Знакомство
Шрифт:
Он поднялся на ноги и с уважением посмотрел на меня, всё ещё потирая грудь,
— Так ты, выходит, из города?
Я кивнул.
— А я сразу догадался! Штаны пижонистые, рубашечка чистенькая… В гости к кому-нибудь приехал?
Я пожал плечами,
— Ну можно сказать и так. А ты местный?
— Да, здешний. Меня Пауль зовут. Можно Пашка. А тебя как?
— Сашка, — я протянул ему руку, — Мир?
— Мир! — он пожал протянутую руку.
Тут до нас донёсся звонкий голосок одной из девчонок,
— У него штаны порвались! И рубашка тоже!
Я
Обе девчушки подбежали к нам. Та что кричала предложила мне,
— Снимай, я мамке отдам! Она зашьёт и будут снова, как новенькие!
Пашка кивнул на девочек подбородком,
— Мои сеструхи. Младшую Машкой звать, а старшую Ленкой. Вообще-то она Эльвира, но мы её Ленкой кличем.
— Здорово! У тебя целых две сестры?
Пашка кивнул,
— А чего здесь хорошего?
— Не знаю… Всегда мечтал о младшей сестре…
— Ну да, ты бы пожил с ними, они бы из твоей башки эти глупые мысли сразу выбили!
Впрочем, сказано это было не сердито. Скорее, по обязанности. Чтобы сёстры не расслаблялись.
— Ты, правда, снимай рубашку и штаны. Мамка действительно хорошо шьёт.
Я подумал и решился. Торопливо стянув повреждённые вещи, я сунул их в руки Маши и она, сверкая ножками, умчалась. Пашка посмотрел ей вслед и сказал,
— Слушай, Сашок, мы тут с пацанами на пляж собирались, мяч погонять. Ты с нами?
Я кивнул:
— Пошли. Мне сегодня всё равно делать нечего.
— Давай только Машку дождёмся? Она рёв поднимет, если мы без неё уйдём.
Пока мы ждали, я познакомился с остальными тремя мальчишками. Все они были из этой деревни и не очень разговорчивы. Маша вылетела из дома пулей. Растрёпанная, с горящими глазёнками она подлетела к нам и, задыхаясь, протараторила:
— Мамка сказала, что ей для этого часа два потребуется! Ей ещё в доме прибраться нужно. Чуть меня не оставила помогать! Еле вырвалась! Ну что, пошли? — она с опаской оглянулась на окна дома.
Я усмехнулся. Чем-то она напоминала мне Надюшку, когда та была ещё совсем маленькой.
На пляже
Игра в мяч была такой же бестолковой, как и игра в хоккей, в который мы с пацанами играли у нас во дворе. Много криков, много азарта, много столкновений и падений. Я даже порадовался, что на мне нету моих штанов и рубашки. При такой игре от них в один момент остались бы одни ленточки. Мяч тоже был не настоящий. Туго скрученный узел из каких-то тряпок, перехваченный крест-накрест верёвками.
Закончилась игра быстро. Солнце палило немилосердно, и мы все быстро вспотели и покрылись грязью. Пашка первым предложил искупаться и, скинув портки, бросился в море. Трусов на нём не было. Следом за ним скинули штаны и трое его друзей. Так же, голышом, с радостными воплями они бросились в воду.
Я оглянулся на девочек,
— Сашок, давай к нам! — донёсся крик Пашки.
Я подошёл к воде, но он тут же заорал:
— Порты скидывай! Намокнут! Как домой возвращаться будешь?
Я нерешительно оглянулся на девочек, которые поглядывали в мою сторону и о чём-то тихо переговаривались.
— Не обращай на них внимание! Они тоже голышом купаться будут, когда в воду полезут. Мы здесь все так купаемся. Ленка! Машка! Отвернитесь! Сашок стесняется!
Девочки послушно отвернулись, и я смог раздеться.
***
Во дворец я возвращался обескураженным и даже напуганным. Впрочем, по порядку. Моя учительница литературы и русского неоднократно упрекала меня, что в своих сочинениях я часто отвлекаюсь и перепрыгиваю с темы на тему. От этого, мол, читатать становится очень трудно.
Во-первых, я не удержался и продемонстрировал ребятам свой неплохой спортивный кроль. Проплыл торпедой мимо них и остановился лишь метрах в двухстах от берега. Естественно, такой стиль они ещё ни разу в жизни не видели. Все они за исключением Машки, которая с сестрой присоединилась к нам в воде, когда началась игра в мяч и с нами стали играть дельфины, плавали по-собачьи. Машка где-то подсмотрела стиль, чем-то напоминающий русские саженки. Самая младшая, а плавает лучше других.
Во-вторых, дельфины! Эта группка из пяти животных, похоже, почувствовала моё появление и подплыла совсем близко. Ребят это очень заинтересовало — они ещё не видели дельфинов с такого расстояния. К слову сказать, к дельфинам на этом острове отношение точно такое же, как к обычным рыбам. Местные рыбаки не видят в них что-то особенное и, если они попадают к ним в сети, то охотно продают их мясо на рынках. Дельфины понимают это и сторонятся людей.
Самое глупое, что я сделал, после чего и состоялся тот встревоживший меня разговор, — это то, что я захотел, чтобы эти дельфины тоже говорили со мной на моём языке, как и дельфины с острова с водопадом. Вот после этого Лена и спросила меня:
— Мальчик, ты кто?
Я обернулся и увидел её удивлённо распахнутые глаза и пожал плечами:
— Я Сашка. Забыла?
— Нет, помню… Почему тебя дельфины слушаются? Почему они вдруг заговорили? Никто и никогда не слышал, чтобы дельфины разговаривали. Кто ты?
— Не знаю, почему слушаются… Меня многие звери слушаются. А почему ты спрашиваешь? Сейчас, подожди…
Я через плечо оглянулся назад, в море, туда, куда самочка дельфина по прозвищу Голубая Луна повезла на своей спине маленькую Машу. Они отплыли довольно далеко от берега, и я встревожился. Для начала попытался привлечь к себе внимание громким свистом и даже помахал им рукой. Кричать смысла не было — очень уж далеко они были. Голубая Луна не услышала свист. Вместо неё высунули из воды головы два других дельфина. Я подозвал ближнего: