Зола

Биргер Алексей Борисович

Вика застыла и смотрела на Жихаря, парализованная ужасом. Пистолет в её руке был наведен на него, но она, кажется, и не понимала, что может выстрелить. Дуло пистолета ходило ходуном. Жихарь присел, не выпуская Вику. Другой рукой он зажимал кровоточащий бок. Стасик подскочил, поглядел на пистолет в своей руке, словно сомневаясь, хватит ли у него духу выстрелить ещё раз. Пока он так стоял, грохнул выстрел. Это Вика нажала на курок, мужик дернулся - и нервно рассмеялся: пуля прошла мимо него. Он ещё крепче стиснул ногу девушки, а Вика проговорила:

– Я не хотела... У меня... пальцы от страха свело...

– Вот и не шалите больше, - сквозь зубы проговорил мужик.
– Доигрались

уже, стрелки хреновы, вашу мать!..

– Отпустите нас, - сказал Стасик.
– Мы никому ничего не скажем.

– А я как выберусь? С этой дыркой и до машины не доползу. А когда милиция меня сцапает, я вас покрывать не стану.

– Мы... мы поможем вам дойти до машины, - заикаясь, проговорила Вика.

– Вот так оно лучше. Ступай, забирай бинокль. И помните: попробуете смыться - пойдете как мои соучастники. И не думайте, что дешево отделаетесь. За особо тяжкие ответственность с четырнадцати... Вам ведь четырнадцать уже есть?
– он выпустил Вику.
– Давай, быстрее.

Вика на негнущихся ногах прошла в комнату, хотела взять бинокль, увидела листовку. Взяла её в руки, стала изучать, с изумленным лицом.

– Скоро ты там?
– проскрипел Жихарь.

– Уже...
– отозвалась Вика. Она поспешно сунула листовку в карман куртки, схватила бинокль и выскочила из комнаты.

– А теперь будьте паиньками, - сказал Жихарь.
– Аккуратненько так помогите мне добраться до машины. И не вздумайте смыться, потоплю как миленьких, если меня задержат...

– Вы нас отпустите, когда мы поможем вам сесть за руль?
– спросил Стасик, поднимаясь на ноги и делая осторожный шажок навстречу мужику.

– Там посмотрим, - хмыкнул Жихарь.
– Да помогите мне подняться, чтоб вас!..

Вика и Стасик подошли к нему как кролики, и он, крякнув, поднялся, опершись на их плечи. Подростки даже просели под его тяжестью.

– Ничего, - сказал он, поглядев вниз.
– На полу крови не осталось. Пошли!

Они вышли к лифту. Дверь квартиры защелкнулась за ними. Жихарь потщательней запахнул полу длинного пальто, чтобы не было видно крови и простреленного места.

– А на выстрелы никто не примчался, - заметил Жихарь, пока они ждали лифт.
– Видно, через два этажа не слышно. А если кто и слышал, то решил, что это соседи ремонт начали и что-то уронили...

Им удалось без особых приключений выбраться из дома, никого не встретив по пути. Можно считать, им повезло - ведь эта странная троица, взрослый мужчина, опирающийся на двух подростков с искаженными от ужаса лицами и еле передвигающий ноги, наверняка привлекла бы внимание.

Скорей всего, все ринулись в сторону кладбища - посмотреть на последствия взрыва. А кто-то - например, мамы и бабушки с маленькими детьми - наоборот, поспешили подняться в квартиры.

Из-за дома, со стороны кладбища, слышался нарастающий вой сирен машин милиции и "скорой помощи".

– Вон туда...
– показал Жихарь. Ребята покорно помогли ему добраться до соседнего двора, где у одного из подъездов очередного наполовину заселенного дома стояла машина. Мужик отпер дверцу, плюхнулся за руль, включил зажигание. Высунувшись из окошка, он сказал:

– А вы, что, особого приглашения ждете? Залазьте!

– Но мы...
– начал Стасик. Он весь взмок от напряжения, из-под его шапки струился пот, волосы слиплись.

– Что - вы?
– передразнил Жихарь.
– Вам теперь одна дорога - со мной вместе! Поехали!

