Знаю тебя
Шрифт:
Когда мы возвращаемся в реальность, на лице Гаррета расцветает его знаменитая самоуверенная улыбка.
— Может, расскажешь?
— Что именно?
— Почему передумала.
— Ты знаешь ответ. И не смущай меня, иначе мы больше никогда этим не займемся.
Он смеется. Я тоже, потому что это вранье.
— Из-за твоего расписания по плаванию мы почти не будем видеться на этой неделе, — говорю я, кладя голову ему на грудь.
— Да. Каждый день тренировки плюс в четверг соревнования в городе. Но я подумываю на следующих выходных съездить в Нью-Йорк. Можем там переночевать.
Я сажусь.
— Правда?
Он старается не улыбаться.
— Конечно, но я забыл, тебе же не нравится Рождество. Давай тогда отложим поездку до января, пока вся эта рождественская хрень не закончится.
— Нет! — восклицаю я слишком громко. — В смысле, я не имею ничего против рождественской суеты. Просто не буду обращать на нее много внимания. Давай все же поедем?
— Хорошо. — Он притягивает меня обратно. — Но мне страшно нравится Рождество, поэтому предупреждаю заранее, что я протащу тебя по всему городу ради огней.
— Если ты правда этого хочешь, то я согласна.
Я напускаю на себя невозмутимый вид, но, если честно, я с самого детства хотела попасть в Нью-Йорк на Рождество. Глядя по телевизору на гигантскую елку в Рокфеллер-центре, я мечтала увидеть ее вживую. И теперь эта мечта может сбыться.
***
В тот же день из Калифорнии возвращается Харпер, и, пока Гаррет занимается в бассейне, я сижу у нее. Она делится сплетнями о своих подружках из Лос-Анджелеса, одной из которых посчастливилось встречаться с актером из какого-то сериала. Я не смотрю телесериалы, поэтому понятия не имею, о ком она говорит, но Харпер утверждает, что он — самый горячий парень современных ситкомов.
Мы встречаемся с Гарретом только за ужином. Он говорит, что его семья вернулась домой, и отец даже поинтересовался, хорошо ли я провела День благодарения. Я до сих пор не понимаю, что происходит, но решаю не зацикливаться на этом. Как сказал Гаррет, будущее контролировать невозможно. Мне нужно просто жить настоящим.
Остаток недели проходит в сумасшедшем режиме. Профессора будто сговорились и задали целую кучу заданий и тестов, чтобы перед каникулами по максимуму нас загрузить. Я усердно занимаюсь, надеясь выполнить все домашние задания к сроку, чтобы иметь возможность отправиться на выходные в Нью-Йорк. Понятия не имею, как справляется Гаррет. Ему задают такой же объем, а у него еще и тренировки по плаванию. Я почти с ним не вижусь.
В четверг утром мы завтракаем вместе.
— Около полудня я уезжаю на соревнования и не вернусь до самого вечера, — говорит Гаррет. — Как приеду, заскочу к тебе.
— Хорошо, только если не слишком устанешь.
— Плевать на усталость. Я соскучился по тебе. Мы так редко виделись на неделе.
— Не реже, чем до Дня благодарения.
— Может быть. Но я провел с тобой целых пять дней и успел привыкнуть. — Он тянется через стол и берет меня за руку. — Похоже, у меня выработалась джейдозависимость, и теперь я страдаю от ломки.
Я смеюсь.
— Тогда тебе и правда лучше зайти.
— Я наверняка приеду очень поздно. Надвигается метель, и тренер сказал, что мы можем задержаться из-за нее.
— Ну здорово. Теперь я
— Ничего не случится. — Его большой палец поглаживает мою кисть. — Но так мило, что ты беспокоишься обо мне.
— Не мило. — Я убираю руку. — Просто не хочу, чтобы ты умер, и все.
Мой тон, одновременно заботливый и недовольный, веселит Гаррета. Пытаясь удержаться от смеха, он изо всех сил изображает серьезность.
— Постараюсь не умереть. Я буду писать тебе по пути.
— Я не умею отправлять сообщения. А с того телефона, который ты мне купил, можно писать смс?
Он открыто смеется надо мной.
— Конечно. Давай сюда. Я тебе покажу.
После лекции на тему «Как пользоваться телефоном» мы расходимся. К тому времени, как я добираюсь до аудитории, уже вовсю валит снег. Если бы не слова Гаррета, я бы не заморачивалась на тему скользких дорог, но теперь буду волноваться весь день.
За обедом я только и думаю, что о Гаррете, который едет сейчас в автобусе по заснеженной дороге. Не знаю, почему я так сильно переживаю. Я выросла в Айове. Метели там вовсе не редкость, и я никогда не переживала за Райана или Фрэнка, но с Гарретом все по-другому. Что-то внутри меня чувствует, что беда совсем рядом.
После ужина я сажусь за доклад по английскому. До конца семестра еще далеко, но мне хочется с ним покончить. Телефон лежит рядом с ноутбуком, и я постоянно проверяю, не появились ли сообщения, но их нет. Наконец в около девяти приходит смс.
Гаррет: Мы выехали полчаса назад. Тут не было связи. Прости!
Я набираю ответ. Медленно, как черепаха. Наверное, из своих ровесников я единственный человек, который никогда не писал смски.
Я: Как думаешь, во сколько вернешься?
Гаррет: Где-то в одиннадцать. Я тебе напишу.
Еще два часа на нервах? Чудесно. Я возвращаюсь к заданию по английскому. Около десяти часов приходит еще одно сообщение. Гаррет пишет, что на дорогах стало почище, и мне не о чем волноваться. Но это не помогает.
В 22:30 приходит новое сообщение:
Буду в 11. Не закрывай дверь. Жди в постели. Встретимся там :)
Смайлик? Совсем не похоже на Гаррета, но, может, так он пытался пошутить? Я переодеваюсь в длинную футболку для сна и забираюсь в постель. В 23:10 его все еще нет. Я проверяю телефон и вижу, что в 23:05 пришла еще смска.
Я в городе. Скоро увидимся.
Несколько минут спустя я слышу, как открывается дверь.
— Наконец-то, — говорю я. — Я уж думала, ты никогда не доберешься.
Я отворачиваюсь и жду, когда он уляжется рядом. Чувствую, как прогибается матрас, а потом улавливаю странный запах. Глупо, наверное, но я знаю запах Гаррета. Даже когда он не пользуется одеколоном, он пахнет, как Гаррет. И сейчас это не он.
Я подскакиваю, но чья-то рука зажимает мне рот и пихает обратно. Я чувствую, как сверху наваливается тяжелое тело, лишая меня возможности пошевелиться, и сразу после — вонь древесного одеколона.