Знаменитые расследования Мисс Марпл в одном томе
Шрифт:
Раздался стук в дверь, и вошла мрачная Флоренс с подносом.
– Хорошо, что к вам пришла гостья, – сказала она мисс Марпл. – Я приготовила вам мои особые булочки, которые вы когда-то любили.
– Флоренс всегда пекла самые вкусные булочки к чаю, – сказала мисс Марпл.
Польщенная хозяйка неожиданно расплылась в улыбке и вышла из комнаты.
– Думаю, моя дорогая, – сказала мисс Марпл, – мы не будем говорить об убийстве за чаем. Такая неприятная тема для разговора!
II
После чая Люси встала.
– Надо возвращаться, –
– Я не сказала, что он там живет, – возразила мисс Марпл. – Я лишь имела в виду, что он очень хорошо знает Ратерфорд-холл. Но об этом мы сможем подумать после того, как вы найдете тело.
– По-видимому, вы уверены в том, что я его найду, – сказала Люси. – А я вовсе не так в этом уверена.
– Я уверена, что вы добьетесь успеха, моя дорогая Люси. Вы всё умеете.
– В каких-то областях – да, но у меня нет опыта поиска трупов.
– Я уверена, что для этого нужно лишь немного здравого смысла, – ободрила ее мисс Марпл.
Девушка посмотрела на нее и рассмеялась. Мисс Марпл улыбнулась ей в ответ.
На следующий же день, после полудня, Люси взялась за дело со всей возможной систематичностью. Она заглянула в наружные постройки, пошарила в кустах шиповника, окружающих старые свинарники, и как раз заглянула в котельную под теплицей, как вдруг услышала сухой кашель, обернулась и увидела старика Хиллмана, садовника, неодобрительно глядящего на нее.
– Осторожнее, не то свалитесь, мисс, – предостерег он ее. – Эта лестница ненадежна; да вы только что лазили на чердак, а там полы тоже ненадежные.
Люси постаралась скрыть смущение.
– Наверное, вы считаете меня очень любопытной, – весело сказала она. – Я просто подумала, нельзя ли как-нибудь приспособить это место – например, выращивать грибы на продажу, или что-то в этом роде… Все выглядит страшно запущенным.
– Это всё хозяин, его вина. Ни пенни потратить не желает. Вместе со мною здесь должны работать двое мужчин и мальчик, чтобы держать хозяйство в порядке, но он и слышать об этом не хочет. Мне пришлось изрядно попотеть, чтобы заставить его купить газонокосилку. Он хотел, чтобы я всю траву перед домом косил вручную.
– Но ведь если здесь можно заработать денег – после небольшого ремонта…
– Такое место не будет приносить денег, слишком все запущено. Да ему это до лампочки, в любом случае. Он заботится только об экономии. Хорошо понимает, что произойдет после его смерти – молодые джентльмены продадут поместье так быстро, как только смогут. Они только и ждут, когда он отдаст концы. Я слышал, им достанется много денег после его смерти…
– Наверное, он очень богатый человек? – спросила Люси.
– «Бакалея Крэкенторпа» – вот откуда все пошло. Старый джентльмен все это начал, отец мистера Крэкенторпа. Умный человек был, во всех смыслах. Заработал состояние и построил это поместье. Твердый был, как скала, и, говорят, никогда не забывал обид… Но при всем том он был очень щедрым. Совсем не скаредным. Разочаровался в обоих своих сыновьях, как говорят. Дал им образование, вырастил их джентльменами – Оксфорд, и все такое… Но они
Люси переваривала эту информацию, изобразив вежливый интерес. Старик прислонился к стене и приготовился продолжать свою сагу. Ему гораздо больше нравилось разговаривать, чем работать.
– Старый джентльмен умер перед войной. Ужасный у него был характер. Никто не мог ему возразить, он этого не терпел.
– И после его смерти нынешний мистер Крэкенторп приехал и поселился здесь?
– Да, вместе с семьей. Они к тому времени были уже совсем взрослыми.
– Но ведь… О, понимаю, вы имеете в виду войну четырнадцатого года?
– Нет, не это. Умер в двадцать восьмом году, вот что я имею в виду.
Люси предположила, что 1928 год и означал «перед войной», хотя она сама выразилась бы иначе.
– Ну, наверное, вам нужно продолжить свою работу, – сказала она. – Не буду вас задерживать.
– Да что же в это время-то дня можно сделать, – без энтузиазма сказал старик Хиллман. – Свету почитай что нет.
Люси вернулась в дом, по пути задержавшись, чтобы проверить небольшую рощицу из берез и азалий, казавшуюся ей перспективной.
Тут она увидела, что в холле стоит Эмма Крэкенторп и читает письмо – только что принесли дневную почту.
– Завтра приедет мой племянник, вместе со своим школьным товарищем. Комната Александра находится над крыльцом. Та, что рядом с ней, подойдет для Джеймса Стоддарт-Уэста. Они будут пользоваться ванной комнатой напротив.
– Хорошо, мисс Крэкенторп. Я прослежу, чтобы комнаты приготовили.
– Они приедут утром, до ланча. – Эмма поколебалась. – Полагаю, они будут голодные.
– Держу пари, что будут, – согласилась Люси. – Ростбиф, как вы считаете? И, может, пирог с патокой?
– Александр очень любит пирог с патокой.
Два мальчика приехали на следующее утро. У обоих были хорошо причесанные волосы, подозрительно ангельские лица и идеальные манеры. Александр Истли был светловолосым, с голубыми глазами, Стоддарт-Уэст – черноволосым и в очках.
Во время ланча они серьезно обсуждали события спортивного мира, иногда переключаясь на последние научно-фантастические романы. Дети вели себя словно пожилые профессора, обсуждающие орудия палеолита. По сравнению с ними Люси чувствовала себя очень юной.
Говяжья вырезка исчезла в одно мгновение, пирог с патокой съели до последней крошки.
– Вы двое разорите меня своим аппетитом, – проворчал мистер Крэкенторп.
Александр с упреком посмотрел на него голубыми глазами.
– Мы будем есть хлеб с сыром, если ты не можешь позволить себе покупать мясо, дедушка.
– Позволить? Я могу его себе позволить! Мне просто не нравится пустая трата денег.
– У нас ничего не пропало зря, сэр, – возразил Стоддарт-Уэст, глядя в свою тарелку, ясно свидетельствующую в пользу его правоты.