Змея и Крылья Ночи
Шрифт:
Я перестала держаться за стену и прижалась к его плечу, обхватив его крепче.
Я снова придвинулась к нему, я больше ничего не могла с этим поделать. В моем теле не было ничего, кроме нервов и необузданного желания, обнаженного, нежного, и отчаянного для него.
Низкое рычание в его горле эхом отозвалось во мне. И я знала, что должна бояться его, как сильно я знала, что он хочет меня. Так же сильно, как и я. Он хотел больше, чем я давала ему сейчас.
Но я не боялась.
Ты
И даже сейчас он не позволял себе прикасался ко мне больше чем нужно, даже в тех места, где я так этого хочу. Я чувствовала, как он напрягается, словно натянутая тетива. Я чувствовала, как его язык прижимается к моему горлу.
Я хотела этого. Я шире раздвинула бедра, еще больше открывая чувствительный проход между нами.
Я не хотела произносить его имя. Я не хотела бросаться на него, изголодавшись по такой части его тела, какую только могла получить, эгоистично вбирая в себя каждый дюйм этой твердой длины между нами.
Звезды взорвались перед моим взором. Его имя сорвалось с моих губ на одном дыхании. Каждый мускул напрягся, а затем расслабился.
Не существовало ничего, кроме него.
Он и есть все, чего я все еще хотела.
Первое, что я осознала, когда искры моей кульминации угасли, о, Матерь, я действительно только что это сделала, — это то, что его мышцы дрожали. Его руки сжались в кулаки у меня за спиной, сжимая мою рубашку так крепко, что я была уверена, что она порвалась, но он не притягивал меня ближе.
Я поняла, что он был осторожен. Осторожен, чтобы не притянуть меня так близко, чтобы я не смогла вырваться.
Он больше не пил. Вместо этого его губы пробежались по моей коже, по ране, которую он там открыл, в крошечных, нежных поцелуях. Поцелуи в свежий шрам, о которых я просила. Поцелуи в старый шрам, о которых я не просила.
Я чувствовала головокружение, слабость, мой разум был затуманен желанием. Оргазм не насытил меня. Он напомнил мне обо всем, чего я все еще хотела. Я хотела его кожу. Я хотела его внутри себя. Я хотела…
Он отстранился. Его грудь сильно вздымалась и опускалась под давлением моей ладони. Когда он встретился с моими глазами, его вид прорезал дымку моего желания.
Он выглядел как мужчина, который готов был умереть. Полностью разрушенным.
В уголке его рта выступила струйка красного цвета. Я хотела попробовать ее на вкус. Попробовать себя на нем.
Его губы приоткрылись, и я поцеловала его прежде, чем он успел произнести хоть слово.
Моя кровь на вкус напоминала теплое железо. Но это было ничто по сравнению с его вкусом. Он пах небом, а на вкус он был как падение. Его губы встретились с моими, словно он всю жизнь ждал этого поцелуя и точно знал, что сделает, когда получит его. Мы целовались, как будто сражались вместе, отвечая на каждое прикосновение, каждое движение. Мы уже понимали друг друга.
Но через несколько секунд
— Нет. — Он выдохнул это слово. — Нет, хватит.
Это было обидно. Этого было недостаточно. Ни для одного из нас. То, как напрягся его член подо мной, было тому подтверждением.
Теперь я не видела причин не взять то, что мы хотели.
— Ты не в себе, — сказал он.
— Не притворяйся, что не хочешь этого.
Матерь, я даже не знала, кем была эта версия меня.
Он издал звук, средний между выдохом и насмешкой.
— Ты представить себе не можешь, Орайя. — Уголок его рта, где осталось небольшое пятно моей крови, скривился, когда он покачал головой. — О чем я только не думал. 'Хочу' даже не покрывает того, что мне с тобой хочется сделать. У меня есть целый список.
По моему позвоночнику пробежал холодок. Я знала, что он хочет меня, даже если не хотела этого признавать. Но все равно было странно слышать, как он подтверждает это вслух.
Мне это понравилось.
— Но я хочу, чтобы ты тоже этого хотела. Ты. А не яд.
Отказ немного задел. Я отстранилась от него.
Он тихонько рассмеялся.
— Это лицо. А вот и ты.
— Пошел ты, — вырвалось у меня.
— Ты хочешь, чтобы я это сделал.
Его улыбка померкла. Я нахмурилась. Это больше не было шуткой, потому что мы оба знали, что это правда.
Райн, пошатываясь, поднялся на ноги, он шатался, но уже выглядел намного лучше, чем раньше. Тем временем, когда я встала, я чуть не упала обратно на колени.
Он поймал меня.
— Полегче. Ты потеряла много крови. Твое тело немного шокировано.
Он был прав. Я потеряла много крови. Дала ему так много. И все же… не слишком много. Даже в голоде, даже в двух шагах от жажды крови, он остановился задолго до того, как рискнул мной.
— Спи, — сказал он. — Дай себе восстановиться.
Спать. Сон звучал хорошо. Не так хорошо, как секс. Но хорошо.
Я позволила Райну осторожно опустить меня на землю. И я позволила ему лечь рядом со мной, тепло его тела, большого и твердого, обвилось вокруг моего.
Мои веки сразу же начали подрагивать. Его рука лежала на моей талии, обеспечивая спокойную стабильность и ничего больше.
Но потом его волосы защекотали мне лицо. Его рот, теплый и теперь слишком знакомый, прикоснулся к моей щеке. И его слова прошелестели над моим ухом, когда он прошептал:
— Спасибо.
— Это было разумно, — я задохнулась, как будто мы говорили только о крови, а не обо всем остальном.
Он снова лег позади меня. Мир начал расплываться. И последнее, что я услышала, когда сон забрал меня, был голос Райна, такой тихий, что казалось, будто он говорит сам с собой.