ЗМиМ. Вот и отдохнул
Шрифт:
Гм, и вышивать крестиком?
К слову, о местонахождении своего колодца эта хитрая жопа мне так и не рассказала.
Потом пришёл черёд Митрича, по кличке Скотиныч. Быть или не быть? Брать его себе казначеем, или нафиг мне оно, такое счастье? С его-то антиумением… Непонятный он кадр, этот Митрич. Мутный слишком.
И решил я его споить. Ведь что у тверёзого на уме, то наклюканного на языке. Так вроде говорят? Сам же я напиться не боялся. Ведь у паладинов имеется иммунитет к ядам. Частичный, правда. Или нет? А, ладно. Святая-то Магия мне на что? «Иммунитет к проклятиям», «Наложение рук», «Исцеление», «Лечение»,
Заказал нам сначала пива, потом вина обычного, потом вина самого крепкого и дорогого, потом налил ему от своих щедрот сто грамм водки с маной...
У Митрича – ни в одном глазу. Хотя три четверти заказанного мной спиртного выпил именно он.
Говорю ему этак задумчиво:
– А ведь водка эта, что ты только что принял на грудь, является эликсиром восстановления маны у магов. Сто единиц. Магию у себя не чувствуешь?
Митрич отрицающе помотал головой, но призадумался. Затем обеими руками обхватил опустевшую деревянную кружку из-под пива, что-то с ней сотворил... Вместо кружки в его руках появились монеты.
– Тридцать три штуки, - педантично подсчитал мой собутыльник. – На создание одной монетки уходит три единицы маны. Нальёшь ещё?
– Нет. Пока неизвестно, что нам сейчас нужнее – золото или мана.
– Как знаешь, тогда эти деньги я забираю. А то, понимаешь, сижу тут, в таверне, уже два дня и успел малость её содержателю задолжать… Два дня назад я бегал в том лесу от енота, потом здесь выпил уже бочку пива, ну наверное, а всё прочухаться не могу…
Два дня? Что-то не сходится с моими воспоминаниями…
– А я наблюдал, как ты из болотного данжа вылезал, почти три дня назад, – добавил непоняток гоблин. – Потом забрал с собой Хвата – и вот мы здесь.
– А я тебя, лорд, проводила на сушу пять дней тому назад, - это присоединилась эльфийка.
– Потом из данжа вышла – и сразу в наше родовое болото перенеслась. Всех уцелевших сородичей собрала… Кстати, у нас ещё и два парня, кроме нас, было. Но они потом свалили за завесу, к дальним родичам.
Понятно, непонятные игровые анахронизмы – налицо. Система она такая система. Игровые условности, то, сё… Лучше будет, если об этом даже не задумываться.
Потом мы с Митричем наклюкались. Вернее, наверно, это только он наклюкался. Я же только делал вид.
И Митрич, по пьяной лавочке, начал жалостливую историю рассказывать:
– Звонит как-то нашему директору его начальник и говорит: «Приедет к вам сегодня на завод некий поц, будет ходить, высматривать и всякую херню спрашивать. Так ты, старый косячник, накрути своим придуркам хвоста, чтоб ни-ни! Бухих спрячьте, говно из-под ног наконец уберите, куда не надо – поца не пускайте». Директор берёт под козырёк: «Понял, сделаем!» И вызывает к себе начальников цехов – и толкает вдохновляющую речь…
Тут я его прерываю со своей собственной историей:
– Штурмую я, значит, однажды Замок Некроманта. Со своей армией. И чувствую, не хватит мне моих войск! И тогда мой Прелат делает призыв Архангела… Однако вместо Архангела – из большого портала - танковая атака наших, русских! БТ-7, ИС-7 и «Леман Русс» в одном строю. Страх и ужас... А вместо некромантов в Замке – какие-то германские учёные и охраняющие их эсэсовцы. «Опель» с парой немцев как раз у стены замка стоял. В нём – водитель и офицерик. Офицер дверку машины начал приоткрывать... Отнял я у этого офицера его «эмпэху», а ему самому
Митрич, не слушая меня, крутит свою шарманку:
– …И директор им и говорит: «К нам едет какой-то гондон. Будет вынюхивать, спрашивать… Вам - бухих спрятать, всё начистить, лишние двери - на замок! Своим говнюкам велеть - отвечать правильно, ну или мычать вежливо, мол - идинах, товарищ, не видишь - мы заняты, не мешай нам работать! Для потрепаться ему парторгов с комсоргами подсуньте. Ну и Соньку, диспетчершу из транспортного, принарядите получше, и сиськи пусть этак эротичненько вывалит...»
