Знак Ганнибала
Шрифт:
Мы последовали за ним. Когда мы уже поднимались на второй этаж, Борис крикнул:
– И напоминаю, что ровно в полночь наступает комендантский час в отношении хождений по первому этажу и за пределами дома!
– Знаем, знаем! – отозвался Элис. – Шаг вправо-влево – побег, прыжок на месте – провокация, и так далее.… Спокойной ночи, заботливый ты наш!
– Однако… как он быстро и со вкусом вошел в роль тюремщика, – пробормотал Николаша.
– Это не роль, а призвание, – заметил Элис, остановившись возле туалета на втором этаже. Он повернулся ко мне и сказал: – Слушай, Славон, я хотел бы тебя попросить…. Сходи к Ирке, поговори с ней. Она на грани,… а я ничего
– Хорошо, Элис, – кивнул я, – я поговорю прямо сейчас, пока она……
Я боялся, что Ирка напьется до потери сознания: ведь она пила непрерывно, практически с утра. Но не нашелся, какими словами высказать свои опасения Элису. Впрочем, он и так все понял.
– Отлично! – Он радостно хлопнул меня по плечу. – А мы тебя подождем.
Я поднялся на третий этаж и постучал в дверь Иркиной комнаты. Ирка отозвалась лишь после повторного стука:
– Ну! Кто там еще?
Я решил после секундного колебания, что эту фразу следует расценивать как приглашение войти. И вошел.
– А-а,… Славон, – равнодушно прокомментировала Ирка мое появление.
Она смотрела в экран телевизора, где Пьер Ришар, сам того не подозревая, «мочил» кучу народа по ходу развеселой французской комедии. Им, французам, можно веселиться: у них лето, море; они не знают, как выглядит хорошо обгоревший труп и каково это – спать в одном доме с убийцей, у которого неизвестно, что еще на уме.
– Опять будешь искать потайной ход? – поинтересовалась Ирка, пьяно хихикая. Я протестующе развел руками, украдкой оглядывая стеклянный столик. Из лежавших на нем предметов все осталось, как днем, только бутылку мартини сменила бутылка коньяка, да рядом с набитой окурками пепельницей появилась тарелка с аппетитно выглядевшими тартинками.
– Я решил узнать, как ты тут, – пояснил я, не зная, как начать разговор.
– Нормально, как видишь, – снова хихикнула Ирка, качнув бокалом. От этого движения коньяк плеснул через край, оставив пятно на светлом паласе. Но Ирка не обратила на это никакого внимания. Впрочем, какое ей до этого дело? Все равно Лера потом все отчистит.
– Выпей со мной, Славон, – предложила Ирка.
Я присел рядом с ней в кресло, поискал глазами второй бокал, но не нашел. Впрочем, я не стал делать из этого трагедии, а просто заскочил в ванную и прихватил оттуда стеклянный стаканчик для зубных щеток. Торчавшие из стаканчика две зубные щетки я без всяких церемоний вывалил на полку под зеркалом.
– Ира! – осторожно начал я, но этой осторожности мне хватило ненадолго. Я просто не знал, как плавно перейти к делу, и поэтому сказал прямо: – Я хочу, чтобы ты знала: Борис уверен в том, что именно Элис убил Зябликова.
Элис, кстати, был уверен, что Зябликова убил Борис, но я не стал этого говорить: Ирке, несмоненно, это было известно. Я сделал паузу, испытующе глядя на нее. Но она даже не пошевелилась, молча глядя на экран телевизора.
– Лично я в это не верю, – продолжил я, – и нет никаких фактов, подтверждающих подобную версию. Тем не менее завтра сюда прибудут адвокат Бориса и крупный чин из прокуратуры. Можно не сомневаться, что цель их экспедиции – сделать Бориса непричастным ко всей этой истории с убийством Зябликова. Они примутся искать крайнего, а крайний сейчас именно Элис. Но ведь убить Зябликова мог и Паша! Ну, мог же он захотеть отомстить за честь сестры? Да и сама Лера вполне была способна завалить своего пусть незадачливого, но все-таки насильника. Ведь она отлично стреляла из винтовки в институте, не так ли?
