за время учебы. Но ни отец, ни мать не торопились. Досада и гнев начали потихоньку проходить. Мать продолжала причитать, однако отец уже не кричал. Вскоре и мать успокоилась.
На всякий случай Иван спустился с крыльца и развернулся лицом к двери. Ему казалось, что так он будет выглядеть внушительнее, серьезнее. Для большего впечатления он сжал губы и попытался насупить брови.
Ждать пришлось довольно долго. Когда дверь наконец отворилась, юноша уже утратил былую уверенность и твердость. Первым вышел отец. Шел он медленно, осторожно, опираясь на узловатый ясеневый посох. Навершие посоха слегка светилось, пульсируя желтым и оранжевым.
— Зачем же так крепко запечатывать дверь? — укоризненно проговорил отец. — Мы же не враги тебе.
— Да я… не…
— Ясно, сам не понял, что сделал. Ну, ничего, может, потом разберешься. А знаешь, я ведь тоже таким был. Да, пожалуй, не только я, — он подмигнул Ивану, — все мы добываем опыт самостоятельно. И только набив шишек, обращаемся к опыту чужому. Видать, пришло твое время совершать ошибки и добиваться успеха. Коль уверен в своих силах, ступай. Но я бы на твоем месте принял дары отцовские и напутствия материнские.
Иван от удивления разинул рот. То есть вот просто так его отпускают? Можно все? Никаких больше уроков? Делай, что хочешь? Да не может такого быть! Он склонил голову, не веря такой удаче.
— Да, — подтвердил отец, — ты уже кое-что умеешь, так что не пропадешь в пути. Запомни только одно: не оставляй за собой незавершенных дел. Они догонят тебя в самый неподходящий момент и потребуют завершения. Теперь, если ты не слишком торопишься, дождись, пока мы с матерью соберем тебя в дальний путь.
Ждать пришлось недолго. Во всяком случае, ошарашенному Ивану так показалось. Отец вернулся, неся потрепанную котомку и посох. Не свой, поменьше, полегче, но тоже видавший виды:
— Здесь ты найдешь все, что потребуется. Это котомка «БМВ х5» — большемерное вместилище с пятью измерениями. Не смотри, что неказиста. Меньше внимания — целее будет. Пользоваться просто: засунул руку, представил, что тебе нужно — достал. Только смотри, чтоб в горловину пролезало! Порвешь — не починишь. Теперь таких не делают. Как с посохом обращаться, надеюсь, разберешься сам.
Он вручил юноше подарки и крепко обнял:
— Удачи тебе, сын!
На пороге появилась мать. Ее руки тоже не были пусты. Она осторожно спустилась с крыльца и стала передавать юноше предметы по одному. Маленький самострел, большой мешок, мыло, зубной порошок, щетку, гребень, подозрительно булькающий мех… Отец укоризненно смотрел на нее, но помалкивал. Иван также молча протянул
— Попусту не ввязывайся в драки, войны, ограбления. Особенно не лезь на рожон и на абордаж! В притоны и игорные дома не суйся без нужды. Да какая у тебя нужда в них случиться может? Не обижай сирот. Болты береги — в пути не добудешь! Без закуски крепкое не пей — очень вредно это. И самое главное. Хода нет — ходи с бубей.
Руки матери наконец опустели, и она тоже смогла обнять сына на прощанье.
— Ну, рисуй пентаграмму, — отец протянул Ивану посох. — В добрый путь!
Дома волшебников всегда четко сориентированы по сторонам света, так что проблем с розой ветров — основой пентаграммы перемещения — не возникло. Вопросом для Ивана стало, куда направить указующий луч. Легкий посох замер и нерешительно покачивался в руке юноши.
— Смелей! — подбодрил отец. — Ты же можешь отправиться куда угодно!
— Но попасть-то я должен в какое-то конкретное место. Например, в Красенград.
— Так укажи его направление — и в путь!
Юноша решился и быстрыми движениями завершил чертеж. Ступил в центр, шепотом произнес непонятные слова и исчез.
— Куда же он отправился? Он там наверняка пропадет! — мать прижимала руки к груди.
Отец внимательно рассматривал оставшуюся пентаграмму:
— Вектор задан довольно точно, а вот расстояние сильно преувеличено. Зря мы напирали исключительно на магию. Надо было и другими науками заниматься. Ну, ничего, географию лучше изучать путешествуя.
Глава 2
Телепортацию открыли задолго до рождения Ивана. Первым волшебникам, использовавшим мгновенное перемещение, приходилось нелегко. Важно было не только указать направление, но и вычислить точное место появления. Не один чародей в результате неточных расчетов заканчивал свой путь в стволе дерева или замурованным в скалу. Неудивительно, что вслед за отправными пентаграммами появились и принимающие.
В центре одной из них и очутился Иван. Он стоял на каменной плоскости, иссеченной прямыми и прерывистыми линиями. Вокруг волновались высокие травы. За травами высились горные пики. Картина ничуть не походила на лесные чащи, окружающие Красенград. Юноша забеспокоился. Он потоптался на месте, осматриваясь, и различил наконец вдали город. Ну, не то, чтобы город — городок. Без стен, без сторожевых башен, зато с высокими каменными домами с остроконечными крышами.
— Это точно не столица, — проговорил Иван. — Ну, хотя бы узнать, где я очутился-то надо!
И он уверенно направился к городку прямо через луг.
Глава 3
Идти пришлось дальше, чем показалось сначала. Пока Иван спускался с зеленого холма и искал дорогу или на худой конец тропинку, ведущую к городку, он успел проголодаться. Тропинку юноша в конце концов обнаружил. Она вилась у подножия холма, огибая его по кругу и упиралась в калитку. Поразило Ивана отсутствие забора — калитка просто стояла на тропинке и была распахнута настежь. Рядом красовался плакат. Выгоревшая на солнце надпись на серых от времени досках приветствовала: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ГОРОД НАШ!» Название городка не значилось.