Знахарь
Шрифт:
В этот раз камеры и диктофон устанавливала штабс-капитан. Действовала Марьяна Андреевна ловко и сноровисто, что выдавало заслуживающий уважение опыт дознавателя или следователя. Видимо дамы не первый раз, а может и год, работали в паре, причём «капитан» шла по разряду ходячего детектора лжи, что Владимир определил с первого взгляда. Были на Руси ведуньи, умевшие распознавать ложь, а здесь, полагаясь на опыт Ведагора, чувствовалась целенаправленная работа и оттачивание навыков в данном направлении. С другой стороны, сам собою возникал вопрос отсутствия напарницы тёзки греческой богини в Хабаровске. Трясла пленных киллеров?
Закончив соблюдение формальностей с зачитыванием на камеру прав и ответственности за дачу ложных показаний, полковник перешла к сути:
– Владимир Сергеевич, скажите, когда вы последний раз были
– Число с ходу не припомню, но до эпидемии. Последний раз я в Харбин ездил в качестве доверенного лица Лемеховой Екатерины, утрясал по её просьбе вопросы с недвижимостью...
Вопросов и ответов за вечер прозвучало бесчисленное множество, они чередовались, повторялись и перекликались между собой. Иногда Владимир задумывался, иногда отвечал предельно честно, но, по собственным ощущениям ни разу не дал подловить себя на несоответствии. Спустя три часа следователь СИБ Бадмаева с напарницей загрузились в машину и отчалили.
– Что скажешь? – обратилась Афина Аркадьевна к штабс-капитану, откинувшись на спинку пассажирского сиденья.
– Он не врал, - переключила передачу штабс-капитан.
– Занятно, - Афина Аркадьевна приподняла уголки губ в кривой ухмылке.
– И правды не говорил. Кто убил местную знахарку и как она умерла он якобы не знает. По крайней мере я не почувствовала лжи. Кому принадлежит третий труп тоже. Там большинство ответов хитро построено с опорой на двойной или тройной смысл. Убил не он, убил нож, и не подловишь ведь! Не видел означает, что он не видел. Вероятно, в этот момент он просто закрыл глаза. Ни слова лжи, а правды как не было, так и нет. Если опираться на его показания, он, в тот вечер был в кафе, что подтверждается свидетельскими показаниями, а ночью к нему приехал Маккхал, что тоже подтверждается многочисленными свидетельскими показаниями. Алиби со всех сторон. Следующие два дня они мотались по делам, и мы смогли проследить их маршрут с точностью едва ли не до минуты. Я спинным мозгом чувствую, что мальчишка по уши измазан в дерьме с убийством ведьмы, но подтвердить свои ощущения не могу. И, Афина, предупреждай в следующий раз, к кому мы едем и благодари бога, что у парня железное самообладание. Ему мой «ведьмин взор», что припарка после бани, зато сам он мог мокрого места от нас не оставить. Я все молитвы за вечер вспомнила, даже те, которые уже, казалось, напрочь забыла, а ты продолжала дёргать тигра за усы. Девочка моя, либо ты реально смелая, либо дура без инстинкта самосохранения. Мне плевать, кто ухлопал Колываниху с девкой и японским шпионом, вайнах этот или твой мальчик, я не имею абсолютно никакого желания оказаться на её месте, да и ты, думаю, тоже. Мальчик ради своих друзей и сослуживцев может взять грех на душу, и мы никогда не докопаемся до правды. Знаешь, из могил пока не выкапываются, а как он лопатками и ножами работает просто загляденье, главное, чтобы не по нашим горлышкам. Предлагаю заняться Горелым.
– Не получится. Опоздали мы с предписанием, нашего казака-пластуна с дружком вчера на Кавказ командировали в усиление.
– Тогда аккуратно потряси управление СИБ в Харбине, а я поработаю детектором лжи. Не могли наши противники все нити оборвать, всё равно крот или личинка крота в Харбине имеется, а с Огнёвым завязывай.
– Поясни, - поправив ремень безопасности, Афина повернулась к напарнице.
– Афина, ты взрослая девочка уже, до трёх больших звёзд на погонах доросла, а до сих пор не соображаешь. Тебе какое задание дали? Копать от рассвета и до заката? Нет. Афедроном чую, дружков нашего мальчика специально на Кавказ услали, чтобы мы лишнего не нарыли, за что нам отшибут головёнки. Тебе приказали дать заключение, а не загнать под заключение, улавливаешь разницу? Ты его и дай, а шаг в сторону или, не дай бог, прыжок на месте... Финочка, не надо самодеятельности. Уши нашего мальчика торчат? Торчат! Об этом и напиши, только ничего не вставляй, себе дороже встанет, тем более именно Огнёв вскрыл и сигнализировал о вражеской ячейке в городе, за что ему от нашей конторы большое спасибо, и не его вина, что местные оперативники сели в лужу.
