Змей Сварога
Шрифт:
Это было не только странно, но и страшно. Увидев все это, женщина закричала. На шум сбежались люди. Несколько мужиков взломали дверь, но ничего страшного в доме обнаружено не было.
В комнате, где чадила лампа, стояли большие и длинные резиновые сапоги – такие, в которых контрабандисты бродят по топи, пытаясь защититься от змей и ледяной воды. В углу была сброшена верхняя одежда – штаны и плащ, перепачканные речной тиной. Да на подоконнике, возле которого стоял стол с чадящей лампой, были какие-то очень странные следы – словно зеленоватая блестящая слизь. И
Рассматривали и так и сяк – со всех сторон. Но никто не видел ничего подобного. Впрочем, вскоре, привлеченные шумом, появились румынские власти и погнали всех любопытных зевак по домам.
По селу мгновенно расползлись страшные слухи. Впрочем, почти все жители солидарны были в одном: контрабандиста – а чем занимался он в селе, знали все жители поселка – арестовали румынские власти.
Все знали, что румыны просто озверели в последнее время – хватали всех без разбору, и мало кто из арестованных возвращался назад.
А в селе было довольно много румынских солдат. Почему-то их становилось все больше и больше в селах возле самой границы. Румыны активизировались, и никто не понимал их поведения.
С местными жителями особо не церемонились. Аресты были обычным делом. И на этом фоне становилось понятно, что произошло с этим контрабандистом.
Было ясно, что он успел вернуться после очередной операции с реки. После этого успел снять намокшие сапоги, переменить одежду. И в этот момент ворвались румыны, скорей всего, через окно. Мужика тут же арестовали. Соседи шума не слышали, так как была глубокая ночь, да и дом его стоит на отшибе. Криков никто и не мог слышать, так как жил он один. Значит, точно был арестован.
Здесь и появился самый страшный слух: румыны хотят покончить с контрабандой. Хватают тех, кто зарабатывал деньги у реки. А значит, надо затаиться и никому не высовываться.
Проводник пропавшего контрабандиста, местный деревенский парень, был напуган до смерти. Даже он понимал, что нужно залечь на дно, уйти. Так бы он и сделал, но вот тут-то и получил одну очень странную информацию. Соблазнительную настолько, что решил попробовать в последний раз.
С кем пойти? Выбор пал на друга детства, который никогда не был связан с контрабандой, трусливого, как кролик, но очень жадного до денег. А так как речь шла о больших деньгах, то можно было рискнуть.
Однако с самого первого момента все пошло не так. Парень принялся топать, как слон, и сворачивать не туда. И страшно хотелось просто утопить его там, в камышах, чтобы не действовал на нервы своим топаньем, сопением и дурацкими вопросами.
Хотелось спать, но оба упорно продолжали путь сквозь тьму.
– А змеи тут есть? – спросил друг проводника, отфыркиваясь от камыша, попадавшего прямо в лицо.
– Ты так топаешь, что даже чертей распугаешь! – в сердцах плюнул проводник.
– Нет, а все-таки?
– Какие тебе змеи? – от злости проводнику захотелось кричать. – Конец марта сейчас! Где ты видел змей
– А что? – не отступал его друг.
– Шоб тебя… – в сердцах выругался проводник, знавший про себя, что и сам он не блещет умом, однако этот парень совсем уж смахивал на полудурка.
От ругательства напарник примолк и продолжал топать в темноте, разрываемой лишь узеньким лучиком фонаря.
Проводник вспоминал, как получил информацию в тот самый час, когда румыны разогнали местных зевак из дома исчезнувшего контрабандиста. Окрыленный удачей, он бежал к дому, очень надеясь, что контрабандист не успел уехать с оружием. За то, что он принес, должен был заплатить очень хорошо. Но возле дома человека, на которого он возлагал такие надежды, скучал румынский солдат.
А из-за забора рукой поманил сосед. Когда проводник приблизился, мгновенно затащил его за забор и рассказал все и про исчезновения, и про румынов.
Проводник сжался. В первые минуты ему хотелось бежать. Но потом он вспомнил… И бросился к дому своего друга детства, достаточно жадного, чтобы его услышать.
– Мертвяки? Да я с детства боюсь мертвяков! – выслушав его рассказ, закричал друг. – Шоб они по ночам ко мне лазили?
– Тьфу ты, бовдур! Да какие тут мертвяки! При чем тут это, когда все, что надо сделать – вытащить коробку из лодки!
– Да как же вытащить, когда они там, мертвяки?
– Ну и что? Там царские червонцы! Да камушки – рубины, всякие там бриллианты. Достать шкатулку, и всего делов, пока румыны лодку не нашли. А как найдут – тока мы и видели!
– Да ведь потопли они все…
– Ну и что? Потому и возьмем коробку с ценностями, что они потопли! – Проводник постарался умерить тон, чтобы как можно больше пояснить другу свою мысль.
– А они кто? – дрожал друг.
– Буржуи. Говорю же – хотели за границу свалить, да лодка утопла. Ценности они с собой везли. Больших деньг стоят.
– А почему тот человек, который тебе сказал, сам туда не пойдет? – Подозрительность жадного крестьянина взяла верх над трусостью.
– Он пойдет. Только он не знает здешние края. Я его до лодки должен довести.
– С ним еще делиться? – поморщился друг – жадность пировала в нем вовсю.
– Там на всех хватит!
В конце концов жадность таки взяла верх над трусостью, и друг согласился на рискованную операцию – ночью идти искать затонувшую лодку.
И вот теперь они топали по щиколотку в ледяной воде, протаптывая себе путь среди камышей в сплошной тьме.
– Он нырять в лодку будет? – Голос друга дрожал от холода и страха. – Кстати, он где?
– Да вот скоро к месту встречи придем. – Проводник увеличил фитиль фонаря и, поймав в свете перепуганный взгляд друга, пояснил: – Румын тут точно не будет.
Странный звук, похожий на тихий свист, заставил остановиться их обоих. Это было очень странно и потому очень страшно – будь то выстрелы или крики, они не произвели бы на них обоих впечатление такого ужаса…
– Что это? – Друг, чьи глаза стали похожи на огромные блюдца, уже был готов броситься наутек.