Знак королевы вампиров
Шрифт:
По личным и другим причинам Джейкоб надеялся увидеть Дебру или даже лорда Брайана, но Сеанна, скорее всего, была права: Брайан не выходил из своей секретной лаборатории. Дебра, скорее всего, пыталась делать два дела одновременно — помогала ему в лаборатории и служила предметом развлечения. Сделал ли Брайан какие-нибудь открытия, касавшиеся вируса Далилы? Или его выступление на Совете будет посвящено совершенно другим вопросам? Это уничтожило бы огонек надежды, который лелеял Джейкоб.
Во время его разговора с другими слугами австралиец уважительно молчал, но когда они дошли до задней части замка, выходившей
— Ну все, наговорились? Или у тебя еще что-то осталось? — Пнув Джейкоба и попытавшись сбить его на землю, он побежал дальше, выкрикивая через плечо непристойности, чтобы заставить Джейкоба бежать быстрее. Поравнявшись с ним, Джейкоб понял, что ему приходится прилагать усилия, чтобы хотя бы не отставать от него. Последнюю милю они бежали на скорость и оба выдохлись, взобрались на веранду, перешагивая через три ступеньки, с горящими от недостатка кислорода легкими.
— А ты не рохля, парень, да? — выдохнул Девлин. Он подмигнул Джейкобу: — Мне пора, я должен поиграть в фею-крестную и привести в порядок платье моей госпожи перед сегодняшним вечером. Она прослышала о платьях других гостей и считает, что над ее нарядом надо еще немного поработать. Чертовы девки. Найди меня сегодня вечером, если будет время, я тебя угощу выпивкой. Черт возьми, когда все наконец закончится, я же могу позволить себе пару баночек!
Джейкоб махнул рукой, соглашаясь. Хотя он тоже задыхался от быстрого бега, пытаясь восстановить дыхание, пульсирующая боль чуть поутихла, сменившись волнением, с которым он вполне мог справиться. Когда Девлин ушел, хлопнув его по плечу и сказав: «С ней все будет в порядке, парень», — Джейкоб обнаружил, что рад тому, что завел еще одного друга.
Беспокойство постоянно кипело в нем с тех пор, как они покинули ее дом в Атланте. Сначала он думал, что ему просто не нравилось находиться так близко от такого количества вампиров, или то изобилие способов, которым его могли заставить оказывать сексуальные услуги своей госпоже на публике; но после того, что произошло прошлой ночью на пляже, он понял, что дело не в этом.
Днем он был постоянно занят разными делами, как домашними, так и политическими. Вечером должен был состояться ранний ужин и развлечения; ходили слухи, что это будет чрезвычайно изысканный эротический цирк. В другое время это бы его взволновало, но теперь он был полностью сосредоточен на своей госпоже.
С приближением сумерек он приготовил ей ванну, выбрал масла, которые, как он думал, лучше всего ей подойдут. Погладил ленты для ее прически, выбрал нижнее белье — одно из любимых его занятий. Простой серебристо-серый бюстгальтер с изящным рисунком. Подходящие кружевные трусики — он отвлекся, думая о том, как будет надевать их на нее, проводя большими пальцами под тесемками, касаясь бедер.
Все было готово, солнце заходило. Сидя возле ее кровати, он смотрел, как она спит, ее внутренние часы сбил сам организм, пытаясь дать ей больше времени, чтобы восстановить силы. Он не хотел ее будить.
Как влюбленный он хотел ее защитить, а как слуга — должен был разбудить ее; он знал, что этот сон мог дать ей возможность прожить еще чуть-чуть. Когда наконец склонился над ней, он помедлил. Обычно он говорил несколько слов или касался ее плеча, и она просыпалась. Иногда дотрагивался до ее щеки.
Вместо этого
Ей нужно было домой. Но его госпожа никогда не станет увиливать от своих обязанностей. Если бы в теле Гиневры была ее душа, Камелот никогда бы не пал. Ей было меньше двух сотен лет, когда он пришел к ней в обличье рыцаря во время одного из крестовых походов. Он не видел особой разницы в том, как она умела владеть собой тогда и сейчас. С рождения ее готовили к роли королевы. Насколько он знал, она никогда не высказывала по этому поводу недовольства. Насмехаясь над теми, кто пренебрегал своими обязанностями на ее территории, она быстро и решительно наказывала их. В письме одному из своих территориальных владык она совершенно ясно высказалась:
«Есть такие, кто всю свою жизнь ищет власти и лидерства. Если вам достался такой дар, вы должны вести себя соответственно. Это дар, который, по мнению Судьбы, вы можете правильно применить. Если вы мудры, вы не станете разочаровывать Судьбу».
Сейчас, в настоящем, его королева и повелительница легким движением дала ему понять, что хочет, чтобы он перестал делать то, что делал. Он неохотно подчинился, отодвинувшись всего на несколько сантиметров, а она взяла его лицо в руки и провела большими пальцами по губам, влажным от поцелуя.
— Почти пора присоединиться к другим, скоро ужин, моя госпожа. Я приготовил ваше платье.
Еще он, как обычно, приготовил горячую воду и полотенце для лица. Взяв ее за руку, приподнял, чтобы ей не тратить на это силы. Обняв, предложил опереться ему на плечи и помочь ей встать. Она зевнула.
— Я еще никогда не просыпалась такой слабой. Вы, смертные, каждый день чувствуете себя так? Как же вы вообще встаете?
Его взгляд задержался на ее лице.
— Вам нужна кровь, моя госпожа. Могу я предложить вам немного своей?
Она отрицательно покачала головой. Она ничего не хотела, хотя и знала, что должна была это сделать. Все ее тело словно свинцом налилось. Когда он попытался настоять на своем, она успокаивающе посмотрела на него. Она не стала обращаться к его разуму — ей не хотелось иметь дело с тем беспокойством, которое там гнездилось. Это ее раздражало. Начинать утро со слияния разумов она не хотела почти так же сильно, как и видеть Джейкоба сразу после пробуждения.
— Как вы хотите, чтобы я заколол сегодня ваши волосы, моя госпожа, — наверх, или оставить их так? Или что-то среднее?
— Скажи мне, как ты хочешь, чтобы я их заколола… и называй меня по имени.
Раньше она никогда не просила его это делать, даже в моменты близости. Его рука замерла у нее на голове, щетка застыла на середине пряди.
Зови меня по имени. Я приказываю.
— Я хочу, чтобы ты оставила волосы распущенными, Лисса. Просто перевяжи их вот тут. И здесь. — Он приподнял волосы с висков. — И отведи волосы назад.
Когда он кончиками пальцев провел ей по голове, она обернулась и прижала его руку плечом.