Знак Хаоса
Шрифт:
– Совершенно верно. Поэтому и трудно сообразить, во что он мог оказаться втянут. Раз или два, находясь под хмельком, он упоминал деятелей искусства и науки, в знакомстве с которыми я не мог его даже заподозрить. Кстати, его никак нельзя назвать «просто» Карлом Кори. Когда я с ним познакомился, он уже провел на Земле несколько столетий. Одно это делало его личностью слишком сложной, чтобы предсказать его поступки. Я действительно не знаю, к чему бы он вернулся, если бы ему суждено было вернуться.
Мы поднимались по лестнице, и меня почему-то преследовало ощущение, что Билл знает гораздо
Из столовой доносилась музыка. Когда мы вошли, Ллевелла смерила меня негодующим взглядом. У дальней стены разогревалась пища, но за стол еще не садились. По всему залу стояли группы людей с бокалами в руках.
Едва мы вступили в зал, все взоры обратились в нашу сторону. Справа играли три музыканта. Слева стоял обеденный стол, из огромного окна открывался прекрасный вид на город. По-прежнему шел снег, из-за чего все было укутано легкой дымкой.
– Ты заставляешь себя ждать, – прошипела стремительно подошедшая Ллевелла. – Где девушка?
– Корал?
– А что, была другая?
– Не знаю, куда она пошла. Мы расстались пару часов назад.
– Будет она на обеде или нет?
– Понятия не имею.
– Мы не можем больше тянуть, – заявила Ллевелла. – Теперь выясняется, что нарушен весь порядок посадки гостей. Что ты с ней сделал, замотал до смерти?
– Ллевелла…
Она проворчала что-то неразборчивое на шипящем диалекте Ребмы. Слов я не понял, но, уверен, ничего приятного я бы не услышал.
Ллевелла развернулась и направилась к Виале.
– Кажется, ты влип, приятель, – заметил Билл. – Пойдем-ка в бар, пока она рассаживает гостей.
Но к нам уже подошел официант с напитками на подносе.
– «Лучшее Бейля», – заметил он, когда мы взяли бокалы.
Я сделал глоток и убедился в правоте его слов.
– Я здесь мало кого узнаю, – произнес Билл. – Кто этот тип в красном кушаке рядом с Виалой?
– Оркуз, премьер-министр Бегмы, – объяснил я. – Красивая дама в желто-красном платье – его дочь Найда. А та, из-за которой меня сейчас чуть не съели, – ее сестра, Корал.
– Угу. А кто эта рослая блондинка, которая не сводит глаз с Джерарда?
– Не знаю, – сказал я. – И тех двоих, справа от Оркуза, тоже не знаю.
Мы приблизились, и Джерард, явно испытывающий неловкость в кружевном костюме, представил нам своюспутницу как Дрету Ганнел, помощника посла Бегмы. А послом оказалась та самая здоровая леди, стоявшая рядом с Оркузом, звали ее, кажется, Ферла Квист. При ней же находился ее секретарь, имя которого прозвучало как Кейд. Пока его представляли, Джерард попытался улизнуть, но Ферла ухватила его за рукав и спросила что-то насчет флота. Я улыбнулся, кивнул и пошел дальше Билл следовал за мной.
– Боже милосердный! – неожиданно воскликнул он. – Как изменился Мартин! Он стал похож на рок-звезду. Я его еле узнал. Только на прошлой неделе…
– Для него прошел целый год. Он искал себя на уличной сцене.
– Нашел?
– Не спрашивал, – проворчал я. – Не было возможности. – При этом странная мысль запала мне в голову, но я решил с ней повременить.
В этот момент музыка стихла, Ллевелла откашлялась и дала знак Хендону, который принялся оглашать новый порядок посадки. Я оказался в конце стола.
В результате Виала оказалась во главе стола, справа от нее сидела Ллевелла, слева – Оркуз, за Ллевеллой разместились Джерард, Дрета и Билл, за Оркузом – Ферла, Мартин, Кейд и Найда. Я провел Найду к столу и усадил ее справа от себя, в то время как Билл занял место слева.
– Суета, суета, суета, – тихонько пробормотал Билл. Я кивнул и представил его Найде как юридического советника при дворе Амбера. Это произвело на нее впечатление, и девушка принялась расспрашивать Билла о его работе. Он весьма забавно поведал о том, как защищал однажды интересы собаки при разделе поместья. История была великолепна, хотя и не имела ни малейшего отношения к престолу. Найда и Кейд, которому все было слышно, весело смеялись.
После первого блюда заиграли музыканты, что сразу же сократило дистанцию между беседующими, и разговор принял более интимный характер. Билл дал знак, что хочет о чем-то переговорить, но Найда его опередила, и мне пришлось беседовать с ней.
– Я о Корал, – произнесла она тихонько. – Вы уверены, что с сестрой все в порядке? Она хорошо себя чувствовала, когда вы расстались?
– Вполне.
– Странно, – пробормотала Найда. – Мне показалось, что она с нетерпением ожидала этого обеда.
– Очевидно, ей требуется больше времени на сборы, – заметил я.
– Что именно хотела посмотреть Корал? Где вы расстались?
– Здесь, во дворце. Я показывал ей наши достопримечательности. Ей захотелось кое-что рассмотреть подробнее, а у меня уже не было времени. Поэтому я ее оставил.
– Не думаю, чтобы она могла забыть об обеде.
– Скорее всего она всецело во власти великого искусства.
– Вы уверены, что она во дворце?
– Утверждать не берусь. Из дворца ведь всегда можно и выйти.
– Другими словами, вы не знаете точно, где Корал?
Я кивнул:
– Где она находится сейчас, я не знаю. Может, она уже переодевается у себя в комнате.
– Если сестра не придет, после обеда я буду ее искать, – сказала Найда. – Поможете мне?
– Конечно, я и сам планировал ее найти.
Найда кивнула и вернулась к еде.
М-да, неловко вышло.
Само собой, я не хотел ее зря беспокоить, да и как объяснить то, что случилось, не упоминая ни намеком, что ее сестра – на самом деле незаконнорожденная дочь Оберона. Опять же меня предупреждали – ни вздоха о чем бы то ни было, что может осложнить отношения между Амбером и Бегмой. И уж точно я не намерен подтверждать слух о том, что мать дочери бегмийского премьер-министра завела роман с покойным королем Амбера. Может, у них в Бегме это давно и не секрет и всем наплевать на эту историю, но может быть, и нет. Спросить совета у Рэндома я не мог – мало ли чем он там занят в Кашфе, нельзя отвлекать его от дел. А главное, он ведь начнет расспрашивать меня о моих собственных планах и проблемах, а лгать ему я не хотел. И так неприятностей выше крыши. Но выяснив подробности, Рэндом к тому же запросто может запретить мне идти на приступ Цитадели.