Золочёный фолиант. Сын морехода
Шрифт:
Волк начал приближаться к нему, выходя на подходящее для прыжка расстояние. С каждым его шагом в юноше нарастало это странное уже пылающее чувство. Сам того не замечая, Элдрин разомкнул губы, тоже оскалив зубы. Его дыхание стало шумным и глубоким, вены на шее вздулись, а сердце молотом стало стучать по груди. Юноша буквально закипал от непонятно откуда взявшейся ярости. В тот момент было не совсем понятно, кто там являлся настоящим зверем.
И хищник почувствовал это. Сперва он сбавил шаг, а после и вовсе остановился. И вот уже Элдрин пошёл в наступление. Он уверенно делал
Парень будто обезумел – глаза его налились яростью, а по губе текла тонкая струйка крови – видимо, столь сильно сжались его зубы, повредив губу. Но он этого даже не замечал.
Зверю уже было некуда отступать – за ним была канава, наполненная сточными нечистотами и ночным дождём. И поэтому он прыгнул вперёд прямо на человека, обнажив смертоносные клыки и когти.
Элдрин увернулся, попытавшись тут же атаковать в ответ. Он замахнулся камнем, но монстр оказался быстрее, совершив ещё один скачок, повалив юношу на землю и прижав его своим огромным весом.
Казалось, что даже волк не поверил в это, ещё раз взглянув на лежащего соперника, убеждаясь в победе. В это время на спасение пришёл Медведь, огрев хищника толстой палкой. Животное отвлеклось, ударив когтями капитана куда-то в плечо. Тот повалился на землю, выронив своё орудие.
Этой передышки хватило юноше, чтобы перебросить камень в освободившуюся руку и нанести удар зверю в грудь.
По запястью потекла тёплая вязкая кровь. Монстр, издав какое-то невнятное завывание, отпрянул назад. Парень тут же вскочил на ноги, слёту нанеся ещё один удар – в этот раз прямо в голову. Зверь упал и забился в судорогах, сменив завывание на щенячье скуление. Но это не остановило безумца, он продолжал яростно наносить удары, обагряясь волчьей кровью, пока что-то похожее на мольбы о пощаде его врага не утонуло в тяжёлом рычании человека, а тело зверя ни перестало подавать признаки дыхания.
Всё было, словно в алой дымке. Элдрин чувствовал, как из-за его безумной хватки камень всё глубже врезается в его ладонь, но боли не было. Он ощущал лишь жар в груди и тепло на лице. Кто-то одёрнул его за плечи и бросил на землю. Рука с орудием убийства, которым он впервые отнял дар Жизни, разжалась. То же самое тёплое чувство теперь возникло ещё и на руке. Это была кровь. Кровь самого Элдрина, сочившаяся из ран на ладони, оставленные камнем. Видимо, эти ощущения заглушали боль, которую он в своём порыве даже не ощущал. А теперь она почти ушла. И это было единственное, что удерживало частицы сознания юноши.
Глава 2 – Фална
Книга белой башни
Длинное извилистое ущелье тянулось с востока на запад и уходило куда-то в даль, куда-то за горизонт. Оно было столь широко, что смогло уместить огромную одинокую скалу, которая возносила свою вершину в небеса, заботливо пряча её где-то в мягких облаках. Но этот огромный монолит не был обычен – его стройный стан был окольцован громадной спиралью. На этих завитках, которые трижды опоясывали скалу, были рассыпаны
Ноги сами вели по мощённой улочке куда-то по направлению к вершине. Город был пуст – абсолютно неподвижное окружение, даже вывески встречавшихся заведений не качались на ветру, несмотря на достаточно приличную высоту.
Чем выше располагались витки спирали, тем они становились более узкими. И у самой вершины по улице едва ли могла проехать телега. Но только эта дорога вела к самой вершине скалы, которую короновала белокаменная башня. Хотя сама по себе она и не была очень уж приметной, но строения, расположенные в таких местах, как правило, не могут не хранить в себе нечто ценное.
Дверей на башне не было – у основания стены был расположен вход в виде достаточно высокой арки. Ничего не мешало войти.
Внутри всё было объято кромешным непроглядным мраком. Не было видно ничего – ни очертаний помещения, ни его интерьер. И только лишь, если поднять голову, вверху вдалеке можно было заметить одно-единственное окно, которое впускало внутрь Свет Дневной Звезды. И этот луч падал на некий пьедестал, на котором лежала большая красная книга. И это всё, что можно было различить.
Странно, но эта книга казалась знакомой. Что-то подсказывало, что нужно её открыть и прочитать. На это так же стали намекать факелы, которые возжигались какой-то неизвестной силой с двух сторон от широких ступеней, которые вели к тому фолианту. Древний мрамор на них был местами отколот и практически повсеместно испещрён трещинами. Странно, но пламя на факелах светило только лишь в одну сторону, в сторону подъёма, всё ещё сохраняя в тайне внешнюю обстановку помещения.
Ноги вновь повели к определённой цели, но в этот раз она оказалось не столь легкодостижимой. Как только сапоги коснулись ступеней, раздался жуткий грохот, будто своды башни пришли в движение, но из-за темноты убедиться в этом не представлялось возможным. С каждым шагом раскатистый звук появлялся вновь.
Что-то заставило встать и развернуться. Позади у начала ступеней невесть откуда взялись три силуэта. Странный неестественный Свет от пламени факелов так же не обделил их мистикой. Было невозможно разглядеть лица, лишь то, что позволяли отсветы, но и этого было достаточно, чтобы понять, кто это был. Первый рослый силуэт обладал знакомыми огромными ручищами, когда второй и третий, относительно крошечные, имели другие характерные элементы – красные волосы и огромные голубые глаза соответственно.
Смущало другое – эта троица по какой-то причине крепко обнялась, но не в Любви или дружбе. Их дрожь перед чем-то жутким была видна невооружённым взглядом.
Несмотря на эту странную картину, почему-то книга всё ещё казалась желаннее. Но то, что раннее толкало вперёд, сейчас намекало об обратном. Доселе скрытое во Тьме действо, что издавало жуткий грохот, теперь проявилось. И это оказалось именно тем, чем казалось. Башня начала обваливаться. Сперва вниз с невидимого потолка посыпались маленькие сколы, за ними увесистые булыжники, которые так же достаточно быстро сменились огромными монолитами.