Змея и Крылья Ночи
Шрифт:
Глава
17
Я расмышляла не возвращаться в апартаменты, но мне больше некуда было идти. Я была наполовину удивлена, что никто не закрыл дверь, когда я повернула ключ и вошла. Райн не вернулся, и Мише подмела стекло с пола. Разбитое окно все еще было открыто, и сильный ветер трепал ее короткие вьющиеся волосы, как крылья бабочки.
Когда я вошла, она широко улыбнулась,
— Ты здесь!
Она выглядела немного удивленной. Честно говоря, я тоже была удивлена.
— Хочешь, я починю это? — Я жестом указала на окно.
— О, нет. Я что-нибудь с ним сделаю, когда Райн вернется домой.
Дом, она сказала это так непринужденно. Как будто это место действительно было ее домом.
Я кивнула и подошла поближе. Она уже убрала большую часть битого стекла, теперь только сметала мелкие осколки в маленький лоток, чтобы выбросить в мусор. Я чувствовала себя смущенной, как маленький ребенок после истерики.
— Тебе нужна помощь?
— Нет, — весело ответила она. — Но спасибо! — Она махнула рукой в сторону стола. — Садись. Здесь есть еда.
Я не была голодна, но все равно присоединилась к ней. Она села в кресло и отпила из кубка крови, и, хотя она жестом указала на стул напротив своего, я все равно выбрала тот, что стоял на противоположном конце стола.
Вместо того чтобы потянуться за едой, я достала коробку сигарилл.
— Ты не возражаешь?
Она одарила меня понимающей улыбкой.
— Жизнь слишком коротка, чтобы отказывать себе в удовольствиях.
Что за странные слова для вампира. Жизнь вампира не была короткой ни по каким меркам. Но опять же… разве не у всех здесь короткая жизнь?
Кроме того, Мише была самым необычным вампиром, которого я когда-либо встречала.
Я смотрела, как она потягивает кровь, с довольным видом глядя в окно. Как будто драка, произошедшая ранее, даже не взволновала ее.
— Могу я задать тебе вопрос, Мише?
— Угу.
— Почему ты с Райном?
Она повернулась ко мне с потрясенным выражением лица.
— С Райном? Я не с Райном.
— Нет… Я не это имела ввиду. — Сначала я удивилась, особенно потому, что вампиры трахаются как кролики, но довольно быстро я поняла, что у Мише и Райна были платонические отношения. Они спали в разных спальнях и относились друг к другу скорее, как братья и сестры, чем как любовники.
Тем не менее, это только усложняло понимание. Они были такими разными. Я не могла представить, как можно втянуть кого-то вроде Мише в такой турнир. По крайней мере, если бы они трахались, я могла бы понять это, даже если не была бы с этим согласна. Люди делали всякие глупости, когда были ослеплены хорошим сексом.
А Райн выглядел так, будто он,
Эта мысль потрясла меня, как только она пришла мне в голову, и я изо всех сил захлопнула перед ней свои мысленные двери.
— Он мой лучший друг, — просто сказала Мише, как будто это все объясняло.
— Но… почему?
Она откинула голову назад и разразилась высоким, заливистым смехом.
— Когда-нибудь я скажу ему об этом, — сказала она, когда собралась с мыслями. — Ты бы видела свое лицо! Но… почему?
Ее имитация моего голоса была комично низкой и плоской, ее лицо исказилось в выражении преувеличенного отвращения.
Вообще-то, это был честный вопрос.
— Причин много. — Ее лицо, изображавшее моё оскорбительное впечатление, переменилось в мягкую улыбку. — Он был рядом со мной, когда никого больше не было. Он самый преданный мужчина, которого я когда-либо встречала. Самый надежный.
— Хм. — Я издала неопределенный звук, вероятно, выглядя так же неубедительно, как и чувствовала себя.
Кроме Винсента, я никогда не встречала надежного вампира. Ни одного. Все они сдирали кожу с собственных детей, если думали, что их власть под угрозой.
— Просто… — Ее глаза устремились в небо, далеко в раздумьях. — Раньше я проводила много времени в одиночестве. Я не понимала, как важно иметь кого-то. Чтобы был кто-то, кто просто… готов убить за тебя. Понимаешь?
Убийство не казалось Райну великой услугой или жертвой. И все же я не могла заставить себя оспорить ее слова, потому что прекрасно понимала, что она имеет в виду. Для меня Винсент был таким мужчиной. Даже когда у меня больше никого не было, у меня был он, и я знала, вне всяких сомнений, что он сделает для меня буквально все.
— Многие не умеют любить. У Райна много недостатков, но он умеет любить. Или, по крайней мере, он… — Между ее бровей пролегла морщинка, и голос прервался, прежде чем она вынырнула из своих размышлений, оглянулась на меня и усмехнулась. — Ну и он очень хороший повар. Очень хороший повар.
Мне было интересно, отразилось ли недоверие на моем лице. Я не могла представить себе ничего из этого. Преданность. Любовь. И уж точно не готовку.
Ее голос стал более серьезным.
— Сегодня это был не он.
— О? — сухо сказала я. — Тогда кто это был?
— Его прошлое. — Она грустно улыбнулась мне. — Может быть, на нашей коже нет таких шрамов, как у тебя, но на наших сердцах они есть. Иногда они никогда не заживают.
Моя насмешка не была столь убедительно пренебрежительной, как мне хотелось бы.
Она спросила:
— Так… это была ты?
— Что ты имеешь в виду?
— Сегодня. То… окно. Магия. Ты скрывала ее все это время?