Знак вопроса 2002 № 04
Шрифт:
В наше время и случаев летаргии, и разговоров о них значительно меньше. Но все же время от времени газеты и журналы пишут о них. Так, в 1993 году журнал «Чудеса и приключения» упомянул о случае с норвежкой Августиной Леггард. Через несколько часов после родов, проходивших весьма трудно и болезненно, она впала в оцепенение и пробыла в таком состоянии 22 года, оставаясь все такой же молодой. А когда проснулась, тут же стала звать мужа, чтобы подал ей ребенка, которого, наверное, давно пора покормить. И была весьма удивлена, когда вместо новорожденного младенца ей показали 22-летнюю девушку, похожую на нее саму… Вскоре, однако, время взяло свое: проснувшаяся женщина стала стремительно стареть. Через год она уже
В том же 1993 году стало известно, что в одной из клиник США проснулся после шестилетнего сна пациент, находившийся под пристальным наблюдением врачей. Других более-менее достоверных сведений о продолжительных летаргических снах уже давно не поступало. Либо люди стали более «толстокожими», невосприимчивыми к стрессовым ситуациям, либо их родственники чересчур торопятся и отправляют усопших «на тот свет» раньше, чем те успевают проснуться…
Во всяком случае, выборочная проверка гробов, проведенная при переносе одного из кладбищ в Англии, показала, что по крайней мере четверо «покойников», будучи закопанными, затем безуспешно пытались выбраться наружу. В связи с этим пресса даже поспешила заявить: стоит переворошить старые кладбища и обнаружится, что четверть всех «постояльцев» были отправлены на кладбище преждевременно…
Так или иначе, но в Британии до сих пор существует закон, согласно которому во всех холодильниках моргов должен находиться колокол с веревкой, достающей до пола. Он служит для того, чтобы оживший труп мог доползти до веревки и колокольным звоном призвать на помощь.
Заморозиться и воскреснуть
Впрочем, все эти страсти мало волнуют тех специалистов, которые делают бизнес на замораживании. Ныне на нашей планете развелось уж немало фирм, которые за определенную мзду замораживают своих клиентов с таким расчетом, чтобы те могли воскреснуть, скажем, через 100 лет.
В основном на уговоры приверженцев крионики — науки, ищущей пути к вечной жизни на Земле, — поддаются те безнадежно больные, кому современная медицина не в состоянии продлить жизнь в настоящее время. Вот они и надеются: дескать, придет время, когда медицина сможет излечивать рак и СПИД. Тогда и нужно будет проснуться, пройти соответствующие процедуры и жить дальше.
Уже несколько десятков тел умерших людей покоятся вниз головами (для лучшей проморозки и сохранности) не в гробах, а в капсулах из нержавеющей стали, заполненных жидким азотом. Причем там, при температуре -160° С, хранятся не только тела целиком, но и отдельные головы. И в этом есть свой резон. Дело в том, что замораживание всего тела обходится в 125 000 долларов. Нейрооперация — так в крионике именуется процедура отсечения и замораживания головы — стоит намного меньше, около 50 тысяч долларов. Жить же без тела оживленной голове не придется, уверяют энтузиасты крионики. Через сотню лет, считают они, наверняка будет освоено клонирование, и к голове легко приделают новое тело.
Однако, несмотря на процветающий бизнес, несмотря на то, что число членов Американского общества крионики все растет, ученые так до сих пор и не разработали технологию оживления тела после вывода его из замороженного состояния. И это, несмотря на то, что наш соотечественник П. И. Бахметьев еще в конце XIX века открыл, что при замораживании насекомые впадают в удивительное состояние анабиоза. Причем насекомое может находиться в анабиозе неопределенно долгое время и постепенным, осторожным размораживанием может быть снова возвращено к жизни. То же может быть проделано и с некоторыми породами рыб, лягушками и т. д.
А вот с теплокровными ни у Бахметьева, ни у его последователей так ничего толком и не получается. Скажем, лет десять назад американец Поль Сигэлл
Рецепт вечной молодости
Вечная жизнь, получается, сама по себе никого не интересует. Что толку лежать хоть в хрустальном гробу, хоть в криокамере, если нет твердых гарантий снова вернуться к привычному образу жизни? Более того, многие из нас не прочь бы и повернуть время вспять или хотя бы остановить его, скажем, в сорокалетием возрасте. Никому ведь не интересен 100-летний дряхлый старец, вечно нудящий о своих болячках.
Но можно ли остановить развитие организма на какой-то заранее выбранной стадии? Можно ли притормозить, а то и закольцевать время?.. Одним из первых попытался ответить на эти вопросы московский биохимик Н. Н. Исаев. Представим себе, стал размышлять он, что кому-то захотелось совершить экспедицию к звездам. Построили корабль, набрали команду. Но долетит ли она до цели? Скорее всего нет — человеческая жизнь слишком коротка по сравнению с межзвездными расстояниями.
Конечно, можно отправиться в звездный путь в своеобразном Ноевом ковчеге небольшой колонией в несколько семей. К цели, к иным планетам в конце концов прилетят правнуки стартовавших. Но простой этот выход не имеет смысла для тех, кто начинает путешествие. Их стремление к общению с существами из других миров останется неудовлетворенным. А их правнуки, узники «ковчега», никогда не видевшие Земли, будут скорее всего людьми с другой психологией. Нужна ли будет, интересна ли встреча с иными мирами, на которую обрекли их прадеды?
Нет, куда интереснее долететь до звезд самому, сохранив и интерес к предстоящей встрече с «братьями по разуму», и память об оставленной ради этого Земле. Да еще хорошо бы иметь возможность вернуться домой, самому рассказать землянам о путешествии, посмотреть, как изменилась за это время сама родная планета. Для этого надо научиться жить долго — если не бесконечно, то очень долго!
С этой мечтой Исаев стал студентом биолого-химического факультета Московского педагогического института — ныне университета, окончил, работал в нескольких медицинских НИИ, изучал труды по геронтологии — науке о старении и возможностях продления жизни. И пришел к выводу, который может показаться запальчиво категоричным — наука идет по ложному пути. Возраст смерти предопределен природой — это приблизительно 120 лет. К этому времени оказывается исчерпанной генетическая программа жизни. Изменить ее методами, которые до сих пор предлагали геронтологи, нельзя.
Как быть? Как «остановить мгновение»? Поставить в возрасте 20, 30, 50 лет какой-то тормоз на пути развертывания генетической программы? Нет, такая остановка равносильна смерти. Если остановить вращающуюся на проигрывателе грампластинку, песня прервется.
Образ этой грампластинки подсказал Николаю Исаеву путь к решению задачи. Случается, если нарушена целостность звуковой дорожки, игла звукоснимателя возвращается на предыдущий оборот спирали, пластинка «зацикливается», музыкальная фраза повторяется снова и снова… Свой метод продления жизни организма — будь то растение, животное или человек — Исаев так и назвал: «зацикливание».