– Ты хочешь
Немного путано, но в целом верно. Однако это было не совсем то, что я имел в виду. Поэтому я счел необходимым конкретизировать свою мысль:
– Возможно, есть факты, убедительно свидетельствующие в пользу Элиса,… ну, что он не мог быть убийцей Зябликова.
– Например, он был в это время со мной в постели.… Подойдет? – ироническим тоном поинтересовалась Ирка.
– Боюсь, что твои показания в данном случае ничего не будут значить, – отрицательно помотал я головой.
Ирка повернула ко мне окаменевшее лицо и медленно произнесла фразу, от которой у меня холодные мурашки пустились в вольные забеги по спине:
– Я бы сама с удовольствием убила Зябликова за то, что он устроил в моем доме! С огромным удовольствием, понимаешь? И для спасения Элиса я могла бы взять вину на себя. Но есть одно «но».
Ирка достала из пачки сигарету и выжидающе посмотрела на меня. Я спохватился, достал из кармана зажигалку.
– Понимаешь, Славон, – сказала Ирка, медленно выпустив струйку дыма в сторону телевизора. – Все дело в том, что мне было абсолютно невыгодно убивать Иннокентия. Элису выгодно, а мне – нет.
Я некоторое время осмысливал сказанное ею, потом осторожно осведомился:
– Позволь,… должен ли я так понимать, что тебя и Зябликова связывали… э-э…… определенные отношения?
– Наоборот, – уточнила Ирка, – эти самые отношения связывали жену Зябликова и моего мужа! Любовниками они были, Славон, понимаешь? Он трахал ее, понимаешь?! Но не это самое ужасное. Он влюбился в нее! Можешь себе представить влюбленного Элиса?
Я замялся с ответом, но Ирка его и не ожидала, а продолжала с ненавистью:
– Вот уж действительно, седина в голову, а бес – в штаны! Ладно бы Лолиту себе нашел, молоденькую шлюшку, так нет же! Она ведь старше меня! Представляешь?! И она его очаровала! Ну как же! Идеал бизнесвумен: в офисе – Рокфеллер, в постели – шлюха….
Ирка прерывисто вздохнула, закашлялась, на глазах у нее выступили слезы.
– То есть… Элис хотел уйти от тебя к Зябликовой? – с сочувствием спросил я.
Мне действительно было жалко Ирку. Сказать, что Элис всегда любил женщин, – значило ничего не сказать. Элис был профессиональным «бабоукладчиком», для которого секс со всеми попадающими под руку женщинами – даже не спорт, а жизненная необходимость. Элис любил повторять, что ограничивать естественные потребности организма только собственной женой так же противоестественно, как питаться одной манной кашей.
Впрочем, обычно он сохранял приличия. Скажем, в нашей группе он никогда не позволял себе даже легкого флирта с другими девушками – а ведь они составляли почти половину группы, целых десять человек! Для высшего технического учебного заведения это прямо-таки малинник! Но Элис берег Иркины чувства. На вечеринках он даже танцевал исключительно с ней, восторженно поедая Ирку глазами. Лишь однажды за все время ухаживаний Элиса за Иркой я узнал о его романе на стороне.
Было это примерно за месяц до их свадьбы. Начиналась сессия, а у нас традиционно висели еще «хвосты» по зачетам и лабораторным. Я, Элис и Вера Петрова из параллельной группы сидели в пустой аудитории, ожидая преподавателя электроники, чтобы сдать ему лабораторную работу. Преподаватель присутствовал на заседании кафедры и должен был появиться не раньше чем через час. А мне еще нужно было сдать зачет по методам оптимизации.