Знахарь-2 или профессор Вильчур
Шрифт:
Обеими руками Люция сжимала его ладонь, как бы пытаясь своей сердечностью успокоить эту дрожь.
— Я прошу вас, не печальтесь и помните, что я всегда буду рядом, ведь и раньше вы не все операции проводили сами. Во многих случаях достаточно было вашего диагноза и распоряжений.
Вильчур погладил ее по голове.
— Я знаю, знаю, милая панна Люция, что есть еще более тяжелые увечья, чем это. В конце концов, кто же больше меня должен быть привыкшим к разного рода увечьям… Будем как-нибудь
На следующий день утром приехал доктор Павлицкий, до которого уже дошла весть о возвращении Вильчура. Он был потрясен состоянием руки профессора и, как бы между прочим, сказал:
— Я не имел счастья слушать ваши лекции и пользоваться вашей клиникой, но сейчас я хочу воспользоваться вашим присутствием здесь для восполнения своих скупых знаний в области хирургии. Зная вашу доброту, я думаю, что вы не откажете мне в возможности практиковать под вашим наблюдением.
Вильчур серьезно посмотрел на него.
— Конечно, нет, коллега, я даже буду вам благодарен за это. Чаще всего наиболее серьезные операции мы проводим здесь утром. Заглядывайте к нам в это время.
— Я постараюсь не пропустить ни одной операции, — кивнул головой Павлицкий.
И действительно, почти ежедневно он приезжал в больницу и под руководством Вильчура или при его участии проводил операции… А поскольку в околице у него не было большой практики, он мог позволить себе работать здесь бесплатно. Благодаря женитьбе он был хорошо обеспечен материально и не гонялся за доходами.
Кроме него, частым гостем больницы по-прежнему был пан Юрковский. Вильчур не мог не заметить, кто является главной целью его визитов. И хотя видел также, что Люция относится к молодому землевладельцу только с обычной симпатией, однажды спросил ее:
— Как вам нравится пан Юрковский?
Она удивленно посмотрела на него.
— А разве это может иметь какое-нибудь значение?
Вильчур несколько смутился.
— Да нет. Мне казалось, что он приезжает сюда исключительно ради вас.
Она пожала плечами.
— Возможно. Если вам это не нравится, нет ничего легче, как дать ему понять, что он бывает здесь слишком часто,
— Ну вот, вы опять! — возмутился профессор. — Это очень приятный человек. А кроме того, почему вы должны скучать? В вашем возрасте это слишком большая жертва — находиться в такой глуши вдали от всякого рода удовольствий и развлечений. Вам же нужно какое-нибудь общество.
Она нежно посмотрела на него.
— Вы же хорошо знаете, что я не тоскую по развлечениям и что вашего общества мне вполне достаточно.
Произнося эти слова, она не была вполне искренней, потому что в ее жизни бывали такие минуты, когда ей было немного грустно, хотя она, может быть, сама этого не осознавала.
Несмотря на симпатию, которую питала Люция к пану Юрковскому, после разговора с Вильчуром она решила объясниться с молодым помещиком и откровенно дать ему понять, что его визиты в больницу не могут иметь тех последствий, на которые он надеется. Случай, однако, распорядился иначе.
Однажды в полдень Юрковский приехал вместе со своей сестрой, уже немолодой панной приятной внешности, но болезненного вида. Она приехала с приглашением в Ковалево по случаю ее именин. Они устраивали бал, и старая пани Юрковская настоятельно приглашала Вильчура и Люцию. Профессор, услышав об этом, искренне рассмеялся:
— Но, дорогие! Бал и я! С незапамятных времен я не был на балу, а последний раз танцевал в студенческие годы. В каком же качестве я пригожусь вам?!
— Не отказывайте нам, — робко начала панна Юрковская. — Ведь на балу будет много гостей вашего возраста и нетанцующих. А мама очень просила… Ей бы очень хотелось познакомиться с вами. Она столько о вас слышала и от брата, и от других людей.
— Да у меня же и фрака нет, — защищался он.
Оказалось, что и это не препятствие, так как в округе редко кто пользуется таким парадным костюмом на приемах у соседей.
Вильчур смотрел на Люцию, как бы ожидая от нее защиты, поддержки, но совершенно неожиданно Люция присоединилась к атакующим.
— Если на самом деле одежда для бала необязательна, то мы могли бы воспользоваться приглашением.
Она улыбнулась, глядя на панну Юрковскую, и добавила:
— Я тоже очень давно не танцевала, но очень люблю.
— Тогда не о чем говорить, — пан Юрковский с размаху хлопнул себя по коленям. — Значит, в субботу в шесть часов присылаю за вами лошадей, и дело сделано!
Вильчур недолго сопротивлялся. В сущности, он не имел права отказать Люции в удовольствии потанцевать, он ведь понимал, что без него она бы не поехала. О том, что этот выезд был для нее не просто удовольствием, он убедился уже на следующий день, когда застал ее за распарыванием какого-то платья. Оказалось, что с помощью Донки она собралась переделать свое выходное платье на что-нибудь напоминающее туалет для бала. Она была настолько поглощена этим занятием, что не сразу заметила входящего Вильчура.