– Обосрались, ты хотела сказать?
– Что хотела, то и сказала. Следи за логикой дальше: Горелый получил пулю, в ту же ночь сгорает дом Колыванихи, в котором находят три трупа. Бабку и девицу удалось опознать, а третий жмур обгорел до костей. Тебя ничего
– Так что мне делать?
– Не знаю, что тебе делать, знаю, чего не делать.
– Вываливай, не тяни, как сказал Володя, кота за интересные места.
– Не делай ничего, что выходит за рамки твоего задания, пожалеешь! Сдаётся мне, ваша Ворожея видит картину целиком, а ты должна прояснить ей некоторые моменты, причём в глобальном смысле вопрос настолько серьёзен, что по запросу командования тринадцатого отдела с тобой в эту забытую богом и дьяволом дыру командировали меня.
– Да, кое-кто у нас от скромности не умрёт.
– Моя скромность наименьшая из наших проблем. Почему ты не сказала мальчику, что его представили к ордену «Святой Анны»?
– Об этом ему в госпитале или в лазарете скажут, не надо забирать радость у мужчин, они же как маленькие дети, могут и обидеться, и начать гадить в ответ. Я начальника госпиталя имею ввиду. Если серьёзно, мне самой не хочется копаться во всём этом. Парень спас сотни, если не тысячи людей, жалко будет, если его перемелют наши жернова.
*****
Дежурно улыбающиеся бортпроводницы прошли по рядам, проверяя все ли пассажиры авиалайнера пристегнулись, между делом раздавая нуждающимся кисленькие карамельки, хотя Владимир не понимал, в чём их прок. Отказавшись от конфеты, он прильнул к иллюминатору.
Покачивая крыльями, громадный дальнемагистральный «Си-350» с четырьмя сотнями пассажиров на борту рулил на ВПП воздушной гавани Харбина. За высоким сетчатым ограждением аэропорта мелькали деревья и цветные метеоры автомобилей, несущиеся по скоростной автотрассе. Лента асфальтобетонного полотна протянулась параллельно взлётно-посадочной полосе в трёхстах метрах от неё за ограждением и гребёнкой кедров. Иногда казалось, что бескрылые мошки мчатся наперегонки с большой птицей и сейчас пойдут на взлёт, но земное притяжение не желало отпускать их в небо.
Рыжеволосая зеленоглазая красавица в форме и бейджиком с именем Алёна что-то вещала в микрофон, но Владимир не слушал, провалившись в воспоминания последних недель.
Визит СИБовских следовательниц ни к каким изменениям не привёл. Абсолютно ничего в жизни Владимира и заставы не поменялось. Приехали. Уехали. На этом всё, если не считать некоторого количества убитых нервных клеток. Зачем приезжали, непонятно. Определённо где-то в лесу сдохло что-то большое, но противный червячок прекратил сверлить слух Владимира писком опасности. Конечно, это не означало, что гроза миновала окончательно и бесповоротно, но она определённо ушла в сторону.
Через четыре дня после отъезда вышеупомянутых дам, Владимира вызвали на заставу. На КПП Огнёва перехватил Родион Михайлович и потащил в кабинет командира, где чуть ли не в полном составе уже собрались все офицеры, не считая командированных в другие подразделения и находящихся в рейде «вдоль полосы».
Не успел Владимир пересечь начальственный порог, как присутствующие встали по стойке «смирно», а командир начал зачитывать Указ Его Императорского Величества о присвоении некоему В.С. Огнёву ордена «Святой Анны» III степени с бантом «за небоевые заслуги и подвиг по спасению жизни граждан Империи во время эпидемии». Присутствующие бросились поздравлять Владимира, у которого от дружеских хлопков и крепких объятий начали подкашиваться ноги. Ошалев от новости, и глядя на весёлые и радостные лица офицеров, в полном составе прошедших через его руки во время эпидемии, он осторожно, мелкими шажочками отступил к ряду стульев, стоящих вдоль стены и без сил опустился на один из них. Многотонная тяжесть, давившая на плечи Владимира всё это время, лавиной или камнепадом слетела вниз, освобождая его от взятого на самого себя груза ответственности. Звонко лопнули в груди одному ему слышимые струны напряжённости.