Знаменитый универсант Виктор Николаевич Сорока-Росинский. Страницы жизни

Шендерова Р. И.

Фото Виктора Сороки из его личного дела в Императорском Санкт-Петербургском университете. 1901 г.

Титул обложки «Общий список студентов Императорского Санкт-Петербургского Университета 1903-1904 г.»

С. 114 «Общего списка студентов». Под № 3155 Сорока Виктор Николаевич, императорский стипендиат

Специальные предметы - русская история, история Востока, история Греции и Рима, история славян и Византии, история Романо-германского Запада (средняя и новая), история церкви. Среди специальных предметов дозволялось выбрать два-три. История философии и история искусств, в качестве хотя бы и необязательных предметов, рекомендовались всем студентам историко-филологического факультета. Обязательным было изучение греческого

и латинского языков, а также одного нового. В. Сорока избрал английский, его толково, по словам учителя, преподавал В. Р. Вильсон. Общие предметы и испытания по ним предписывались в течение первых двух лет пребывания в университете. Для допущения к испытаниям в испытательных комиссиях требовалось: 1) выдержать испытания на факультете по общим предметам; 2) выдержать испытания там же по новому языку; 3) представить удостоверение, что студент в течение 2 полугодий принимал участие в практических занятиях по греческому и латинскому языкам в классических просеминариях; 4) представить удостоверение в том, что студент в течение 4 полугодий принимал участие в практических занятиях по двум предметам отделения. Такой регламент был выработан к 1905 году [5]. Вполне возможно, что в 1901-1904 годах он чем-то отличался, но общий дух сохранялся - строгий, академический дух.

В. Сорока принял его, с удовольствием (по воспоминаниям) окунулся в занятия. Много читал и специальной литературы и, разумеется, художественной. Свел знакомства с однокашниками и старшекурсниками - как всегда, без намека на амикошонство. Хорошо знал своего однокурсника по факультету Александра Блока, но тесной дружбы с ним не водил. «Белоподкладочник» Блок воспитывался в семье командира Гренадерского полка, был принят в профессорской среде. К зданию университета подкатывал на лихаче. Сорока, сын армейского подполковника, самолюбивый, чуждый какого-либо искательства, занимался репетиторством, чтобы меньше «тянуть» (слово учителя) с родителей - надо было платить за учебу (50 руб. за семестр), за квартиру (20 руб. в месяц) [6, с. 30] и вообще иметь деньги.

Столица ослепила, оглушила своей красотой. Время здесь мчалось с бешеной скоростью. Поражал и сам Императорский Санкт-Петербургкий университет - профессорами и преподавателями, зданиями, аудиториями, 400-метровым коридором, столовой, торжественно открытой 1 октября 1902 года и сразу получившей имя тогда уже покойного профессора О. Ф. Миллера, который многие годы хлопотал о ее открытии [6].

Были увлечения - шведская гимнастика, хоровое пение... Театр - вот что неудержимо манило к себе юного провинциала. Он стал завсегдатаем Мариинки, Александринки, театра В. Ф. Комиссаржевской. Всякий раз место его было на галерке. В Мариинке чаще всего давали русскую оперу. Чайковский, Римский-Корсаков, Бородин, Мусоргский, Серов пленяли и завораживали не только музыкой, но и сюжетом, исполненным драматизма. Ставили в Мариинке и итальянскую, и французскую, и немецкую оперу. В те годы по распоряжению, сделанному еще Николаем I, любую оперу исполняли только на русском языке. Настоящую итальянскую оперу на итальянском языке слушали в Михайловском театре. Там студент Сорока бывал нечасто - Михайловский был театром избранной светской публики, студенту-провинциалу не по карману, да и общество слишком блестящее, чужое. О балете Виктор Николаевич никогда не упоминал.

Александринка - это богатый репертуар, чисто петербургская актерская школа. На галерке слышно каждое слово. А место - Невский во всей красе; здание театра построено по проекту К. И. Росси, венчается дивной скульптурной группой. Только приближаешься к театру, и все обыденное уходит. Душу наполняет восторг от предстоящей встречи с прекрасным. Театральная горячка студента Сороки заметно усилилась, когда появилась Вера Федоровна Комиссаржевская. В 1904-1906 годах она арендовала театральный зал в бельэтаже Пассажа, открыв здесь свой театр. На сцене актриса не играла, а жила. Тоненькая фигурка, дивный голос и звенящая душа, обращенная к душе каждого зрителя (точно для него одного играла). Зал бушевал, овациям не было конца. Виктор Николаевич рассказывал позже, что был в числе самых преданных поклонников актрисы, не пропускал ни одной премьеры.

Но учеба - главное. Впереди - труд, посвященный Суворовским войнам. С занятиями Сорока успешно справлялся. Репетиторство - дело привычное. Надо сделать за время учебы как можно больше.

