Знамение
Шрифт:
Кальв лежал и смотрел на нее, не двинув ни единым мускулом. Потом взял у нее нож и бросил его на пол.
— Ты не воспользовалась хорошим случаем! — сказал он жестко.
Она испуганно посмотрела на него. Выражение его лица полностью изменилось. Сейчас он больше не казался ей моложе своих лет, он выглядел старше и злее. И она почувствовала: что-то надорвалось в нем.
Подумала, как он относился к ней, неуклюже и постоянно краснея. И в ней проснулась нежность, нежность, которая, в конце концов, взяла верх. Она протянула к нему руки, погладила его
Он сидел словно парализованный, уставившись на нее.
— Сигрид, — произнес он шепотом и посмотрел на синяки, появившиеся у нее после того, как он схватил ее за плечи. — Я грубо поступил с тобой?
Он притянул ее к себе, нежно и осторожно похлопывая ее по плечу.
Эта ласка, к которой он не привык, удивленно подумала она, и нежность заполнила ее. Но она была похожа на нежность, которую испытывают к ребенку.
Когда он пожелал ее снова, она отдалась ему добровольно. И ей было хорошо с ним.
Если она сама и не сознавала того, то скучала об этом, вне зависимости от Эльвира. Ей нужна была разрядка, сейчас она это поняла. Однако она не получила полного и глубокого удовлетворения.
Но потом, посмотрев в глаза Кальва, она увидела в них почтительность, почти преклонение. Ее охватило чувство, похожее на испуг.
Тогда она поняла: женщины, которых он до нее имел, были пленены во время походов, с ними обращались плохо, может быть, перебрасывали от одного мужчины к другому на корабле, или же такие, которые следовали за королевской дружиной, когда она была в походах по стране. Что он мог получить от них? Для него свершившееся было чем-то больше того, о чем он мечтал раньше.
— Сигрид, — прошептал он. — Обещаю тебе, клянусь: ты никогда не пожалеешь, что стала моей женой!
Лендман короля
Грьетгард стоял у руля, когда «Козел» на всех парусах шел по фьорду Бейтстадт, приближаясь к Эгга. Кальв и Сигрид стояли по сторонам от него; Кальв предложил ему помощь в управлении кораблем, но Грьетгард твердо сказал, что справится сам.
Осадка судна была низкой, на борту было много народу. Король посчитал, что Кальву первое время потребуются большие силы. Вместе с ними он послал и священника, круглого, как шар, любящего поспать, но почти всегда добродушного Йона, с которым Сигрид познакомилась в Каупанге.
Прощание короля Олава с Кальвом было сердечным. Король пожелал ему и Сигрид всего наилучшего. Но он сказал также и другое, что ужаснуло Сигрид: попросил Кальва побеспокоиться о том, чтобы прорицательница предстала перед судом за все то, что она сделала.
Сигрид вспомнила, что епископ Гримкелль рассказал королю о ней, и в этом она чувствовала свою вину. Она не попросила его не говорить об этом. Хотя она была несколько зла на пророчицу, все же вредить ей она не хотела.
Вода
— На что ты смотришь? — Кальв обратил внимание на мрачное выражение ее лица.
— На Мэрин, — медленно ответила она.
Он положил руки ей на плечи:
— Не гляди назад, направь взгляд вперед!
В его манере обращения с ней появилось нечто покровительственное и даже почти до смешного самоуверенное, подумала Сигрид. Он был заботлив и добр к ней; и она старалась так же относиться к нему. Но она видела, что ее мальчики съеживались, когда Кальв смотрел на нее с выражением собственника на лице.
Со дня свадьбы ей почти не пришлось поговорить с сыновьями; они избегали ее.
Кальву хотелось знать названия усадеб и дворов, расположенных по берегам фьорда, и он, указывая рукой, все время задавал вопросы. Сигрид вынуждена была рассказывать.
Грьетгард умело подвел корабль к пристани в Эгга, и Кальв, похлопав его по плечу, похвалил за умение причаливать. Но Грьетгард упрямо ответил:
— Отец научил меня ходить на корабле.
— Ты имеешь все основания гордиться своим отцом, — спокойно промолвил Кальв, и мальчик бросил на него быстрый взгляд.
Его дружинники, стоявшие рядом, тоже смотрели на Кальва и слушали, что он говорит.
В гавань встречать их пришли люди. Кальв спрыгнул на мостки и перенес Сигрид на берег. Он смотрел на нее ободряюще и держал на руках дольше необходимого.
Один из людей, стоявших на пристани, выступил вперед. Это был мужчина с кислым выражением лица и бегающим взглядом. Сигрид он сразу не понравился.
— Меня зовут Бьёрн, — представился он. — Я королевский орман в Эгга. Ты привез послание от короля, Кальв Арнисон?
У Кальва он тоже не вызвал особой симпатии.
— Значит, ты был здесь орманом короля, — сказал он. — Посмотрим, как ты хозяйничал, и буду ли я в дальнейшем пользоваться твоими услугами. Теперь я хозяин Эгга и лендман этой местности. Такова воля короля.
Мужчина изобразил на лице льстивую улыбку, и они двинулись вверх к усадьбе.
Во дворе стояло много незнакомых людей. Единственное, что узнала Сигрид — одежду, принадлежавшую ей и Эльвиру. Она была на незнакомцах.
Впереди в толпе стояла девица высокого роста с нахальным лицом. У нее были все ключи.
Все было столь удивительно чужим, что Сигрид даже не почувствовала боли.
— Покажи мне усадьбу, — сказал Кальв, обращаясь к орману, и кивнул Сигрид, приглашая ее с собой. Девица с ключами тоже пошла с ними.
— Ты знаешь, что здесь было до твоего отъезда? — тихо сказал он Сигрид, как только они вошли в один из домов.
Она кивнула.
Они переходили из одного дома в другой и видели, что многого недостает. Видимо, орман продавал вещи.
— Ну? — тихо спросил наконец Кальв.