Знакомство по объявлению: Рассказы и стихи о любви и не только…
Шрифт:
Майя Сергеевна теперь могла получше разглядеть своего спутника. Высокий, довольно стройный; правда, атлетическое сложение, о котором было сказано в его письме, как-то не просматривалось: джинсы слегка висели на худенькой попе, а может, они были просто слегка великоваты, но в любом случае это вызывало чувство неловкости и жалости. «Бедный мальчик, зря тратит на меня время и бензин, — подумала она. — А все ж какой… — Майя Сергеевна поискала слово, — благородный». Согласился везти ее сюда, хотя мог бы под каким-либо благовидным предлогом отказать. Это было в его пользу. Но влечения к нему не прибавило. Да нет.
Уязвленное этой мыслью самолюбие диктовало соответствующее поведение: спокойствие, отстраненность, независимость. Все это давалось с огромным трудом. Майя с жалостью, но твердо душила в себе бурлящее ликование, грозящее в любую секунду прорваться банальным бегом по глубокому снегу с радостными вскрикиваниями и счастливым смехом. Хотелось упасть на спину, раскинув в стороны руки-ноги, и блаженно вопить: «Господи, хорошо-то как!» А ведь действительно хорошо. И не просто хорошо, а потрясающе здорово! Заснеженное русло реки, сосны, солнце — классика! А небо… Какое небо… А слов для этого — раз-два и обчелся. Голубое да чистое.
Майя Сергеевна запрокинула голову и никак не могла оторвать глаз от головокружительной бездонности такого чистого цвета, которого, как ей сейчас казалось, она никогда прежде не видела. И ни единого облачка! Заболела шея — голову пришлось вернуть в нормальное состояние. И сразу увиделось, что у самого горизонта бредут все-таки по небу три худеньких белых барашка. А может, это были козлята — просто без рожек и кудрявые. Как жаль, что все это нельзя проговорить. Кому?
Скрывая свой щенячий восторг, Майя молча упивалась сосново-зимним чистым воздухом, о котором так тосковала в городе. Старалась запомнить и сохранить это ощущение покоя и воли, которые сами по себе и есть счастье (не прав был все-таки Александр Сергеевич!). И мешал только этот равнодушный к ней мальчик рядом. Напрягал. Ну да Бог с ним!
Вот если бы Майя была писательницей, она бы так рассказала о бескрайней равнине, раскинувшейся на другом берегу реки: «Кто-то, космически богатый и сказочно щедрый, усыпал снежное поле миллиардами мелких и крупных бриллиантов, которые неистово сверкали на солнце, уводя от мысли о бренности бытия». Вот как получилось. Надо не забыть и записать потом.
Нет, все время молчать все-таки неудобно. Майя оглянулась. Сергей стоял поодаль и, подставив лицо солнцу, жмурился, как котенок, расслабленно и блаженно. Он, кажется, вовсе не тяготился молчанием. Но Майя заговорила. Она снова начала расспрашивать Сергея про семью, про работу. А он снова отвечал односложно, с неохотой. Тогда она начала говорить о себе.
Казалось бы, все у нее замечательно. Любящий и по-своему любимый муж (между прочим, в свои сорок пять он уже давно профессор, доктор наук, исторических), дочь — студентка второго курса МГУ, хорошая работа. Но… Но ей этого мало. В ней так много любви, нежности, страсти, что добрая половина всего этого остается невостребованной. Муж любит ее, но любит опять-таки по-своему: так, как он умеет, вернее, насколько он умеет. И ей этого мало. А ее любви для него — слишком много. Ему, во всяком случае, хватило бы гораздо меньшего. Остается излишек.
— Понимаете, Сережа, излишек, — растолковывала Майя, — который куда-то нужно
Майю прорвало. Она говорила и говорила. Да, это хорошо, когда женщина верна своему мужу. Это всячески приветствуется обществом. Но она убеждена, что жены не изменяют своим мужьям не из-за того, что повинуются чувству долга или в угоду морали. Нет. Они делают это только в трех случаях. Первый. Женщина по природе своей холодна, не слишком эмоциональна, ей не нужны острые ощущения, а нужен покой. Ей не приходится преодолевать свою страсть, потому что она на нее просто не способна. Такой ее родили мама с папой не без участия звезд (Майя слегка увлекалась астрологией). И ее заслуги, то есть женщины этой самой, в этом нет.
— Вы согласны, Сергей?
— Да. — Сергей явно заинтересовался теорией Майи Сергеевны. Теорией, которую она давно придумала для оправдания своих как многочисленных влюбленностей, так и двух серьезных романов, которые унесли у нее и ее близких немало лет жизни.
Майю вдохновил интерес Сергея, и она продолжала, все более увлекаясь и увлекаясь. Слова рождались легко, были уместными и умными (во всяком случае, для уровня ее собеседника: Майя ни на секунду не забывала о том, что у него нет даже высшего образования).
— Второй случай, — уверенно продолжала Майя. — Женщина встретила свою половинку. Помните, у Платона… — Тут уж Майю явно занесло. К тому же она сообразила, что не уверена на сто процентов, говорил Платон про половинки или нет. «А-а, не важно», — подумала она и продолжила: — Встретились две половинки и соединились. Это дано одной паре из тысячи, а может, из миллиона. Зачем ей (она выделила это слово голосом) другие мужчины, а ему соответственно другие женщины? Незачем. Все — в нем. Единственном. А для него — в ней. Чья заслуга в том, что они не изменяют друг другу? Да ничья! Случай. Судьба. Им можно только позавидовать. Но заслуги их в этом, повторяю (Майя Сергеевна любила вводные конструкции), нет. Согласны?
— Да-а. — Сергей смотрел на Майю во все глаза.
— И наконец, третий случай. Нет у женщины ни половинки (а есть — неполовинка), ни ровного и спокойного нрава, а есть желание нравиться мужчинам и заводить романы. Но не складывается почему-то. Или обстоятельства не позволяют, или не интересна она никому. Она бы рада изменить. Но не изменяет. Кстати, такие больше всего о долге и говорят!
— Нет, ну бывает, что женщине это просто не нужно, — возразил Сергей.
— Смотри пункт первый, — парировала Майя.
— Действительно, — удивился Сергей.
— Вы можете предложить что-нибудь еще? — победно спросила Майя, совершенно уверенная в том, что в ее теории нет слабого места.
— Пожалуй, нет, — признался Сергей, а Майя отметила про себя его «пожалуй» как слово, которое едва ли часто используется шоферами (Майя так и услышала — «шоферами», и ей показалось это вполне уместным).
— Знаете, Майя, а ведь это все и к мужчинам относится, — задумчиво сказал Сергей.
— Да? Не знаю. О мужчинах я не думала, — честно призналась она.