Знакомство с Николь
Шрифт:
Вторая конфета так и осталась занесённой у рта притаившегося возле журнального столика Кирилла. Он, не скрывая любопытства, обернулся и окатил меня изумлённым взглядом с ног, замёрзших в тапочках, до немытой головы. Больше он не улыбался.
— Пожалуйста, — наконец, важно кивнула преподавательница, глянув на меня из-за плеча.
Успела приоткрыть створку, но вдруг замедлилась. Ну точно истероид! Падка на лесть!
— Возьмите меня! Я хочу научиться петь! — затараторила я, пока Надин впала в сомнения. Подбежала к двери, протиснулась между
Мы же обе понимали, что на «будущий год» на самом деле означало «уходи и не возвращайся никогда больше».
— Вот уж глупости не говори! Зачем тебе это? Только меня без толку измучаешь!
— Я всему научусь!
— Сомневаюсь… у тебя нет таланта.
— Зато я трудолюбивая! — рыкнула я на преподавательницу и моментально охладела от ужаса.
Её равнодушные глаза округлились, накрашенные ресницы вздрогнули, а алый рот слегка приоткрылся, практически уже изрекая смертельно ранящее возражение. Но вот в кабинете повисло молчание…
Медленно покосившись на Соколова, греющего уши и пережёвывающего очередную конфетину, я заметила, как он подносит ко рту кружку. Специально ли, он громко-громко отхлебнул чай, не сводя с меня глаз.
— Ну хоть что-то же я могу?! — первая сдалась я. — Неужели всё так плохо?
— Некоторые посетители караоке поют грамотнее, чем ты, — хладнокровно продолжила Надин кромсать мою самооценку.
А между тем чуть наклонила голову влево и как-то иначе меня осмотрела.
— Так я всё-таки пою?
— Нет! Не поёшь. И не советую когда-либо серьёзно этим заниматься. Поищи у себя таланты в чём-нибудь другом.
— Ладно! Спасибо за совет…
Я обречённо вздохнула и отодвинулась с прохода. Где мои ботинки?!
— Тогда… тогда я пойду дальше работать в «Фа-соль». Может, у гостей чему-нибудь научусь…
— Ты устроилась в «Фа-соль»? — ошарашенно вскрикнула Надин и подскочила ко мне. Женские руки требовательно сжали мои плечи. — Через дорогу отсюда?! Как же… Как же… Регина! — заговорщически продолжила преподавательница. — А… раз ты не умеешь петь… почему бы тебе не уволиться?!
А-а-а-а! Сработало! У меня едва ли не закончились аргументы!
Я застыла в цепких ручках Надин Дмитриевны, снова зачем-то решив проверить реакцию Соколова. Он метался взглядом между нами двумя, а когда увидел, что я на него уставилась, мягко ухмыльнулся.
И хрен его знает, что это могло значить! Если он умудрялся лыбиться аки ангел, когда предлагал меня обматерить!
— Кхм… не буду… Не буду я увольняться! Я хочу работать в «Фа-соли»! И прославлять это заведение со всей вашей вокальной семейкой! Своим… бледненьким голосом!
Надин Дмитриевна вскрикнула. Надула щёки и прерывисто выдохнула, разглядывая потолок.
Не ищите там помощи! Уверена, вас наверху принимают за антихриста!
Хм… но после угрозы осквернения её трудов подмазаться всё-таки было надо.
— Я очень хочу научиться петь. Именно у ва-а-ас! — ласково протянула я, решившись придержать женщину за руки. Пан или пропал! —
Кирилл, уже наводящий на меня смущение своим молчаливым наблюдением, хохотнул и облизал нижнюю губу, слабо мотнув головой. Преподавательница бесшумно втянула воздух, брезгливо отстранилась и выпуталась из моих ладоней.
— Я знаю, — удручённо закатила она глаза. Да кто бы сомневался! — Ну, хорошо, Регина… Давай попробуем.
ААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА! МНЕ НЕ ПОСЛЫШАЛОСЬ?
А-кукара-ча! А-кукара-ча! Надин меня взяла-а-а!
— Кхм-кхм-кхм, — прочистила я горло, чувствуя, как дрожат уголки губ, норовя растянуться до ушей. — Спасибо за шанс.
— Да не за что, — пожала преподавательница плечами, будто ей ничего не стоило согласиться. — Садись давай на диван, сейчас дам тебе листок. Напиши свой номер телефона, адрес, где учишься, где работаешь… ну это мы выяснили… график напиши, учебное расписание. В общем, всю подноготную. Только побыстрее, пожалуйста.
Едва ли не взвизгнув от бушующего внутри ликования, я с силой кивнула, ощутив, как сотрясся опьянённый успехом мозг, проморгалась и принялась переставлять ватные ноги в направлении дивана, пока Надин не передумала.
А она, судя по звукам, уже подошла к рабочему столу и залезла в ящик, что-то недовольно бубня про стыренные ручки. Плохо себя помня, я приблизилась к спасительному сидению, плюхнулась, стремительно проваливаясь глубже в мягкий поролон. Замельтешила рассеянным, ни на чём не останавливающимся взглядом вокруг и вдруг наткнулась на мужские руки, возмущённо укладывающиеся на стройные бока. Не поняла, что не так…
Послышался цокот коротких каблуков Надин Дмитриевны.
— Вот тебе листок, ручка, Регина. Главное, номер телефона запиши, — преподавательница статно подошла и уложила передо мной канцелярию. — Если чего-то не будет хватать или переносы наметятся… у нас такое часто бывает, детей много занимается, а они болеют… то буду тебя предупреждать.
Я сдавленно ойкнула. Номер телефона… это тот, который я потеряла?
— Так! — вскрикнула вдруг Надин. — Кирилл! А ты чего у меня без дела стоишь? Ну-ка быстро включай плюсовку и распевайся! Я понимаю, Италия – пройденный этап, но местные конкурсы никто не отменял!
Загнавшись непредвиденными тратами, которые, похоже, придётся совершить, чтобы оставаться на связи с родителями и Надин, я как-то не сразу поняла, что ещё не слышала, как исполняет лауреат первой степени. В караоке он отмалчивался...
— При ней что ли? — пренебрежительно промурчал Соколов.
Глава 7. Такова жизнь
— При ней что ли? — пренебрежительно промурчал Соколов. — А как же конфиденциальность?
— А при самом Онесто Росси ты петь не стеснялся? — усмехнулась Надин, от чего её ученик подавился чаем. — Цигель, цигель с флэшкой к ноутбуку! Распевайся сразу со словами, нет времени на упражнения!