– Отпустите нас!
– сказала Вика.
– А то мы закричим и выдадим вас милиции. Ведь этот взрыв... это вы...

– Так вам и поверят, что вы не соучастники!
– огрызнулся Жихарь.
– Ну, давайте, кричите. А я скажу, что вы

со мной заодно действовали, а теперь перетрусили. Да ещё и стреляли в меня... Милиции только подавай виноватых не отмажетесь! Так что вам тоже не мешает оказаться отсюда подальше. А будете хорошо себя вести - может, и высажу по дороге, в удобном месте.

Ребята переглянулись.

– Правда высадите?
– спросил Стасик.

– Как сложится, - Жихарь зло дернулся - и заскрипел зубами от боли, растревожив свою рану.
– Перво-наперво мне надо до лекаря добраться, и вы мне поможете... Ну!

Ребята ещё раз переглянулись - и забрались на заднее сиденье машины. Мужик тронул с места. Стасик и Вика сидели тихо как мышки.

Жихарь вытащил на ходу мобильный телефон, и, продолжая одной рукой управлять машиной, другой стал тыкать в кнопки, набирая номер.

– Ты, старик?
– спросил он.
– К тебе еду. Нет, не то, чтоб неприятности, а так... На дурную пулю нарвался, подлататься надо... Нет, не один. Еще двух дорогих гостей жди, - при этих словах Стасик и Вика испуганно переглянулись: стало совершенно ясно, что мужик не собирается их отпускать.
– Да знаю я, знаю!
– продолжал он, опять скривившись.
– Но ты пойми, что мне больше некуда сунуться. Жди.

Убрав телефон, он недовольно хмыкнул и покачал головой.

– Удружили, детки... Прав был старик - нельзя с мальцами связываться, у них семь пятниц на неделе!

6

Взрывник пил чай, хмурясь и порой недовольно цокая языком. Телевизор, включенный в углу, показывал кадры, снятые на месте сегодняшней трагедии.

– Пожалуй, это войдет в историю как одно из самых страшных, самых громких и кровавых заказных убийств нашей эпохи, - говорил комментатор.
– В результате взрыва пострадало не меньше трех десятков человек, из которых тринадцать погибли на месте, а пятеро находятся в больницах в критическом состоянии, поэтому следует ожидать, что список жертв теракта ещё пополнится. Совершенно очевидно, что главной целью покушавшихся был Борис Изотов, с именем которого связан в последнее время ряд крупных скандалов и которого самого подозревали в организации ряда заказных убийств. Можно напомнить, что среди жертв войны за передел сфер влияния, в которой участвовал и Изотов, были такие крупные бизнесмены и уголовные "авторитеты" как Ведрин, Гликович и Харадзе. Таким образом, вполне вероятно, что убийство Изотова является актом мести...

Взрывник взял дистанционное управление и переключил телевизор на другую программу. Там шел какой-то концерт современной музыки. Он убавил звук и продолжал закусывать, глядя на экран телевизора пустым взглядом явно, думая о своем.

Вздохнув, пододвинул к себе телефон, положил руку на трубку, поглядел на тот угол, где утром разгуливал паук. Паук, как ни странно, был на месте.

– Нет, не буду его закладывать, - поделился взрывник своими мыслями с пауком, убирая руку с телефона.
– Ведь если его, кретина, подчистят, то и меня могут прибрать. Ведь и не поглядят, что такого спеца как я больше днем с огнем не сыщешь - слишком стремный расклад, чтобы лишнее звено оставлять... А то ещё вычислят меня те, против кого... В общем, придется самому все улаживать. А ведь говорил я ему: не пижонь. Не придумывай лишнего. Сделал бы все по-людски, без изысков - не было бы неприятностей. Ведь наверняка этот хлюпик ему подгадил, которым он прикрыться хотел... Его, небось, с собой и тащит. А кто третий, интересно? Второй хлюпик? Ладно, разберемся... А у тебя, я погляжу, жизнь вольготная. Это ж надо, что природа чудит: зимушка-зима, а мухи по дому шастают, тебя впроголодь не оставляют.