Знаки
Шрифт:
– Леонид Александрович! – сзади раздается визгливый голос самой инициативной женщины двора. – Здравствуйте.
– Утро доброе, Вера Митрофановна, – выдавливаю из себя кривую улыбку.
– Почему вы не отвечаете на сообщения? Еще и вышли из общедомового чата! – возмущается Вера Митрофановна. – У нас в конце недели субботник. Всем быть обязательно.
– У меня работа.
– У всех работа, – закатывает глаза женщина. – Что думаете, у меня есть время? Я ночей не сплю! Все беспокоюсь о благополучии дома, и вашем в том числе!
– Умоляю вас, спите спокойно.
– Издеваетесь? –
– Ни в коем случае. Искренне беспокоюсь о вашей нервной системе.
– Только два месяца тут живете, а уже такое себе позволяете! Я тут с момента постройки!
– Точно, – не слишком аккуратно убираю ее пальцы от двери своей машины, – с момента заливки фундамента.
– Хам! Я на вас жалобу напишу! В ваше самое главное управление!
Спорить с этой женщиной бесполезно, давить машиной жалко, поэтому приходится еще минут пять наблюдать ее активную жестикуляцию уже из автомобиля. Щелкаю кнопкой, включая радио, где подозрительно бодрым голосом вещают о чудесном утре понедельника. Завидую их бодрости и энергии… поделились бы рецептом.
В конце пламенной речи Вера Митрофановна победоносно плюет на лобовое стекло, а я жестом указываю на работающий видеорегистратор. Женщина повторно плюет, правда, уже на асфальт, и уходит. Не хочет становиться звездой социальных сетей? Зря. Наложить бодренький трек, и может получиться вполне себе вирусное видео.
Под нечленораздельное пение очередной жертвы всемирной паутины, выезжаю со двора. Улица постепенно заполняется машинами, так же спешащими по своим делам. Красный свет пару раз подмигивает, намекая на то, что светофор не исправен и может вести себя, как заблагорассудится, а после сменяется зеленым. Таймер равнодушно отсчитывает секунды. Отпускаю педаль тормоза, перенося ногу на газ, как вдруг прямо передо мной на дорогу выскакивает какая-то растрепанная курица. Резко бью по тормозам. Девица замирает как вкопанная прямо перед капотом, судорожно прижимая к груди папку с изображением покалеченного анимешным художником зайца. Пиджак размера оверсайз, висит на ней словно его сняли с очень несвежего трупа. Джинсы светят дырками, наверняка от зубов неведомого, но очень голодного модельера.
– Тебе жить надоело? – рычу, выходя из автомобиля. – Какого…
Договорить не успеваю, потому что «курица» заторможено поворачивает голову, пытаясь сфокусировать взгляд, а после падает на землю.
– Твою налево! – вырывается от переизбытка эмоций.
– Козероги, вас ждет отличное начало рабочей недели, – будто издеваясь, вещает радио из машины.
Подбегаю к девушке, присаживаюсь рядом. Бегло осматриваю. Видимых повреждений нет. Дырки на джинсах и до меня были. Да и я точно помню, что ни удара ни даже касания не было. Такая впечатлительная? Легонько хлопаю ее по щекам, ругая про себя весь мир.
– Девушка! Вы меня слышите?
Нащупываюпульс у нее на шее. Ровный. Немного растираю ее ушные раковины, хотя больше хочется просто оттягать за них, чтобы смотрела по сторонам в следующий раз.
– Девушка! – повторяю громче.
Вокруг уже начинает собираться толпа жаждущих оказать посильную помощь. Зеваки, не щадя ни себя ни других, кричат, обвиняя попеременно то меня, то ее во всех смертных грехах, а главное,
– Нужно вызвать скорую!
– Полицию!
– Да она сама ему под колеса кинулась!
– Ага! Конечно! Небось летел!
– Извините, – среди общего шума раздается шепот «курицы». – Очень испугалась.
Девушка выглядит потерянной.
– Встать сможешь? – уточняю, разглядывая ее лицо.
– Да, все в порядке, – она осторожно садится, сразу подбирая свою папку.
Несколько листов разлетелись по асфальту. Подбираю, подавая ей бумаги. Мельком замечаю надписи: «характеристика», «план практической работы».
– Куда так спешила? – достаю последний лист из-под машины.
– На практику. Первый день сегодня, – виновато лепечет, как-то странно оглядываясь по сторонам.
– Подвезти? – предлагаю, чтобы побыстрее отвязаться от зевак.
– Нет, спасибо. Еще раз извините. – невнятно бубнит старательно запихивая бумаги в папку.
На практику она. Ну да, конечно. Ей ещё в куклы играть и спать в обнимку с плюшевым зайцем.
Толпа постепенно расходится, не дождавшись кульминация в виде скорой и полиции. Видимо, несколько блогеров только что умерло, так и не родившись.
– Точно все нормально? – протягиваю руку и помогаю подняться на ноги.
– Да. – произносит она, поправляя растрепанные волосы.
Две сердобольные женщины из самых настойчивых тут же обступают «курицу», наперебой предлагая свою помощь. Ладно. Надо ехать. Подхожу к машине, только берусь за ручку двери, и чувствую, как что-то падает на рубашку. Опускаю взгляд.
– Проклятье!
По ткани рубашки расползается белое с черным пятно. Откуда, мать его! В полете кто-то прицелился?
Поднимаю голову к небу. С металлических проводов, к которым крепятся дорожные знаки на меня с интересом смотрит голубь. Говорят, подобное к деньгам. Но я почему-то сомневаюсь.
С другой стороны дороги, красуется рекламный щит с огромной надписью «поддоны». Правда с этого ракурса ветка дерева закрывает часть буквы «П», делая её похожей на «Г». Собственно, добавить еще букву «Н» и с такой надписью я вполне буду согласен.
Сегодняшний день определенно должен стать особенным.
Глава 2
К отделению подъезжаю в крайне нервном настроении. Возвращаться за чистой рубашкой домой я не стал,в кабинете есть запасная. Не могу сказать, что очень суеверный человек, но когда день начинается настолько активно… кхм… Возникает ощущение, что и дальше ждёт какая-то большая и неминуемая задница.
Заезжаю во двор. Старенькое здание, построенное во время активной борьбы за светлое коммунистическое будущее, выкрашено в ярко-розовый цвет. Такое нестандартное решение в документах наверняка оправдали авторским дизайном, но на деле скорее всего где-то раздобыли халявную краску. Дареному коню, как говорится, в зубы не смотрят. А выделенные на ремонт фасада деньги успешно спи… то есть, освоены по всем законам и стандартам.