И опять рассказываю я:
– А там, впереди, какие-то бумажки летают, эсэсовцы суетятся, мечутся, папки тащат куда-то. В общем, хватай вокзал, мешки отходят. Ну я и давай лупить по ним длинными очередями от пуза! Вот тут-то я ее и зацепил. Тощенькая белобрысая немка, Гертруда. В живот попал ей - одной пулей, через всю стопку папок, что она куда-то тащила. Ну, остальных-то «электрииков» добил без пощады, сапогами и всяко, а вот её - пожалел. И чую - ломятся снаружи в двери дворца зомби - ну, те бывшие эсэсовцы, которых красноармейцы постреляли. Рота примерно. Красноармейцы-то уже ушли, время вышло, вернулись они в свой небесный портал, а эти и ожили. И вернутся теперь красноармейцы только через месяц, не раньше. Ну, откат от призыва у них такой…
Тут Митрич встрепенулся:
– А начальник цеха им: «Так, тупые абизяны! Слухайте сюда. К нам едет тридварас какой-то, и начальство велело: всё надраить - чтоб сияло как у кота яйцы! Кто бухой явится - лично от меня в рыло огребёт, и всех премий за год лишу, не посмотрю, что свой! И тебя, Митрич-Скотиныч, это тоже касается! В общем, сегодня не отсвечивай, в кандейке запрись». А я: «А я чо, я ничо…»
Я его перебиваю:
– Я Гертруду на плечо - она морщится от боли, но терпит, - и наверх. А там, оп-па, - лаборатория! Там напарница Гертруды, толстая некрасивая обаяшка-брюнетка по имени Мари, ну и профессор-некромант Пауль Зибель. Лохматый как Эйнштейн и тоже рассеянный... Ну, я Гертруду на стол сгрузил, шасть к двери, быстренько на шпингалет её, даю бесконечную очередь, на расплав ствола, прямо через дверь – и всё нормально, зомби нам больше не страшны. Зибель кудахчет, по-прежнему ничего понять не может, я за ним бегаю, все его установки отключаю, кое-что и ломаю. Бить его стесняюсь, пожилой ведь человек, да и не от мира сего. А ещё и ученый-некромант мирового уровня…
Теперь уже Скотиныч меня перебивает:
– Начальник цеха продолжает речугу: «Полдня всего потерпите, утырки! Ты, вон, молодой, - на собрании трещал складно - будешь этому чудаку на вопросы отвечать, как у тебя в тетрадке твоей комсорговской записано. А ты, Синичкина, подол покороче чтоб, и сиськи... а, у тебя ж нету... Это транспортникам повезло, у них Сонька есть. Ну, морду хоть наштукатурь, и улыбайся! Остальные – морды свои козлячьи в станки засунули, и не отвлекаться, хоть всю заготовку на стружку переведи, пока тот хмырь не уйдёт - но чтоб вид был как у настоящих пролетариев, как в кино показывают! Всё ясно? И не приведи бог, которого нет, и Крал Мракс, который есть и будет есть - оттрахаю! Вот как есть - оттрахаю! Невзирая на пол и возраст… Синичкина, а ты не лыбься, тебя это не касается, тебе просто расценки срежу и норму выработки увеличу! Вон, Митрич всё оформит…»