Золочёные горы
Шрифт:
– Увидимся, сеструха, – напутствовал Генри. – Напиши, если выскочишь замуж.
– Э нет, не выскакивай замуж, – возразил отец.
– Не возлагай на эту работу слишком больших надежд, – предупредила мама.
Но мои надежды уже взмыли в небеса, так высоко, что там даже дышалось с трудом. Я ехала в замок встретиться с графиней. Мне доведется взглянуть на самого герцога и встретиться с его странным отпрыском Джей-Си.
Если вы ей понравитесь, она может взять вас с собой куда угодно. От старой доброй Виргинии
Что я знала о Париже? Для меня это слово означало романтику и легкость – все, чего у нас не было и о чем я так мечтала. Пять долларов в неделю – шаг в правильном направлении.
Часть вторая. Сладкие грезы и трепет
Дом рабочего человека может быть таким же счастливым и идеальным местом, как дом богача. И хотя красивая архитектура, роскошная мебель, элегантные украшения играют существенную роль в создании привлекательности жилища… настоящим раем его может сделать дух радости, сердечности, дружелюбия и самопожертвования.
Глава пятая
Особняк «Лосиный рог» выглядел как дракон, окна походили на горящие глаза. Он расправил свои крылья и присел у подножия горы Розовый Рассвет. Дом построили из серого гранита с колоннами из мрамора, башенками, островерхими крышами и эркерными окнами с переплетами. Из четырех каменных труб подымался дымок. Дом окружали лужайки и сады. Рядом располагались оранжерея, домик привратника, конюшни и конуры для собак. Длинная подъездная дорожка вилась между рычащими каменными львами на мраморных опорах. Дремлющий привратник не заметил мою худую фигурку с уложенными в прическу косичками и мешком одежды в руках.
У величественной парадной двери на меня пустыми глазами уставилась колотушка в форме бородатого мужчины с кольцом в носу. «Обойди дом, найди вход для слуг», – словно говорила она железным ртом. Позади дома был двор для экипажей и гаргульи извергали воду в поилку для лошадей. Я потянула за веревку колокольчика и ждала: во рту пересохло от волнения.
– Слушаю? – на звонок ответил темнокожий мужчина: седые волосы его были коротко пострижены.
Я раньше не встречала негров. От удивления я пристально уставилась на него и начала заикаться.
– М-мне назначили встречу с миссис Паджетт. Меня зовут Сильви Пеллетье.
– А меня, – сказал он, вежливо улыбаясь, – мистер Джон Грейди. Входите, мисс Пеллетье. Я найду миссис Грейди.
Он проводил меня в кухню и вышел через двустворчатую дверь, открывавшуюся в обе стороны. На вид ему было лет пятьдесят, и, отняв это число от сегодняшней даты 1907, я невольно задалась вопросом, родился ли он рабом. Нелепо было думать так о джентльмене в дорогом костюме с белым воротничком и манжетами. Рабы, о которых шла речь на скудных уроках истории, были оборванцами
Кухня ввергла меня в трепет. Очаг в ней был такой огромный, что я могла поместиться там в полный рост. На стенах висели шкафчики, повсюду стояли витрины со стеклянными дверцами, раковина была фарфоровая, а еще имелась странная штуковина с рукояткой, непонятного назначения. То ли для отжимания белья, то ли для изготовления колбасы. Что находилось во всех этих ящичках, оставалось только догадываться. Столовое серебро, мясо, шоколад и шматы масла. Дублоны. На массивной плите с шестью горелками шипели два горшка. Духовок было две. На столешнице теснились стеклянные и жестяные банки с разной снедью. На некоторых были надписи: «Мука», «Сахар».
Надо же, сахар. Может, мне удастся попробовать немного. Я с радостью слизала бы его даже с пола, пока никто не видит. Но тут вернулся мистер Грейди, а за ним шла худая женщина с кожей еще темнее, чем у него, в черном платье и накрахмаленном фартуке. Волосы ее были стянуты в тугой пучок, а глаза блестели, как искры из-под точильного камня.
– Сильви? – спросила она. – Я Истер Грейди. С Джоном Грейди вы уже знакомы?
– Да, мадам. – Я старалась на нее не глазеть, но не могла сдержаться. Потом решила сделать реверанс.
– Вам нездоровится? – спросила она.
– Нет, мадам, все в порядке, – пробормотала я смущенно. Супруги Грейди улыбнулись сначала мне, а потом друг другу с довольным видом. Я виновато улыбнулась в ответ. Похоже, я уже успела наделать ошибок.
– Я отведу тебя к экономке, – сказала Истер, – как только закончу с делами здесь. – Она открыла жестяную коробку на шкафу, в ней лежала золотистая буханка. – Отрежь четыре ломтика. Угощайся, если голодна. Но я подавать тебе не буду. Нож лежит вон в том ящике.
Джон Грейди вышел через двустворчатую дверь. Истер принялась мыть кастрюлю в раковине. Мне хотелось, чтобы она продолжала говорить: нравился звук ее голоса и южные нотки в нем.
Я взяла в руки нож для хлеба, и в то самое мгновение в кухню ворвался юноша.
– Истер! Мне нужны бутерброды. – Это был он, сын герцога, Джейс, и он жутко спешил.
Истер даже не обернулась.
– Я слышу какого-то молодого грубияна? – спросила она. – Кто-то говорил со мной, мисс Сильви?
Тут он заметил меня.
– Мы знакомы? – Улыбающийся взгляд его глаз, не затуманенный стеклами очков, снова вызвал во мне дрожь волнения. Он вынул очки из кармана и надел, чтобы лучше разглядеть мое пунцовое лицо.
– Представься юной леди как положено, – велела Истер.
– Мы один раз встречались, – отозвалась я с ножом в руке.
– Но я не представился, как положено, – ухмыльнулся он. – Я Джаспер. Обычно меня зовут Джейс.
– Чаще зовут опоздашкой, – заметила Истер.
– Сильви Пеллетье, – произнесла я с американским прононсом.