Змиулана: красавица или чудовище?
Шрифт:
Послышались неспешные шаги, и через мгновение раздался тихий, но настойчивый стук в дверь.
— Входи, Санек, я уже проснулся, — сообщил Дмитрий.
Александр Тихомиров, личный секретарь и, пожалуй, единственный друг Селиванова протиснулся в дверной проем.
— Доброе утро, — поприветствовал он Дмитрия. — Вижу, выспаться тебе не удалось.
—
— Не боишься, что Дане станет известно о твоих похождениях? Или это ее будущая замена?
— Да какая еще замена?! — отмахнулся Дмитрий. — Я даже имени этой девушки не помню. А что касается Даны, то пусть привыкает: у меня нет желания отказывать себе в некоторых вольностях и после свадьбы.
— Считаешь, такой вариант ее устроит?
— Ее устроит положение в обществе, связи и материальная независимость, которые я ей дам. Ради всего этого ей придется смириться с моими требованиями.
— У тебя на все готов ответ. Но стоит ли строить семью на подобном фундаменте?
— Только не заводи песню о великой любви, взаимоуважении и понимании, — предупредил друга Дмитрий. — Ей нужна моя поддержка, а меня вполне устраивает ее репутация и внешние данные, словом Дана — самый подходящий вариант и другие я не рассматриваю.
Разговаривая, мужчины не заметили, что девушка давно не спит и слышит все, о чем они рассуждают. Ее руки судорожно сжимали край простыни, а глаза были полны слез.
— Как ты смеешь вести себя со мной так, после всего того, что между нами было?! — наконец обратилась она к Дмитрию.
— А что было? — искренне удивился тот. — Мы прекрасно провели время, но все хорошее когда-нибудь заканчивается.
— Как ты можешь?! — выкрикнула девушка и набросилась на Селиванова с кулаками. — Ты бессердечный, жестокий эгоист! Я ненавижу тебя!
Дмитрий легко перехватил руки девушки и взглянул в ее пылавшее гневом лицо.
— Послушай, я ничего тебе не обещал, — сказал он. — Ты сама согласилась поехать со мной, сама пила шампанское и, вроде бы, сама помогала мне раздеваться. Помнишь?
Вместо ответа девушка разрыдалась и, завернусь в простыню, стала судорожно собирать свои разбросанные по полу вещи. Кое-как похватав одежду, она направилась прямиком в примыкавшую к гостиной ванну.
— Сань, не давай ей туда войти! — крикнул
Тихомиров вздохнул, но просьбу друга исполнил.
За то время, что понадобилось Александру, чтобы избавиться от гостьи, Селиванов успел принять душ, побриться и направиться в столовую, чтобы выпить чашку ароматного кофе и отведать свежей выпечки, которую он так любил.
— Проводил? — спросил Дмитрий у вошедшего секретаря.
— Конечно, — кивнул тот. — Кстати, девушка сказала, что ненавидит тебя и постарается отомстить.
— Все как обычно, — не расстроился Дмитрий. — Пока ты гладишь их по шерстке — они ласковые и послушные, но стоит сделать что-то не так, сразу же превращаются в разъяренных бестий.
— Возможно, тебе просто стоит обходиться с ними более гуманно? — предположил Александр.
— В таком случае мне не избавиться от них никогда. Давай лучше перейдем к более важным вопросам, — сказал Селиванов и пододвинул к себе папку с документами, принесенными секретарем.
<p align="center">
Глава 2
<p style="margin-left:241.0pt;">
Каждое утро мы раскрываем глаза, как купец — ставни своей лавки, и выставляем себя напоказ, чтобы обманывать ближнего; а вечером снова закрываем их, потратив целый день на обман.
<p align="right" style="margin-left:241.0pt;">
Жан де Лабрюйер
Более часа Дмитрий обсуждал с другом ряд последних, готовящихся к совершению сделок, давал нужные распоряжения и подписывал документы. После этого, довольный собой, он налил вторую порцию кофе и решил позволить себе еще одну булочку.
— Как все же здорово, что тебе можно есть все что заблагорассудиться и при этом оставаться в прекрасной форме! — заметил Тихомиров, с грустью поглядывающий на свой приличных размеров живот.
— Все дело в правильном распределении калорий, — ответил Дмитрий. — Вместо того чтобы вздыхать, пойдем вместе со мной в тренажерку. А еще лучше заведи себе какую-нибудь куколку с аппетитными формами, и тогда ты сможешь не только сбросить лишний вес, но и утратишь тягу к сладкому.
— Увы, но я предпочитаю тягать книжные тома, а не железяки, — пошутил Тихомиров. — А, глядя на твоих куколок, можно утратить веру в искреннюю любовь