Змей Сварога
Шрифт:
Самые храбрые и отчаянные мужики заглянули вниз в очаг. На металлические стержни прямо над огнем были нанизаны… человеческие кости. Их было настолько много, что становилось понятно – это кости нескольких человек.
Участвующие в поисках женщины одна за другой упали в обморок. Никто не посмел тронуть жуткую находку… Через час на страшном месте появились румыны. Они привели с собой местного врача.
Огонь потушили. Кости собрали на мешковину. Врач приступил к осмотру. Протокол осмотра места происшествия писал судебный следователь королевской полиции Румынии.
– Могу сказать очень странное, – откашлявшись,
– Чьи кости? – рявкнул следователь, которому надоели длинные предисловия.
– Человеческие, – четко сразу ответил врач. – Человеческие. Судя по первичному осмотру, они принадлежат двум взрослым мужчинам. Но… – Он тяжело вздохнул, словно не решаясь продолжить.
– Что – но? – снова набросился следователь, которого порядком тошнило от этого жуткого дела.
– Но я должен сказать про одно очень странное обстоятельство… Эти кости лишены мяса.
– Что это значит? – не понял следователь.
– С костей было аккуратно срезано мясо. С каждой.
– То есть вы хотите сказать, что эти мужчины не сгорели в очаге заживо?
– Ну что вы! Ни в коем случае! – Врач аж задохнулся от такой некомпетентности. – Они даже не обуглились, так как огонь был зажжен недавно. Неужели вы сами этого не видите? – Он искренне удивился. – С костей просто срезали мясо и повесили коптиться над дымом.
– А где мясо? – У следователя округлились глаза.
– А где кровь? – в тон ему ответил уже немного пришедший в себя врач. – Если этих людей разделали, как свиной гуляш, то где кровь?
– Но зачем? Зачем это сделали? – чуть не плакал следователь, схватившись за голову.
– А вот это уже ваше дело, не мое! – развел руками врач, выдохнув.
К счастью, подробности этого жуткого разговора никак не могли дойти до убитой горем матери проводника, которую соседи с большим трудом довели домой. Войдя в дом, женщина сразу увидела, что дверь, ведущая в комнату сына, открыта. С надеждой бросилась туда…
Окно в комнату было распахнуто, на подоконнике лежала какая-то зеленая слизь. Но самым страшным было другое: посреди комнаты стояли резиновые сапоги, испачканные илом и речной тиной. Это были сапоги ее сына…
Глава 4
Зина тяжело вздохнула, скривилась поневоле и уставилась в окно. Ну вот, как все хорошо начиналось…
«Пропадают люди» – глупость тупой крестьянки просто выводила ее из себя! Ну как, ну вот как взрослый, почти образованный человек, грамотный – все-таки студентка хорошего вуза – может верить во всю эту чушь! Почему люди так доверчивы?
Наверное, все это ясно отразилось на ее лице, ведь Зина не умела скрывать свои чувства, потому что девушка вдруг вздрогнула и как-то неожиданно решительно для себя подалась вперед:
– Вы не верите мне, как не верят все? Но ведь я же говорю правду!
«Как не верят все…» Эта противная фраза тоже вывела Зину из душевного равновесия. Тут же захотелось встать в позу – руки в боки,
Это было странно, но подобная фраза словно послужила катализатором. И вместо того, чтобы встать и уйти, сославшись на неотложные дела, Крестовская уперлась ладонями в стол и, глядя в упор на девчонку, произнесла веско и решительно:
– Значит, так, девочка. Давай серьезно и по-взрослому. Я тебе не суеверная доверчивая односельчанка. Видела в своей жизни такое, что тебе и не снилось. Уж можешь поверить. Я в морге работала, довольно долго – думаю, это многое может тебе сказать. Так вот, сейчас мы с тобой сделаем то, что тебе не предлагали все… – Зина запнулась, мгновенно укорив себя, что не удержалась от этого незаметного, показного дешевого ехидства… – Сейчас ты расскажешь мне всё. Абсолютно все. Как есть. Все, что знаешь. А уж я сама сделаю выводы – пропадают, не пропадают, куда пропадают все эти твои люди… Договорились?
И тут впервые за все время этого разговора в глазах девушки появилась жизнь. Она закивала головой так энергично, что казалось – еще одно неловкое движение, и голова ее свалится с худенькой шеи. А потом она очень быстро, сама себя перебивая, принялась говорить.
Звали ее София Мереуца. Жила она в небольшом селе на левом берегу Днестра. Население – молдаване и украинцы. Село, так же, как и вся территория Левобережья и Бессарабия, находилось под румынами. Местные жители не любили их, ведь первое время румыны пытались наводить довольно жесткие порядки, а сельчане не терпели дисциплины и каких-нибудь порядков. Когда сопротивление стало возрастать, румыны несколько ослабили давление на село, хотя жесткие наказания остались.
Тут активно процветала контрабанда, впрочем, так же, как и во всех прибрежных селах. А еще очень многие местные жители мечтали перебраться в Советский Союз, считая, что там жизнь лучше. С экономической точки зрения это было правдой: советы предоставляли хоть какую-то гарантию работы и зарплаты, а сельчане мечтали учить своих детей, чтобы те вырвались отсюда.
Для этих целей были проводники – контрабандисты, которые переправляли людей на территорию советов. Стоило это недешево, однако селяне изо всех сил копили деньги, а затем, купив фальшивые документы с помощью тех же контрабандистов, переправляли через реку своих детей. Так же мечтали поступить и родители Софии Мереуцы.
Но они были очень бедны, и все не могли собрать нужную сумму. Помог местный парень, который служил проводником у контрабандистов.
Как поняла Зина, парень влюбился в Софию, и у девчонки были с ним связь, хотя та и не признавалась, а родители наверняка ничего не подозревали. Он помог Софии деньгами и уговорил родителей рискнуть. Он же раздобыл фальшивые документы, устроил Софию в Одессе и продолжал помогать деньгами. Девушка при этом всем говорила, что эти деньги дали ей родители.
Зина прекрасно понимала Софию, но, глядя в ее черные, «правдивые» глаза, видела ее насквозь. Конечно, она беспокоилась о родителях, и это было понятно. Но гораздо больше родителей ее волновала судьба парня, связавшегося с бандитами. Судьба ее первого мужчины… И она даже не могла подозревать самого простого – того, что наверняка у него не одна София, а на все окрестные села – таких штук сто…