Знайте русских!

Зверев Сергей Иванович

– А что такое? – Омар Фаддель насторожился. Обычно вопросов ему не задавали, и если уж этот олух осмелился что-то спросить, значит, произошло что-то из ряда вон выходящее. – Что-то не так?

– Дело в том, мой господин, – мягко начал предводитель пиратов, – что эти журналисты только что напали в машинном отделении на меня и на моего охранника.

– Что ты несешь? – хмуро спросил голос из трубки. – Как могла на тебя напасть девушка?

– Девушка? – оторопел сомалиец. – Но, мой господин, приехали двое мужчин, и один из них здоровенный верзила.

– Какие еще мужчины? – Омар Фаддель явно терял

терпение. – Журналисты – это двадцатилетняя глупая девчонка и ее оператор, которого явно не назовешь здоровяком. Хиджам, что там у тебя происходит? – заволновался голос на том конце связи.

– Ничего особенного, мой господин, – предводитель корсаров попытался успокоить хозяина, – просто журналисты оказались не теми, за кого себя выдавали, и я позвонил узнать, кто это.

– Почем я знаю, кого вы там к себе пустили! – рассерженно рявкнул араб. – Если это какие-то проходимцы – убейте их.

– Не волнуйтесь, мой господин, – мягко стелил сомалиец, – мои люди уже занимаются ими. Все под контролем. Через несколько минут они будут мертвы. Просто я подумал, что эти журналисты…

– Да к шайтану этих журналистов, – прорычал в трубку теряющий терпение араб, – застрелите их, кем бы они ни были. Плевать на этот репортаж! – Омар Фаддель брызгал слюной на трубку. – Взрывайте этот сухогруз и уходите оттуда. Через три часа весь мир и так будет знать, что произошло, без этого сообщения. Я сейчас же посылаю на место катастрофы журналистов из Эй-би-си – и чтобы к их прибытию все уже было закончено.

– Слушаюсь, мой господин, – раболепно согласился Хиджам и вкрадчиво добавил: – А деньги?

– Я прилечу вместе с журналистами и рассчитаюсь с тобой и твоей командой, – зло пообещал небедный сын Аравийской пустыни.

Такие уроки Хиджам Фарух проходил не раз, и подобные контрольные работы щелкал, как белка орешки. У таких поступков было много слов-синонимов: обман, вранье, «кидалово», «подстава», «наколка» и еще десяток подобных, означавших одно и то же: весьма вероятно, что за свою опасную работу ты не получишь ни гроша. Это в лучшем случае. А в худшем – тебя, как козла отпущения и злостного террориста, сдадут со всеми потрохами полиции. И будет еще хорошо, если удастся отделаться хотя бы пожизненным заключением. Хиджам понял, даже не понял, а, скорее, почувствовал своим бандитским нутром, что на сей раз может быть именно так и что Фортуне, которая несколько последних дней так благосклонно смотрела на Хиджама, надоело пялиться в одну сторону…

– Вот тогда я и взорву сухогруз, – сомалиец отбросил робость, и оказалось, что разговаривать с хозяином на равных не так уж и сложно.

– Как? – пробулькал в трубку араб. – Как, как, как? – Омар Фаддель просто не находил слов. К такому открытому неповиновению он не привык. Впрочем, и с пиратами так тесно он общался впервые. – Что ты сказал, червь?

– Я сказал, – спокойно ответил сомалиец, совершенно проигнорировав штыковую атаку своего нового босса, – что взорву сухогруз только после того, как получу оговоренную ранее сумму. – Хиджам не стал рассказывать арабу о том, что пустить ко дну «Викторию» он сейчас просто не может, поскольку и взрывчатка, и сам телефон-взрыватель отрезаны от него.

– Через десять минут я перечислю на твой счет все деньги, – пообещал Омар Фаддель сквозь плотно сжатые зубы.

– У

меня нет никакого счета, – Фарух немного растерялся от такого неожиданного поворота дела, – куда вы мне их перечислите?

– Я тебе его открою! – рявкнул вконец взбешенный араб. – Лично открою! Взрывай эту лоханку!

– Хорошо, господин, – Хиджам согласился на такие условия, – через двадцать минут «Виктория» пойдет ко дну, – пообещал он и отключился первым, не дожидаясь, когда это сделает Омар Фаддель. Пусть этот чертов араб знает, с кем имеет дело! Хиджам Фарух еще никому не давал себя провести.

– Босс, босс! – с сомалийцем пытались связаться со сторожевого судна.

– Что там у вас? – вяло поинтересовался предводитель шайки, поднеся ко рту портативный передатчик. Все основные события завязывались вокруг «Виктории», и судьба захваченного британского корабля мало интересовала Хиджама.

– На горизонте – военный корабль, – сообщили со сторожевика, – идет курсом прямо на нашу базу.

Фарух схватил бинокль. Далеко-далеко действительно маячила сине-серая точка, которая довольно быстро приближалась к пиратскому логову. И судя по габаритам, это судно было гораздо крупнее английского сторожевика.

– Черт, – выругался сомалиец и побежал в сторону машинного отделения. Надо было во что бы то ни стало взять ситуацию под свой контроль. Конечно, никому, кроме самого Хиджама, не было известно, что и взрывчатка, и пульт управления ускользнули из рук главного пирата. Правда, знали еще и подосланные журналисты, но вряд ли у них была возможность сообщить об этом кому-нибудь.

Внезапно скачущие мысли сомалийца споткнулись о слово «подосланные». Если этих «представителей Би-би-си» послали с заданием, то – кто? Скорее всего – спецслужбы какой-то страны. Вероятнее всего – Великобритании. А если это спецагенты, то вполне возможно, что у них есть и специальная аппаратура. Тот же миниатюрный радиопередатчик, который легко можно было установить в операторской камере, ведь ее не проверяли, только обыскали журналистов. Отсюда и такое скорое появление корабля…

«Осел! – обругал себя предводитель шайки головорезов. – Провели, как сопливого мальчишку! Срочно выкуривать их из трюма. И желательно – взять живыми, чтобы они передали своим начальникам, что «Виктория» снова в моих руках и намерения у меня самые серьезные».

Однако журналисты никак не хотели пускать пиратов к себе в гости. Задраенная переборка с этой стороны не открывалась, и подельники Хиджама Фаруха переминались с ноги на ногу, стоя у стальной плиты, изредка поругивая журналистов.

– Чего вы стоите?! – не своим голосом заорал главарь банды, увидев, что его задание до сих пор не исполнено. – Несите сюда резак и спилите эти заглушки или петли к чертовой матери! Сюда идет военное судно, – сообщил сомалиец. – И если через десять минут вы не доберетесь до этих журналистов, то до вас доберутся корабельные пушки!

Глава 38

– Ну, что будем делать, братья-славяне? – поинтересовался Максаков, оглядывая своих подчиненных: Курочкина, двоих украинцев и двоих вьетнамцев, которые не понимали никакого языка, кроме своего. – До бесконечности это продолжаться не может. И в покое пираты вряд ли согласятся нас оставить.