11 сентября 1902 года студент третьего семестра В. Сорока просил разрешить ему поступить в число слушателей Археологического института [1, л. 5] и уже 14 сентября получил справку о том, что «...со стороны университета не встречается препятствий к слушанию лекций в означенном институте» [1,

л. 6]. Археологический инсти тут зачислил В. Сороку слушателем 19 сентября [7, л. 50, № 1032], 3 октября освободили его от платы за обучение [7, л. 60, № 1330].

Несколько слов об Археологическом институте. Он входил в Министерство народного просвещения, состоял под покровительством Его Императорского Высочества Великого Князя Сергея Александровича. Работал в тесном контакте с Императорским Санкт-Петербургским университетом, но обладал определенной автономией. В начале XX века директором был профессор Н. В. Покровский, специалист по христианской археологии [8]. Вот перечень наук, читавшихся в Археологическом институте: историческая география, архивоведение, христианская археология, дипломатика, первобытная археология, палеография и археография, нумизматика, юридические древности, польско-литовские древности. Слушатели посещали лекции, писали рефераты. Кому-то удавалось принимать участие в экспедициях по различным уголкам России. Учились студенты всех факультетов университета, офицеры, священники, учителя... После 2 лет учебы сдавали экзамены по каждой из перечисленных дисциплин и получали свидетельство [8].

Зная Виктора Николаевича, могу предположить, что в 3-м и 4-м семестрах (1902/03 учебный год) студент исторического отделения В. Сорока был добросовестным слушателем Археологического института.

По рассказам Виктора Николаевича, он, примерный студент, через университетского инспектора по делам студентов испросил и получил разрешение ректора на поездку за свой счет в Германию для работы в архивах Мюнхена во время летних каникул - с 1 июня по 10 августа 1903 года. Заграничный паспорт сроком на 5 лет выдали за подписью Управляющего казенной палатой и Правителя канцелярии. Жил в Мюнхене очень скромно, работал много. Совершенствовался в немецком (прежде ненавистном) языке. Уже понимал чужую речь, и его понимали.

Все изменилось с осени 1903 года (5-й семестр), когда приват-доцент Николай Онуфриевич Лосский в Психологическом кабинете производил демонстрации аппаратов и психологических экспериментов в связи с читаемым им курсом «Результаты исследований экспериментальной психологии» [9].

Кто был Н. О. Лосский, который, как увидим далее, оказал могучее влияние не только на интересы студента В. Сороки, но на судьбу Виктора Николаевича Сорока-Росинского? Приват-доцент Николай Онуфриевич Лосский «в 1901 учебном году был в командировке за границею - в Страсбурге, Лейпциге и Женеве, где занимался в Психологическом институте профессора Вундта (в Лейпциге); в Женеве познакомился с устройством психологического кабинета профессора Флурнуа» [10]. В 1903 году находился в командировке в Геттингенском университете, где в кабинете профессора Мюллера на практике «знакомился с правилами психологического экспериментирования и с методикой преподавания экспериментальной психологии» [11]. А в 1904 году приват-доцент Н. О. Лосский в течение обоих семестров «не только читал общую методологию наук в связи с теорией познания, но и вел практические занятия (упражнения и рефераты) в связи с читаемым им курсом» [12].

Молодой ученый, только что прошедший стажировку у самых выдающихся специалистов Европы, Николай Онуфриевич Лосский преподавал новейшую таинственную науку страстно, с огромным увлечением. К тому же он был блестящим оратором. Не напрасно Лосский так великолепно читал лекции и вел практические занятия. Увлек, сманил он студента Виктора Сороку. Был оставлен Археологический институт. Виктор Сорока с головой, не по обязанности, погрузился в таинственный мир молодой науки.

Можно предположить, что между приват-доцентом и студентом сложились доверительные отношения. Оба были молоды. Н. О. Лосский был старше своего студента лет на 5-7 [16]. Обоих влекла новая - не только для России, но и для Европы - наука экспери ментальная психология. В это же время В. Сорока познакомился лично со знаменитым психиатром, неврои психопатологом ака демиком Владимиром Михайловичем Бехтеревым, членом Совета Санкт-Петербургского философского общества. В. Сорока состоял в нем членом-соревнователем (студенческий «чин» в научном обществе, сохранялся даже в 50-е годы XX века) [13, с. 135].

«В Психологическом кабинете студент IV курса историко-филологического факультета В. Сорока производил, пользуясь в затруднительных случаях указаниями преподавателя, эксперименты для разработки некоторых вопросов индивидуальной психологии, например, вопросов об индивидуальных особенностях памяти, воображения, внимания и т. п.» [13, с. 59]. В это время на историкофилологическом факультете обучались 373 человека. В годовом отчете было отмечено не более пяти.

В. Сорока был не только упомянут в цитированном документе.