Знаменитые расследования Мисс Марпл в одном томе
Шрифт:
– У вас есть какая-то причина привести такой пример?
– О нет. Это просто пришло мне в голову – как самый абсурдный пример.
– Перейдем к вам.
Альфред развел руками:
– Как я вам уже сказал, я не запоминаю время и место. Если бы вы спросили про первый день Рождества, тогда я бы мог вам ответить: есть гвоздик, на который его можно повесить. Я знаю, где был на Рождество. Мы проводим его у отца в Брэкхэмптоне. Сам не понимаю почему. Он ворчит по поводу расходов на нас – и ворчал бы, что мы не приезжаем
– А в этом году приезжали?
– Да.
– Но, к несчастью, ваш отец заболел, не так ли?
Крэддок нарочно затронул эту второстепенную тему, руководствуясь каким-то инстинктом, который часто помогал ему в его профессии.
– Он заболел. Питался, как воробей, в своем славном стремлении к экономии, а тут вдруг наелся и напился до отвала, и это на него плохо подействовало.
– Причина была только в этом?
– Конечно. В чем еще?
– Как я понял, доктор был… встревожен.
– О, старина Куимпер… – Альфред заговорил быстро и с упреком: – Не нужно его слушать, инспектор. Он из породы паникеров, худший из них.
– Неужели? Мне он показался весьма разумным.
– Он круглый дурак. Отец никакой не инвалид, его сердце в полном порядке, но он полностью доверяет Куимперу. Естественно, когда отец и в самом деле заболел, он поднял ужасный шум, заставил Куимпера бегать к нему то и дело, задавать вопросы, рассматривать все, что он ест и пьет… Все это просто смешно! – Альфред говорил с необычной горячностью.
Крэддок пару мгновений молчал, и это возымело нужное действие. Альфред засуетился, бросил на него быстрый взгляд, потом капризно произнес:
– Ну и что все это значит? Зачем вы хотите знать, где я был в определенную пятницу, три или четыре недели назад?
– Значит, вы все-таки помните, что это была пятница?
– Мне показалось, что вы так сказали.
– Возможно, сказал, – согласился инспектор Крэддок. – Во всяком случае, пятница, двадцатое – это тот день, о котором я спрашиваю.
– Почему?
– Обычное расследование.
– Чепуха. Вы узнали что-то еще об этой женщине? О том, откуда она?
– Наши сведения еще неполные.
Альфред бросил на него острый взгляд.
– Надеюсь, вас не сбила с толку эта невероятная теория Эммы, что она могла быть вдовой моего брата Эдмунда? Это совершенная чепуха.
– Эта… Мартина никогда к вам не обращалась?
– Ко мне? Боже правый, нет! Вот был бы смех…
– Вы считаете, она с большей вероятностью обратилась бы к вашему брату Гарольду?
– С гораздо большей. Его имя часто мелькает в газетах. Он богат. Меня не удивило бы, если б она попыталась его прощупать. Не уверен, что она бы что-то получила – Гарольд так же скуп, как сам старик. Эмма, конечно, самая мягкосердечная из всей семьи, и она была любимой сестрой Эдмунда. Но все равно Эмма не легковерна. Она вполне понимала возможность
– Очень разумно, – заметил Крэддок. – Была ли назначена дата такой встречи?
– Она должна была состояться вскоре после Рождества, на уик-энд двадцать седьмого… – Он осекся.
– Вот как, – любезно произнес Крэддок. – Я вижу, некоторые даты имеют для вас значение.
– Я же сказал вам – не было назначено определенной даты.
– Но вы говорили об этом… когда?
– Я действительно не помню.
– И вы не можете сказать мне, что сами делали в пятницу, двадцатого декабря?
– Простите, совсем ничего не помню.
– Вы не ведете запись своих деловых встреч?
– Не выношу подобных вещей.
– Пятница перед Рождеством – это должно быть не слишком сложно.
– В какой-то из дней я играл в гольф с перспективным клиентом. – Альфред покачал головой. – Нет, это было неделей раньше. Вероятно, я просто слонялся без дела. У меня много времени на это уходит. Я считаю, что дела чаще делают в барах, чем в других местах.
– Возможно, нам помогут другие люди или кто-то из ваших друзей?
– Может быть. Я спрошу у них. Сделаю что смогу.
Теперь Альфред казался более уверенным в себе.
– Я не могу вам сказать, что делал в тот день, – сказал он, – но могу сказать, чего я не делал. Я никого не убивал в «длинном амбаре».
– Зачем вы об этом говорите, мистер Крэкенторп?
– Бросьте, мой дорогой инспектор. Вы расследуете убийство, не так ли? И когда вы начинаете спрашивать: «Где вы были в такой-то день в такое-то время?», вы сужаете круг подозреваемых. Я бы очень хотел знать, почему вы выбрали пятницу, двадцатого, в какое там время… между полуднем и полуночью? Это не может быть основано на медицинских уликах, прошло слишком много времени. Кто-нибудь видел, как покойная прокрадывалась в амбар в тот день? Она вошла туда и не вышла, и тому подобное? В этом дело?
Проницательные черные глаза пристально смотрели на инспектора Крэддока, но тот был слишком опытным специалистом, чтобы на это реагировать.
– Боюсь, мне придется предоставить вам возможность догадаться об этом, – любезно ответил он.
– Полицейские такие скрытные…
– Не только полицейские. Я думаю, мистер Крэкенторп, вы бы могли вспомнить, что делали в ту пятницу, если бы постарались. Но, конечно, у вас могут быть причины не желать это вспомнить.
– Так вы меня не поймаете, инспектор. Очень подозрительно, конечно, очень подозрительно, что я не могу вспомнить, – но так оно и есть!.. Погодите минуту – я ездил в Лидс на той неделе, останавливался в гостинице недалеко от мэрии, только не помню ее названия… но вы ее легко найдете. Это могло быть в пятницу.