Знаменитые убийцы и жертвы
Шрифт:
В 1933 году из тюрьмы вышел Бак Барроу и тоже присоединился к банде.
Методика «работы» однотипна. Бонни сидит в машине с работающим двигателем, мужчины врываются в банк и громко кричат: «Ограбление!» В большинстве случаев оружие даже не приходится применять. Иногда поблизости оказывается полиция, но автомобили у банды всегда мощнее и надежнее полицейских колымаг.
Нет смысла подробно пересказывать все многочисленные похождения банды, невероятную везучесть Бонни и Клайда, много раз выкручивавшихся из самых, казалось бы, безвыходных ситуаций. Однажды во временном пристанище преступников полиция обнаружила неоконченную
Во время бесконечных перестрелок и погонь погиб Бак Барроу, а Джоунс, не выдержав напряжения, дезертировал и сдался полиции. Тогда, в январе 1934 года, Клайд предпринял дерзкое нападение на тюремную ферму, куда водили на работу Гамильтона, и после перестрелки с охранниками освободил его и еще нескольких заключенных. Среди них оказался и застенчивый крестьянский парень Генри Метвин, который вместе с Гамильтоном присоединился к банде. Вскоре, однако, после ссоры при дележе награбленного Гамильтон покидает коллег. В конце февраля Клайд убивает двоих полицейских, в апреле — еще одного. Таким образом, общее число его жертв приблизилось к полутора десяткам.
В это время в Техасе задержали Гамильтона, и, чтобы избежать смертной казни, он все преступления приписывает Бонни и Клайду. Узнав об этом из газет, Клайд пишет судье издевательское письмо, полностью подтверждая показания Гамильтона. Бонни, кстати, тоже периодически посылала в газеты письма — в том числе и со своими стихами.
В мае того же года, после многих неудач, шерифу Фрэнку Хеймеру, поклявшемуся найти и обезвредить Бонни и Клайда, удалось организовать засаду на проселочной дороге. В качестве подсадной утки шериф использовал старого фермера Метвина, отца Генри Метвина, пообещав ему снисхождение в отношении сына, сообщника парочки.
22 мая 1934 года автомобиль «Форд» Клайда и Бонни был расстрелян из засады шестью полицейскими. 167 пуль прошили машину, из них 50 попали в бандитов.
Изуродованные тела преступников были выставлены на всеобщее обозрение в морге. Хотя за возможность посмотреть на них нужно было отдать один доллар, желающих оказалось довольно много
Журналистам Фрэнк Хеймер заявил:
— Жаль, что я убил девчонку. Но дело было так: или мы их, или они нас.
Среди «творческого наследия» Бонни Паркер осталась поэма «История Бонни и Клайда», которая кончается так:
И если когда-то погибнуть придется,
Лежать нам, конечно, в могиле одной.
И матъ будет плакать, акопы смеяться.
Для Бонни и Клайда наступит покой.
УБИЙСТВЕННЫЙ КИДНЕППИНГ
Слава, как известно, имеет и свои оборотные стороны. Знаменитости нередко привлекают внимание преступников. Так произошло и с американским летчиком Чарлзом Линдбергом, в 1927 году первым в мире осуществившим одиночный перелет через Атлантику. Совершив этот подвиг, Линдберг получил объявленную награду в 25 тысяч долларов, но еще большим призом стал статус национального героя Америки.
Спустя
1 марта 1932 года злоумышленник (возможно, он был не один) приставил лестницу к стене дома Линдбергов в городке Хопвелл (штат Нью-Джерси), взломал жалюзи и залез в окно. Обратно он вылез с 20-месячным младенцем на руках. На батарее отопления было оставлено письмо с требованием выкупа за мальчика в размере 70 тысяч долларов. В конце письма стоял знак в виде двух соединенных кругов, заключенных в еще больший круг.
Похищение произошло в ненастный день, когда на улице дул сильный ветер и шел дождь. Чарлз Линдберг, работавший у себя в кабинете, слышал какой-то треск, но не придал ему значения, приняв за отзвуки грома.
После десяти часов вечера ребенка хватилась нянька, и только тогда обнаружили письмо похитителя.
Два факта полиция установила точно: письмо было написано немцем, который не в совершенстве овладел английским; длинную 60-футовую лестницу, использованную для преступления, изготовил профессиональный столяр.
Похищение сынишки Линдберга шокировало всю Америку — от президента до босса чикагской мафии Аль Капоне, сидевшего в то время в тюрьме. Капоне обещал, что если его выпустят, то он быстро отыщет похитителя. Мафиози даже предложил награду в 10 тысяч долларов за успешное расследование этого дела. Полиция, однако, целиком полагалась на свои силы и усердно взялась за розыски. Порой даже слишком усердно. Подозревались все, включая 30 человек обслуги, кроме разве что самих родителей. На допросах следователи были так грубы, что горничная Линдбергов, молодая англичанка Виолетта Шарп, не выдержав их давления, покончила с собой.
Следствию мешало нежелание полиции штата Нью-Джерси сотрудничать с ФБР. Так, отпечатки пальцев с лестницы не были даже проверены в федеральной картотеке.
Пока шло расследование, Линдберги получили еще несколько писем от похитителя. Родителей ребенка упрекали за обращение к полиции, но сумма выкупа была снижена до 50 тысяч долларов. Впрочем, тон писем по-прежнему оставался угрожающим.
Тем временем нашелся аферист, попытавшийся выдать себя за преступника и получить выкуп. Его быстро поймали и разоблачили, и вместо выкупа он получил 15 лет тюрьмы.
Линдберг, которому надоела затянувшаяся игра в сыщиков и воров, решил не рисковать и уступить требованиям похитителя. Чтобы доказать искренность своих намерений, он нанял для посредничества двух известных гангстеров.
Чарлз и Энн Линдберг передали в газеты следующее сообщение: «Если похитители нашего ребенка не желают вести переговоры непосредственно с нами, то они могут войти в контакт с нашими уполномоченными посредниками».
Линдберг также публично обещал, что если ребенок будет возвращен, то он не будет пытаться причинить какой-либо вред похитителям. После этого он получил еще два письма, в которых сообщалось, что ребенок жив и здоров, но что похитители не пойдут на контакт с представителями Линдберга. Вместо этого была названа кандидатура ученого на пенсии доктора Джона Фрэнсиса Кондона, который предложил свои услуги в качестве посредника через «Домашнюю газету», выходившую в районе Бронкса (Нью-Йорк).